с трудом сформированная регулярная армия Коалиции Равнин была разбита в нескольких сражениях. Дела у их бывших противников, Горной Коалиции, шли лучше, но лишь из-за того, что первый удар приняли на себя их восточные соседи. Даже в свои лучшие месяцы существования, Армия Коалиции как минимум на треть состояла из плохо организованного крестьянского ополчения. Теперь же, в условиях разгрома регулярных войск, вчерашних крестьян в армии Коалиции Равнин стало слишком много. Единственным существенным плюсом подобных отрядов была их многочисленность.

Кроме того, за несколько месяцев боевых действий между Западной и Восточной Коалициями, среди командиров обеих армий образовалась прослойка авторитетных офицеров с верными только им полурегулярными и нерегулярными войсками, имеющих свое видение текущей ситуации. Такие отряды и раньше предпочитали параллельно войне поправлять свое положение с помощью грабежей крестьян и горожан. Аватару и его друзьям очень часто приходилось видеть сожженные и разграбленные ими города и деревни, но теперь, когда естественный противовес в виде регулярных войск сильно ослаб, а командованию сепаратистов пришлось идти к ним на поклон, они словно сорвались с цепи. В течении месяца они, пользуясь всеобщей неразберихой после разгрома регулярной армии, предприняли несколько глубоких рейдов по территории южнее Омашу и один большой поход повстанческой армии в пределы Колоний Народа Огня. И если на юге они действовали весьма успешно, то на севере, через несколько дней после пересечения границы, пятнадцатитысячная банда, достигшая крепости Похай, была разгромлена сосредоточенными на границе частями Армии Огня.

— Чан, это очень серьезно. Эти бандиты убивают мирных жителей, грабят наши караваны, уничтожают целые деревни. Ты должен помочь. Не ровен час, как они нападут и на вас, — попыталась зайти с другой стороны Тоф Бейфонг.

— Тоф, как ты себе это представляешь? Я уже говорил. Армия демобилизована. Из двух сотен тысяч солдат в нашем распоряжении осталось лишь пятьдесят тысяч военнослужащих, разбросанных по всем нашим владениям. Мы с трудом контролируем границу. Тем более, что нормального мирного договора между нашими странами так и не было заключено, только перемирие, — сказал Чан, надеясь, что его слова наконец-то услышат. В принципе, он не врал. Действительно, несмотря на разгром, устроенный Армией Огня вторгшимся в Колонии повстанцам, контролировать протяженную границу было сложно. А отсутствие мирного договора на приемлемых условиях и вовсе делало пребывание Армии Огня на территории Царства Земли очень опасным. Ведь оно могло ознаменовать возобновление Столетней войны.

— Так проведите мобилизацию! — воскликнул Сокка. — Уверен, вы быстро найдете достаточно людей. Поверьте, не будь ситуация столь напряженной, мы бы и не попросили Народ Огня о помощи, — Сокка вроде бы сохранял все формальные признаки уважительного отношения, однако по его интонации сразу стало ясно: обращение к Народу Огня — это самое последние, что он хотел бы делать.

— Люди устали от войны. Или вы думаете, что мы только и умеем, что воевать? Крестьяне вернулись к земле, ремесленники к своим ремеслам. Впервые за долгие годы в море полно наших рыбаков. И вы хотите, чтобы я и Зуко заставили их снова воевать за какого-то там царя Куэя? — сказал Чан Мин, удовлетворенно понимая, что против такого аргумента им нечего ответить. На самом деле то, что он, будучи наделенный реальной властью и ответственностью, спорил с этой детворой, возомнившей себя вершителями судьбы мира, многим его людям казалась, мягко говоря, странным. И ладно, когда речь шла об Аватаре. Но его друзья, по его собственному и не только мнению, позволяли себе слишком много. Он уже натыкался на странные взгляды капитана Лианга, прижившегося со своими людьми в его личной охране, как бы говорившего, что ему вести переговоры с ними не по чину. Правда, как доносили ему слуги, никто не позволял себе открыто высказываться на этот счет, субординация соблюдалась безукоризненно.

— Что нужно сделать, чтобы вы согласились? — понимая, что просто так никто ничего не сделает, спросил Аанг. Ожидавший этого Чан Мин, сделал вид, что глубоко задумался. Он знал, что сейчас наступает самый опасный момент во всей их с братом и сестрой игре.

— Что же. Если так, то… Я требую официально признать присоединение Колоний к Народу Огня, — сказал Чан Мин и заметил, как переглянулись все члены команды Аватара, кроме Тоф. Та лишь посмотрела в его сторону своими подернутыми бельмом глазами и хмыкнула.

— Куэй на это не пойдет, — пробормотала присутствующая здесь Суюки, до сих пор молчавшая и одетая не в форму Воинов Киоши, а во вполне себе дорогое шелковое платье салатового цвета. За последний год, она часто бывала при дворе и успела понять многое в проводимой царем политике. Здесь, как друг и соратник Аватара, Суюки представляла мнение нефритового трона. Не как полноценный посол, а в качестве своеобразного агента влияния.

— Этого не может быть! — категорически произнес Аанг. — Движение за восстановление гармонии будет осуществляться после завершения конфликта, — сказал он с таким тоном, что Чан Мин понял: если не сделать все правильно, конфликта не избежать. Вот и еще одна проблема — Колонии. В целом, он разделял идею баланса сил между всеми нациями. Вот только если он видел баланс в виде равных военно-политических возможностей и разделительной линии из нескольких стран между Царством Земли и владениями Народа Огня, то Аватар, в силу своей малограмотности, предлагал вернуться к довоенному статусу-кво, что совершенно не устраивало не только его и Зуко, но и жителей самих Колоний. Маловероятно даже то, что этим можно было бы восстановить духовный баланс, который в первую очередь и подразумевал монах Аанг из Воздушных Кочевников. А о паритете в военной силе и политических возможностях и вовсе не шло никакой речи. И если раньше, в условиях развала единой государственности, разговоры о «Движении» были лишь разговорами, то теперь успехи царя Куэя заставляли принимать срочные меры.

— Тогда ни о какой помощи Царству Земли не может быть и речи, — он встал со своего места. — Это мое условие. Либо мы заключаем мирный договор и он признает наши приобретения в ходе Столетней войны, либо пусть разбирается с обеими Коалициями сам, — объявил он и просто вышел из комнаты, оставив ошарашенных подростков переваривать его условия. Впрочем, он не долго пробыл один. В его кабинет вошла Тоф. Она довольно бесцеремонно плюхнулось на одно из кресел перед его столом и устремила взор в потолок.

— Ты же понимаешь, что к этому вопросу рано или поздно вернутся? — спросила она, заложив руки за