Слишком хорошо сознавая, что мог фатально ошибаться, Уэлленповернул ключ так же, как это делал дракон, — но только в противоположнуюсторону. И выпрыгнул наружу.

Зев портала начал смыкаться.

Изнутри цитадели выхлестнули жгуты волшебной силы. Людишарахнулись прочь. Однако заклинание было нацелено не на них: жгуты пыталисьудержать смыкающиеся края отверстия. Но волшебство цитадели было много сильнее,и движение камня даже не замедлилось.

Жгуты рассеялись, и в проеме показался Король-Дракон. — Еслион выберется, нам конец! — закричала чародейка. — Он может изменить облик!

И они с Лором пустили в ход собственные заклинания…

… которые разбились о стену. Пока дракон не выйдет наружу,все атаки бесполезны. А если он переступит порог, будет слишком поздно…

Уэллен посмотрел на Сумрака. Глаза раненого колдуна былиоткрыты, однако он, судя по всему, не замечал ничего вокруг.

Если только его сила все еще при нем… Может получиться!

Наступила пора для нового чуда.

Идея ученого основывалась лишь на предположении, чтоискушенный чародей вернулся из промозглых земель Повелителей Мертвых с победой.Опустившись на колени возле Сумрака, Уэллен приподнял его, повернул лицом кпорталу и зашептал:

— Сумрак, они нарушили свое слово! Твои кузены не сдержалиобещания! Они идут сюда!

Пурпурный тем временем упорно протискивался в смыкающеесяотверстие. Несмотря на ранения и усталость, он легко отбивал удары Забены иЛора.

Сумрак встрепенулся, однако ничего не предпринимал.

Тогда Уэллен решился попробовать последнее, что пришло ему вголову.

— Они идут за ней, Сумрак! За ней и за ее потомками! Имнужна леди Шарисса!

Хрустальные глаза чародея сверкнули. Сумрак скрипнул зубами.На миг он словно стал гораздо моложе и заносчивее.

— Они идут сквозь дыру, Сумрак! Идут за ней! Враад уперсявзглядом в Короля-Дракона.

На Пурпурного обрушился дождь острых, словно иглы, шипов.Поначалу тот ничего не заметил, поглощенный борьбой с порталом. Лишь когдапервые острия пробили его толстую, точно броня, шкуру, дракон впервые осозналугрожающую ему опасность.

Еще одна порция попала точно в цель. Часть шипов вонзилась враны, оставленные когтями и клыками некри. Заревев от боли, дракон принялсявыдергивать шипы, но каждый выдернутый сменялся дюжиной новых. Через несколькомгновений он стал похож на причудливую подушечку для булавок.

Шипы все летели и летели в него.

Зашипев от ярости и боли, Пурпурный наконец понял, чтооставаться снаружи означает верную смерть. Он подался назад, но — слишкоммедленно. Портал сжался настолько, что самостоятельно дракон уже не могвыбраться из отверстия.

И когда истекавший кровью рыцарь вот-вот должен был бытьраздавлен, Уэллен увидел, как маленькая рука втащила беспомощное тело внутрь.

Портал сомкнулся.

Ученый облегченно вздохнул.

— Спасибо, Сумрак. Спасибо.

Усталый, Бедлам опустил взгляд — и обнаружил, что заботливоподдерживает воздух. И больше ничего.

— Мы думаем, он вернулся в свои пещеры, что под владениямиИмператора Драконов, — сообщил им Бентон Лор. — О Сумраке вообще трудно сказатьчто-либо наверняка, но наши разведчики доложили, что видели «туманный призрак,закутанный в плащ». — Он улыбнулся. — Уж не знаю, кому бы это описание подошлобольше, чем ему.

— Почему он ушел? — спросила Забена.

Уэллен, волшебница и управляющий Зеленого Дракона ехаливерхом посреди узкой долины на западе от главной части Дагорского леса. Начетыре недели со дня бегства от Пурпурного Дракона и из цитадели СеркадионаМани ученый и его невеста избрали маленькое селение под названием Зуу своимвременным убежищем. Теперь оба решили, что следует подыскать место еще болеетихое и покойное, чем это, но не раньше, чем Уэллен выяснит, что случилось сСумраком. Даже Забена согласилась, что это — их долг перед древним магом.

— Я думаю, безумие его возобновилось. — Улыбка Лора угасла.— Говорят, он выглядел несколько растерянным, словно что-то позабыл или еговоспоминания совсем перепутались. Быть может, он даже не помнит, что был вцитадели. Ну, и то, что он потерпел поражение, пытаясь достичь бессмертия, тожемогло отправить его обратно в мир бреда. Как я понимаю, это уже не в первыйраз.

— Я вот не уверена, что хотела бы стать бессмертной.Повелители Мертвых соблазняли меня бессмертием, но теперь я бы сказала, чтоцена слишком высока.

— Значит, двух-трех сотен лет вам обоим достаточно?

— Достаточно, — согласился Уэллен.

Одной из выгод волшебства, даже для столь неумелоговолшебника, как он, являлось существенное продление срока жизни. И он, и Забенавполне могут прожить еще по два столетия, а может, и дольше — и почти все этовремя будут выглядеть не намного старше, чем сейчас.

— Пурпурного еще никто не видел, — продолжал Лор, меняятему. — Возможно, ему никогда не удастся выбраться из библиотек.

— Возможно.

Ученый до сих пор хранил при себе ключ — просто на всякийслучай. Правда, он не был гак уж уверен, что Король-Дракон в один прекрасныйдень не выйдет на волю. Времени у Пурпурного достаточно, и он, если только неумрет от ран, в конце концов догадается, как пользоваться гобеленом.

Он так и не сказал никому о руке, втащившей дракона внутрь.Руке, принадлежавшей существу явно невысокого роста.

— Мой повелитель опасается, что его брат развяжет войну,если сумеет освободиться. И потом — все эти знания в его подлых лапах…

На этот счет Уэллен не тревожился. Он подмигнул Забене, и такивнула в ответ. Пора было показать Бентону Лору их находку. Сунув руку вкошель, он вытащил книгу.

Чернокожий вытаращил глаза.

— Книга дракона?! У тебя?!

— Смотри сам.

Схватив книгу, Лор поспешил открыть ее. Он пролистнулнесколько страниц, и взгляд его сделался недоумевающим.

— Но страницы — чистые!

— Не совсем. Ну-ка, подумай о сооружении магическихкрепостей… вроде цитадели Серкадиона Мани.