- А доктор разрешит тебе уйти?

- Разрешит. Я уже спрашивал у него.

- Я должен сам спросить, - строго ответил Костя, помноголетней привычке чувствуя себя старшим и во всем ответственным забрата-близнеца.

- Спроси, - Вадик пожал плечами и поерзал на скамейке.- Он как раз сегодня дежурит. Иди, я тебя здесь подожду.

Костя, мгновение поколебавшись, отправился в корпус, натретий этаж, где находилось отделение, в котором лежал Вадик. Доктор - ДмитрийВениаминович - сидел на диванчике рядом с сестринским постом и что-то сердитообъяснял пожилой женщине, навещающей здесь дочь. Эту женщину Костя видел часто,и почти всегда она плакала, и парень ее жалел, хотя и не знал, из-за чего онаплачет. Просто жалел, и все.

Увидев Костю, Дмитрий Вениаминович коротко кивнул ему -дескать, подожди минутку, я сейчас освобожусь. Костя послушно отошел в сторонкуи принялся разглядывать прикрепленные к стене плакаты наглядной агитации овреде наркомании и опасности лекарственной зависимости. Нового ничего непочерпнул, потому как плакаты эти висели здесь давно, и Костя неоднократно имелвозможность ознакомиться с их душераздирающим содержанием Женщина наконец ушла,и по ее вздрагивающей спине он понял, что она снова плачет.

- Дмитрий Вениаминович, я насчет Вадика… Он хочетсъездить домой. Как вы думаете, ему можно?

- Можно, - улыбнулся врач. - Даже нужно. Я думаю,встреча с родителями в привычной обстановке, среди любимых вещей, в родныхстенах ему не помешает.

Костя открыл было рот, чтобы возразить, но спохватился,вспомнив, что доктор ведь не знает об их временном жилище и о том, что нет тамникаких любимых вещей и уж тем более родных стен. И не нужно ему знать.

Пусть Вадька съездит, посмотрит, как они живут, и, можетбыть, скажет матери с отцом какие-то такие слова, которые заставят ихостановиться, одуматься, прекратить этот балаган. Вадька, конечно, младший,слабенький и больной, он в депрессии, но он умный, он всегда умел находитьнеобычные слова и видеть события в необычном свете.

- Значит, я смогу завтра его забрать? - спросил он.

- Пожалуйста. Только, Костя, это уж на твоюответственность, чтобы без глупостей. Вадик постоянно принимаетсильнодействующие препараты, так что алкоголя - ни капли, даже пива ни глотка.Ты меня понял? И исключить любые психотравмирующие факторы.

- Какие? - не понял Костя.

- Ну как какие… Те, которые могут вызвать у неготяжелые мысли и переживания. Ты же учишься в институте?

- Учусь.

- А Вадик не поступил. Он может болезненно воспринятьэто различие Видишь ли, одно дело - абстрактно знать, что ты учишься, и совсемдругое - видеть реальные доказательства, свидетельства того, что у тебя теперьсовсем другая жизнь, такая же, какая могла бы быть и у него, но не получилась.Учебники там всякие, конспекты, телефонные звонки однокурсников, фотографиивеселой студенческой жизни и все такое. Ну, ты понимаешь, о чем я?

- Понимаю, - кивнул Костя. - Я к завтрашнему дню всеприберу, чтобы в глаза не бросалось.

- Вот и правильно. И с родителями поговори, подготовьих. Особенно важно, чтобы встреча Вадика с отцом прошла гладко. Ты ведь знаешь,что твой брат очень переживает, оттого что отец не приезжает к нему в больницу?

- Папа очень много работает, на трех работах вкалывает,- принялся врать Костя, - и в выходные, и в праздники, у него совсем временинет, он тоже переживает, что не может к Вадьке вырваться, но нужно жезарабатывать, у вас тут дорого…

- Конечно, я понимаю. Для Вадика важно услышать ототца, что тот его любит, не осуждает и не считает слабаком. Постарайсяобъяснить это своему папе. Если ты не уверен, что сможешь договориться с ним,тогда лучше не затевай эту поездку, вся наша работа может пойти насмарку. Отецзавтра будет дома?

Этого Костя не знал, завтра суббота, все будет зависеть оттого, чем собирается заняться Враг, сидеть дома или куда-нибудь уехать, поделам или на дачу. Но так ответить Дмитрию Вениаминовичу он не мог, ведь он жесам только что вдохновенно наплел про то, как много отец работает, и повыходным, и по праздникам. Если признаться, что отец может днем оказаться дома,то сразу возникнет вопрос, почему он не приезжает к Вадику.

- Н-не знаю, - пробормотал он, - вообще-то вряд ли, онже работает…

- Ты мог бы отвезти Вадика к нему на работу, это былобы совсем неплохо, завтра суббота, пусть парень увидит, что отец действительноработает, что он занят и не избегает его, а просто не имеет возможностиприезжать даже в выходные. Но только при условии, что твой отец будет вестисебя правильно. Хочешь, я сам позвоню ему и поговорю, объясню?

- Нет-нет, - торопливо отказался Костя, - не нужно. Ясам ему все объясню. Он очень любит Вадьку и скажет все, что нужно. А в какоевремя завтра можно его забрать?

- Да в любое. Можешь увезти брата сразу после завтракаи привезти вечером, часам к восьми. Я скажу медсестре, чтобы дала ему с собойвсе препараты, только ты уж сам проследи, чтобы он все принял вовремя. Ты ведьпарень ответственный, так что я на тебя полагаюсь.

На первом этаже корпуса, в холле, висели на стенетелефоны-автоматы, и Костя, в очередной раз сердито вспомнив о мобильниках,которые сегодня есть у всех, сунул в прорезь карточку и набрал номер Милы. Уж уМилы-то мобильник был, и девушку его звонок застал на Клязьминскомводохранилище, где она вместе с компанией друзей валялась на пляже. Голос у неесперва был суховатым и напряженным, но, услышав Костину просьбу, она как-тосразу смягчилась и тут же согласилась помочь.

- Без вопросов, Костик. Когда нужно?

- Завтра, часов в двенадцать. Сможешь?

- Постараюсь. Тебя у дома забрать?

- Не обязательно, - заторопился Костя, - я и на метродо больницы доеду, чего тебе лишний крюк делать.

Мне главное Вадьку привезти, а потом отвезти. Если тебеудобнее прямо к больнице…

- Мне удобнее побыть с тобой, желательно безсвидетелей.

Костя все отдал бы в этот момент, чтобы увидеть, улыбаетсяМила или нет. Голос-то у нее строгий, как будто она выговаривает ему запровинность, обижается, что Костя отказался ехать с ней отдыхать и даже наподмосковный пляж ей приходится отправляться без него. Все-таки оназамечательная, самая лучшая на свете! Маме она обязательно понравится. АВадьке? И Вадьке тоже понравится!

- Мила… - он глубоко вздохнул, - я по тебе соскучился.Кончай дуться, ладно? Ты же видишь, я к Вадьке привязан.

- Завтра поговорим. В половине двенадцатого у твоегодома.

Через больничный парк, к скамейке, где дожидался брат, Костямчался чуть ли не вприпрыжку.