Кастет вырвал у нее листок, скомкал и бросил под ноги.

– Посторонитесь, дамочки! Сейчас не до вас!

Он отломал у ближайшего дерева ветку и отмахнулся ею от фей словно от мух. Но ветка замерла, оставшись висеть в воздухе, подхваченная двумя дюжинами крохотных ручек. Главная фея вплотную приблизилась к Кастету. Ее сосновая игла ткнулась ему в нос.

– Вы нарушили пункты первый, второй и шестнадцатый Правил и подлежите изгнанию из леса.

– Не дождетесь! – рявкнул Кастет. – Сейчас я вам…

Он схватился за рукоятку меча, но не смог вынуть его даже на палец. Дернул еще раз, и снова ничего. Кастет взглянул вниз и увидел другую фею. Она с безмятежным видом порхала рядом с мечом, удерживая его отставленным в сторону мизинцем. Кастет побагровел от ярости. Он схватил фею, но пальцы поймали лишь пустоту. Вне себя от злости Кастет создал ударную волну, но ничего не произошло. Повторил – опять осечка.

– Что за…!

Разозленный он сложил ладони и прокричал заклинание Всепоглощающего огня, но не получил даже искры. Не понимая, что происходит, Кастет все-таки вынул из ножен меч и взмахнул им над головой. Феи с причитаниями разлетелись в стороны, но затем вернулись и сообща накинулись на грубияна.

Они подняли Кастета в воздух, а вслед за ним Седовласого и Толстяка. Все трое махали руками и ногами, но как и недавно съеденный Кастетом паук, не могли ничего поделать и оставались игрушками в руках крошечных летуний. Хозяек леса было очень много, а колдовские приемы в Феином лесу не действовали.

Бывших всадников перевернули вверх ногами. На землю посыпались клинки, кинжалы, лук с колчаном стрел, кистени. Кастет не мог поверить, но с его руки свалился кусок железа, который был у него с самого рождения. Звеня туда же упал мешок с добром Толстяка. Из него вылетело стальное перо. Оно, как и прочее оружие, было собрано и унесено в неизвестном направлении.

Феи закончили разоружение гостей и отпустили их. Три тела грузно шлепнулись на аккуратно подметенную дорожку. Кастет выругался, за что немедленно получил укол сосновой иглой. Седовласый потер ушибленный бок, а Толстяк бросился собирать свои пожитки.

– Довольно! – провозгласила главная фея. – Я прощаю вас. Теперь вы без оружия и можете идти дальше, но за вами будут наблюдать, и если что-то случится, пеняйте на себя.

Униженный и опозоренный Кастет отряхнул пыльную одежду.

– За мной! – прорычал он.

Поляна с огоньками осталась позади.

Путники молча миновали несколько развилок. На каждой из них были установлены указатели с надписями «Направо» и «Налево».

– Это что, для слабоумных поставлено? – хмуро поинтересовался Седовласый. – Они бы еще написали «Вперед» и «Назад».

В придачу на всех перекрестках стояли дополнительные указатели со словом «Рекомендовано». Это было совсем не смешно и попахивало накрахмаленным волюнтаризмом. Первым не выдержал Кастет. После недавнего унижения он только и искал повод, чтобы выпустить пар.

– Они еще смеют указывать мне? – он вырвал указатель и, размахнувшись, забросил его далеко на газон. Не успел тот скрыться из вида, как на глаза Кастету попалась новая табличка «По газонам не ходить», а как раз этого ему сейчас очень хотелось. Кастет перескочил через забор и принялся топтать ухоженную траву, разбрасывая цветы и вырывая с корнем кусты.

– Ненавижу! – рычал он. – Уничтожу! Вытопчу!

Кастет не успокоился, пока не перевернул вверх корнями весь несчастный газон. Только после этого он усталый и довольный повернул назад, но что-то остановило его. Кастет шел, но вместе с тем не двигался с места. Тим и остальные наблюдали за ним с дорожки и не понимали в чем дело. Кастета словно показывали в замедленном кино. Первым кто сообразил, что случилось, был Седовласый. Его зоркий глаз заметил, что ноги Темного Ворона опутаны зелеными петлями. Это были тонкими, но их было довольно много, чтобы разоритель газона перестал быть хозяином своих ног.

– Врешь! Меня так просто не возьмешь, – скрежетал Кастет и рвал путы, силясь вернуться на дорожку, и почти преуспел в этом. Стягивавшие его петли и стебли уступили, но Кастета ждало новое испытание. Подобно зыбучим пескам, газон засасывал его. Когда Кастет освобождал одну ногу, вторая погружалась еще глубже. Не успел он оглянуться, как увяз уже по колени. Тогда Кастет уперся руками, и те тоже по локоть вошли в рыхлую землю. Тяжело дыша, Кастет оглянулся на своих спутников.

Они до сих пор только наблюдали и не мешали проявлению его гнева, но теперь обстоятельства складывались не в пользу Темного Ворона. Он медленно, но верно «тонул». От него до дорожки, где стояли Седовласый и остальные, было не больше десяти шагов, но старый Ворон не торопился с помощью. Он смотрел, как погибает его соплеменник, и не двигался с места. В голове Седовласого всплыли картины давних событий, когда неуемная жестокость Кастета нанесла ему непоправимую рану. Рану, которая искалечила его душу и изменила всю его жизнь.

Перед Седовласым как сейчас предстало то лето, когда вологодские леса стали местом «паломничества» столичных ученых. Что они изучали, никто не знал, но это происшествие очень беспокоило Сципиона, и он решил предпринять меры по выдворению незваных гостей.

«Владыка леса» призвал к себе Седовласого и Кастета. Тогда они были еще молоды и не знали друг друга. Каждый из Воронов сам собирал отряд и действовал по своему усмотрению. Седовласому поручалось начать первому. Если он не справится, то очередь переходила к Кастету.

– Даю вам срок до новой луны, и чтобы духа их тут не было, – напутствовал их Сципион.

Седовласый не жаловал людей, но и не питал к ним ненависти. Его пути редко пересекались с людскими. Они обитали внизу и напоминали Седовласому муравьев, которые копошатся, что-то делают, но в его дела не лезут. Седовласый был не против, когда какой-то мужичок заготавливал в лесу дрова, но ему не нравилось когда прорубали просеки, выкорчевывали и бросали вдоль дорог сотни погубленных деревьев. Ворон не трогал тех, кто шел в лес по ягоды и грибы, но был беспощаден к таким, которые разрезали тайгу черными полосами дорог и стальными линиями электропередач, кто бурил и выворачивал землю. Поэтому к приказу Сципиона он отнесся со всем тщанием.

Несколько дней отряд Седовласого преследовал экспедицию – устраивали ловушки, пугали по ночам, обрушивали на спящий лагерь деревья, загоняли в него диких зверей. Через неделю ученые сами были не рады, что оказались здесь. Они перестали спать, были все время на взводе, спорили по пустякам и ругались. Обстановка в лагере становилась невыносимой. Люди требовали возвращения домой.

И вот однажды Седовласый обнаружил, лагерь людей пуст. Те спешно, побросав оборудование, уходили из леса. Седовласый еще некоторое время сопровождал их, наблюдая издалека, но дело было сделано, и пора было являться к Сципиону за заслуженной наградой.

Не так думал Кастет. Отпустить людей просто так? Ну, нет! Это не в его характере. У Кастета чесались крылья от одной только мысли, что он может с ними сделать. Кровожадный план давно созрел в его мозгу. К тому же орава приспешников, которая собралась вокруг него, требовала крови.