Я не опустила взгляд.

— Мой жених, Реймонд Критт, который хотел взять меня силой, мертв, — произнесла я бесстрастно. — Виконта Перре — следующего, кто пытался это сделать, — казнили. Третьей кандидатурой был избранник Пресветлой, Юнген, и, поверьте, вам вряд ли захотелось бы умереть таким же образом. Думаете, вы окажетесь удачливее?

Герцог презрительно улыбнулся:

— Думаешь, я испугаюсь?

— Думаю, эта фраза несколько охладила ваш чрезмерный пыл.

Он наклонился над моим ухом:

— Осторожнее, Дженис. Я был серьезен, когда сказал, что неповиновения я не потерплю. Когда мы спустимся вниз, ты это увидишь.

Герцог подтолкнул меня в спину, и я едва не оступилась на ступеньке.

— Кстати, — любезно сказал он. — Именно в этой комнате ты будешь жить до родов. Привыкай. Но не волнуйся, тебе не будет одиноко: с тобой каждый день будет компаньонка, а по ночам я буду присылать сиделку. Все, чтобы ребенок родился здоровым, правда? Если тебе понадобится что-нибудь: скажем, решетки потолще или сиделки с более дурным характером — буду рад услужить.

— Спасибо, я не отказалась бы от напильника и веревки, — вежливо сказала я.

— И боевые маги, конечно, — задумчиво завершил герцог. — У королевы должна быть охрана.

Он был спокоен, хладнокровен и даже способен шутить. И я изо всех сил поддерживала на лице невозмутимую маску, отвечая ему в тон.

Но где-то там, внизу, был Риан, измученный, лишенный магии и едва живой после обвала. Если для его спасения мне нужно было бы валяться в ногах у герцога Критта, я бы это сделала. И, что было хуже всего, герцог это прекрасно знал. Его не обманет ни ледяной сарказм, ни молчание, ни моя прямая спина.

Он победил. И сейчас он будет диктовать мне условия.

В подземельях замка было неожиданно сухо и тепло. Пожалуй, я бы сама не отказалась тут посидеть недельку вместо холодной башни. Особенно если мне при этом удастся пропустить брачный обряд.

Мы спустились на нижний ярус. Здесь не горели факелы: вместо этого в конце коридора двое боевых магов несли стражу у толстой решетки, вмурованной в каменную стену, и над ними горели шары света.

— Странно, что маги перешли на вашу сторону так быстро, — заметила я. — Ведь вы еще не король.

— Коронация и торжественный прием по случаю моей свадьбы состоятся, когда я захва… вернусь в столицу, — поправился герцог. — Но супружеские права я намерен осуществить уже этой ночью.

Жду не дождусь этой минуты. Впрочем, мне достало ума не говорить ничего вслух.

Герцог провел меня до конца коридора нарочито медленным шагом, но, когда до решетки осталось лишь несколько шагов, я бросилась вперед.

— Риан!

Он был без сознания. Риан лежал, прижавшись щекой к матрацу, и я не сразу даже поняла, дышит ли он. Его вымыли, перевязали и даже натянули на него чистую одежду: черные волосы были влажными, и нигде не было следов крови. Но при свете магического шара я видела и нездоровую бледность, и слабое дыхание, и хрипы из туго перебинтованной груди.

— Сломана пара ребер. Еще несколько ушибов, а также неплохой удар по голове, — небрежно перечислил герцог. — Боюсь, мы не сможем сейчас его разбудить, чтобы вы выпили по чашке чаю.

Я беззвучно выдохнула. Я буду сильной. Я не подам виду, как я хочу быть рядом с Рианом и как мне страшно за него.

— Вот кому, как мне кажется, очень нужен лекарь, в отличие от меня, — светски заметила я. — Вы не находите, ваша светлость?

— Ваше величество, — поправил он. — Да, думаю, ты права. И чтобы не вызывать лекаря напрасно…

Он сделал жест, и один из боевых магов открыл ему решетку. Второй, словно невзначай, встал так, чтобы я не могла сделать ни шагу вперед.

— …Пожалуй, стоит добавить ему работы, — заключил герцог, заходя в камеру.

И, размахнувшись, припечатал пальцы Риана каблуком.

Раздался сдавленный стон. Герцог пнул безжизненную кисть, и я с ужасом увидела, что по меньшей мере два пальца на правой руке Риана были сломаны.

— Прекратите!

Герцог обернулся, и я похолодела, увидев в его глазах торжествующий блеск.

— У тебя есть выбор, — холодно произнес он, вновь занеся ногу. — Твой Риан может прожить долгую спокойную жизнь где-нибудь под надзором. Женится, заведет детишек, будет проводить вечера в трактире. Магию ему запечатают, конечно, когда он немного окрепнет. Не самая плохая судьба, правда?

Я молчала.

— Мне нужно твое послушание, Дженис. Если ты будешь вести себя хорошо, все так и произойдет. Иначе твоего Риана будут пытать часами — при тебе. Он будет тебя умолять, чтобы все закончилось, а я буду добавлять ему еще минуту агонии за каждое твое дерзкое слово и каждый неприязненный взгляд. Я не люблю ненужную жестокость, но с любовниками моей жены я церемониться не стану.

Его тон был ровным, почти скучающим, но по нему было прекрасно видно, что он не шутил. И сломанные пальцы Риана это подтверждали.

— Если вы это сделаете, — тихо сказала я, — я никогда вам этого не прощу.

— Меня не волнует твое отношение ко мне или к кому-то еще. Мне нужна послушная жена и нужен наследник — как можно скорее. С остальным, поверь мне, я справлюсь без тебя.

Раздался хриплый стон:

— Что… тут… происходит?

Я попыталась оттолкнуть мага-стражника и броситься вперед, но маг удержал меня за локти.

Риан открыл мутные глаза и смотрел на герцога Критта, моргая:

— Где Джен?

— Я здесь, — громко сказала я.

— Дай угадаю. — Риан снова застонал. — Герцог обещал тебя не тронуть, если я… тихо и мирно выйду за него замуж?

Я не сдержала смешка:

— Нет, Риан. Он хочет жениться на мне.

— Вечно путаю… разные мелочи. — Риан закрыл глаза. — Я немного полежу и вызову его на дуэль.

— Я выхожу замуж через два часа, — с грустной улыбкой сказала я. — В полдень.

— Я постараюсь… побыстрее.

— Довольно, — сухо сказал герцог. — Он куда здоровее, чем я думал. Пусть лекарь осмотрит его следующим утром, и, если Дейверс будет не при смерти, запечатывайте магию.

Он вышел из камеры, и маг захлопнул решетку за ним.

— Идем, Дженис, — проронил герцог. — Кажется, я выполнил твои условия? Теперь пора выполнять мои. Я молча приняла его руку.

Голос Риана, отраженный эхом, донесся до меня, когда мы были уже на середине коридора.

— Джен?

— Что? — тихо отозвалась я.

— Когда я начну побеждать, не пугайся.

Герцог фыркнул.

— Заткните ему рот, — бросил он через плечо. — Бред. Сам не знает, что несет.