Вот же шутники! Застращали кошмарами и едут теперь, смеются. А мне почему-то все неспокойнее на душе. И вроде бы все правильно: стражники вместе с офицером вышли, встретили нас, определили наши личности и полномочия. В вечерних сумерках засветились повсюду огни. Люди с приветливыми улыбками забрали у нас коней, пригласили разместиться в казармах, проводили в основное здание. Вот только командир крепости почему-то не вышел встречать его высочество принца. А провожающий нас в его кабинет офицер никак это не объяснил. Да и кабинет почему-то располагается в самой дальней башне. И все такие радостные, улыбающиеся, будто счастье у всех льется прямо через край. Сопровождающий открыл перед нами массивные широкие двери, пропуская вперед. И мы прошли, ничего не заподозрив, сразу все вместе. Братья и Владли чуть впереди, а мы следом.

Я считала себя самым сильным магом. Я — дура малолетняя, возомнившая о себе невесть что! Накрыло нас всех пятерых одновременно. Чем? Не знаю. Но больно! Как же больно! Что-то не просто держит, а вытягивает из меня магию. С трудом отключившись от боли, я перешла на магическое зрение и ужаснулась. Десятки светящихся жгутов охватывали не только меня, но и моих спутников, и только я одна находилась в сознании. А жгуты? Они вытягивали магию отовсюду, откуда можно: из различных наших магических артефактов и амулетов, а из меня, словно из источника.

Судя по ощущениям, я упала плашмя на мраморный пол и сверху была прикрыта чем-то по весу похожим. Почему прикрыта, а не придавлена, я поняла сразу. Все дело в росте и фигуре. Я намного мельче всех мужчин и, вероятно, именно поэтому могу свободно дышать и чуть-чуть двигаться. Слышу затрудненное дыхание остальных, но в сознание никто из них не приходит. Вспомнить! Нужно вспомнить. Пока не поздно! В старинных книгах, по которым мы с Золотком учились древней магии, говорилось о том, как можно противостоять отъему магии. Нужно не только вспомнить! Пришлось произносить всю формулу, всплывшую из глубин памяти, впервые.

Получилось! У меня получилось, но сил осталось только на то, чтобы с большим трудом отползти в сторону и скрыться от взгляда простых людей и магов. Все! Сил больше нет. Дыхания нет, запаха нет, тела нет, меня нет. Надеюсь, я успею восстановиться, прийти в себя, и будет еще не поздно.

Граф Дали

Боль в руках заставила меня очнуться. Слабость, охватившая тело, долго не давала открыть глаза, но зато я вспомнил, как мы приехали в очередную крепость, как нас встретили и проводили в башню. Вспомнил недоумение, охватившее меня, когда мы оказались в совершенно пустой комнате с блестящим мраморным полом. И больше ничего. Совсем ничего.

Слева от меня раздался звон цепей и стон. Беспокойство помогло мне открыть глаза. Первым чувством, которое я испытал, было изумление. Еще совсем недавно по дороге к крепости мы смеялись, рассказывая о преданиях, бытующих в этой местности, но, рассматривая то, что меня окружает, я осознал, что смеялись мы зря. Несколько тусклых магических светлячков освещают именно лабораторию, существование которой мы с таким жаром отрицали. Она выглядит как огромный зал, стены которого теряются в глубокой непроницаемой темноте, но зато рядом прекрасно видны крепкие столы с металлическим покрытием и всевозможными креплениями, которые зловеще поблескивают. Сильнее всего взор притягивает стол с мраморной столешницей. Именно на нем разложены различные инструменты, о назначении которых нетрудно было догадаться. Чуть дальше угадывались очертания многочисленных клеток, обитателей которых видно не было.

Боль напомнила мне о том, в каком незавидном положении я нахожусь. Мои руки и ноги прикованы к стене, ободранные кандалами запястья кровят, ноги до пола не достают. Я нахожусь в подвешенном состоянии. Из одежды на мне остались только штаны. Повторный стон, раздавшийся с левой стороны, заставил меня с трудом скосить в сторону глаза, и я увидел своего друга и близнецов, прикованных, как я, к стене. Стонал находившийся ближе всех ко мне Кристиан. Виконты с беспокойством поглядывали на него. Пришедший в сознание принц огляделся и спросил:

— Айвенлин?

Ответил ему один из братьев:

— Ее здесь нет. И если я не путаю, то она довольно далеко отсюда и пока не двигается. Я чувствую ее. Пару часов назад при хорошем освещении здесь между столов и клеток мелькал мужчина лет сорока на вид. Что-то бормотал себе под нос о том, что неразумные слуги это плохие помощники, что девчонкой он займется попозже, а пока ему нужно отправить магического вестника с известием о благополучном прибытии принца в расположение крепости.

Стоило ему замолчать, и мы все услышали, как вдалеке громыхнула массивная дверь. Количество магических огоньков увеличилось. Стало очень светло, отчего все непроизвольно сощурились, и весь огромный зал предстал перед нами. В ближайших клетках заметались крупные звери из семейства кошачьих. Послышалось глухое рычание и вой. Что-то сверкнуло, и на лабораторию вновь опустилась тишина. Звуки от заключенных в клетки животных больше до нас не доходили, но зато чьи-то неторопливые шаги стало отлично слышно. Еще через минуту мы смогли рассмотреть подходившего к нам чем-то неуловимо знакомого молодого человека, одетого в мантию мага, с черными как смоль, но тусклыми волосами, крепкого телосложения, с резкими чертами лица и жуткими глазами. Я даже не сразу сообразил, чем именно меня пугают его глаза, но, как только он остановился неподалеку от нас, понял. Его зрачки были расширены так сильно, что цвет глаз невозможно было определить, и это создавало неприятное и жуткое ощущение.

В то время как он не торопясь разглядывал нас, заговорил Кристиан:

— Магистр Вирленген? — Принц признал в нем одного из преподавателей столичной магической школы раньше меня. — Что это все значит?

Ответ последовал незамедлительно.

— Магистром вы называете того бездарного мага? Бывшего хозяина этого тела? Его почти уже нет. Еще дней пять, и его сущность будет полностью поглощена моей. Зато скоро, совсем скоро все будут знать мое имя! Имя великого мага Марсела — повелителя всего сущего! Просматривая память вашего магистра, я только порадовался тому, как слабы стали нынешние маги. Магистры! Ха! Да в наше время с такими знаниями и силой даже из учеников не выпускали. Жалко только, что из-за этого силу мне придется копить дольше, чем я рассчитывал. Но ничего. Вы, господа, мне очень помогли. Выкачивая ваши артефакты и амулеты, моя сила изрядно подросла. Этого мало, конечно, но я терпеливый. Года через два я смогу потягаться со всеми вашими магами. Мир будет лежать у моих ног, а пока я займусь своими опытами. В свое время я не успел закончить самые перспективные из них.

— У тебя ничего не получится. Нас будут искать, у тебя не будет этих нескольких лет, — прошипел мой друг сквозь зубы, испытывая дискомфорт в своем положении.

— Пусть ищут. Из этой крепости вы уедете спустя пару дней, о чем будет послано уведомление, и любые проверяющие ничего не найдут. А ваш отряд сопровождения просто не доедет до следующей крепости. Жалко, конечно, отличный материал для опытов пропадет. Я подумаю еще и, возможно, оставлю себе человек пять, но основная масса будет отвлекать внимание, направляясь в горы без остановок и отдыха. Полагаю, их тела долго по одному будут находить, гадая о вашей судьбе. Гадать не буду только я. Вы, парни, великолепные образцы: крепкие, сильные телом и духом. Я думаю, продержитесь подольше, чем остальные. И все-таки женщины лучше, — продолжил он после небольшой паузы, отойдя к столу с инструментами и начиная откладывать в сторону некоторые из них. — Они выдерживают больше и дольше мужчин сопротивляются влиянию магии и боли. Еще в прошлой жизни меня сильно удивлял тот факт, что юная невинная девчушка способна выдержать больше боли, чем крепкий молодой парень. Не зря, видно, в древние века наши предки побаивались и относились с опаской именно к женщинам. Если мужчину сломаешь, он вряд ли поднимется, но вот даже к сломленной женщине поворачиваться спиной нельзя, а если у нее есть дети, то таких после опытов лучше в живых не оставлять. Я знаю, вы понимаете меня, парни! Да не кривитесь вы так, граф, — обратился он ко мне, удивив уже тем, что успел заметить мою мимолетную легкую гримасу.