— Уважаемый Пацель, — обратился негромко к магу Уильям.

— Да-да, — тот вскинул голову.

— Вы тогда вскользь упомянули про веномансию… Расскажите, пожалуйста, что это?

— Все-таки заинтересовались? — ухмыльнулся маг. — Это искусство ядов.

— Всего-навсего?

— Ох-ох, всего-навсего… Ха-ха. Услышь вас мой товарищ, мастер ядов Гор’Ахаг, он бы от такого невежества черкнул ваше имя в список, а к вечеру уже вычеркнул, — лукаво улыбнулся Пацель. — Опытные веномансеры на юге пользуются не меньшим почетом, чем маги. И в разговоре касаемо целительства я порекомендовал вам увлечься веномансией, потому что с обостренными чувствами Старейшин и умением пережить любой яд можно очень быстро развиваться в этой сфере. Не боясь смерти от случайной передозировки, вдыхания ядовитых паров и прочих маленьких неприятностей.

— А где веномансия используется? Чтобы травить кого-то?

— Нет. У веномансии широкий спектр использования. Например, многие лекарства изготавливаются на основе ядов, у правителей южных королевств личная охрана обязана быть сведуща в веномансии, чтобы вовремя определить отравление и подобрать противоядие, — деловито произнес Пацель.

— А разве нельзя просто вылечить магией? — удивился Уильям.

— Чтобы лечить магией, нужно понимать, что лечить, — улыбнулся от таких наивных суждений Пацель. — Вот предположим, перед вами лежит умирающий человек. Представили?

— Ну… Я вас не понимаю… От чего умирающий?

— Вот! Видите… А вы не знаете, от чего он умирает. Например, у человека онемели конечности, его рвет, начались судороги. На что указывают эти симптомы? Что вы предпримете?

— Не знаю, — смутился Уильям.

— Скорее всего, это будет отравление мышьяком, столь популярное на Юге, и вам потребуется противоядие. Но вдруг это не мышьяк? Чтобы быть уверенным, что противоядие поможет, нужно удостовериться в постановке причины отравления и сделать это быстро. Поэтому вам, вампиру, который может через вкус крови чувствовать наличие яда и распознавать его, будет намного проще.

— И долго обучаются веномансии?

— Всего лишь всю жизнь, юноша. Мастера веномансии вечно соревнуются друг с другом в скорости создания новых ядов, а затем противоядий к ним, — ухмыльнулся маг и почесал очень короткую щетину. Затем закутался еще плотнее в накидку и стряхнул с шарфа налипший снег. — Но если приложить умственные усилия, то можно стать весьма неплохим веномансером за четверть века.

— Как долго, — разочарованно вздохнул Уильям.

Мариэльд и Горрон переглянулись, и герцог едва не расхохотался. Маг же лишь сдержанно улыбнулся, взирая на простодушного молодого Старейшину, который пока не осознавал всей ценности своего дара.

— Юлиан, если у тебя будет желание, то я могу попросить Пацеля пригласить какого-нибудь веномансера в Ноэль для твоего обучения. В дополнение к основной программе, конечно же, — графиня с любовью взглянула на сына.

— Какой основной программе? — очень живо поинтересовался Уильям.

— Различные науки: философия, политика и экономика, несколько языков, в том числе языковая группа Аеля, на котором разговариваем мы, Ноэльцы, и еще несколько крупных южных королевств. О, я вижу блеск в твоих глазах! Это хорошо, — удовлетворенно заметила графиня Лилле Адан. — В довесок к обучению я тебе дам немудреную работу, как это делал Филипп. А затем, когда ты уже освоишься, возьмешь на себя половину от моей ответственности.

— Вы уже так все распланировали, — прошептал Уильям, мрачно взглянув на мать.

— Конечно, я же знаю, что ты никуда не уйдешь после Офурта и останешься со мной, обретя дом в Ноэле.

— А вы хотели уйти, Юлиан? — спросил Горрон и вцепился взглядом своих пронзительных синих глаз в Уильяма.

— Не знаю, — затравленно ответил Уильям. — Слишком многое произошло за последнее время.

Путники ехали по тропе, проходящей сквозь заснеженные поля. Справа возвышались странные деревянные строения с крыльями. Непонимающе уставившись на эти сооружения, Уильям пытался понять их назначение. Он видел уже что-то подобное около Брасо-Дэнто, когда вместе с Филиппом покидал город, но тогда постеснялся спросить. Как и сейчас.

— Это ветряная мельница, с ее помощью мелят зерно, — ответила за сына Мариэльд, различив в глазах сына интерес. — Они появились сначала в Глеофе, попав туда с Юга. Глеоф всегда перенимает все с юга первым. Вот теперь и Филипп очень быстро ухватился за эту технологию и установил мельницы на плодородных западных равнинах, где постоянно дуют ветра.

— Да, Филипп в этом плане молодец, — кивнул довольно Горрон. — Он вроде еще на реку Брасо собирается поставить водяные мельницы, чтобы заставить служить эту лютую реку на пользу города.

— Потом придет Глеоф и поблагодарит его за развитый и богатый край. — Саркастическая улыбка скользнула по тонким, но красивым губам Мариэльд.

— Я тоже переживаю об этом, Мариэльд. — Взгляд Горрона затуманился, он пытался заглянуть в будущее. — Но Филипп никогда не нарушит соглашение с Крелиосом. Даже я уже похоронил Крелиос, но Белый Ворон упрямо продолжает соблюдать договоренности.

Мариэльд не ответила. Но чуть позже привыкший к бурной деятельности и принципиально не выносящий молчаливого бездействия Горрон де Донталь вновь обратился к Мариэльд:

— Мариэльд, а как обстоят дела в твоем графстве?

— Отчего это ты заинтересовался Ноэлем? Неужто вложил большую часть своего золота в цветочный банкирский дом?

— Так и есть, половину, — улыбнулся Горрон. — Я уверен, что у тебя все в порядке, но на всякий случай уточняю.

— У меня все в порядке, — повторила с насмешкой Мариэльд и перебросила косы на другую сторону плеча.

— А с Детхаем и Гаивраром как складываются отношения? — не унимался герцог. — Правление Детхая, надеюсь, еще не смотрит в вашу сторону?

— Можешь сам узнать у советника и верховного мага короля Лод’Арана, он справа от тебя. А с Гаивраром все хорошо.

Горрон посмотрел на Пацеля, на которого указала графиня, с еще большим интересом. Погладив задумчиво гладко выбритый подбородок, он снова ощупал взглядом облик лекаря, который оказался не совсем лекарем, пытаясь найти хоть что-то… Но Пацель был одет так серо и блекло, что Горрон лишь дернул плечами сам себе.

— Вы очень молоды для советника, — мягко улыбнулся Горрон, в глазах которого читалось все больше подозрений.

— Вы тоже в свое время были очень молоды для короля, Элрон Солнечный, — в ответной улыбке склонил голову набок Пацель.

На лицо Горрона набежала тень, хотя деревьев рядом не было. Он умолк, всмотрелся еще раз в абсолютно спокойного и непроницаемого Пацеля, внюхался и убедился, что передним все-таки человек.

— Откуда вы знаете такую информацию? — поинтересовался он с совершенно благодушным и смиренным видом, однако Мариэльд, знающая его, понимала, что персона Пацеля вызвала жгучий интерес у герцога.