Чтобы хоть чем-то занять себя, я решила немного переобустроить сад. Запланировала небольшую уютную лужайку с фонтанчиком и резными скамейками, где бы можно было почитать в тени раскидистых вишневых деревьев.

Здесь, в отличие от покинутого дворца, мои просьбы выполнялись без единого возражения и задержки. И на следующий же день дворовые слуги принялись расчищать выбранный участок сада. Я же, как и положено хозяйке, строго руководила всеми работами, раздавала указания и даже смела спорить с прибывшим из ближайшего городка архитектором.

И еще тогда, в самом начале строительства, я заметила в саду, средь густых зарослей акации, несколько побегов плотно скрученного папоротника. Еще подумала, что слишком уж он нелепо смотрится средь плодовых деревьев и цветов, но должного значения этому обстоятельству не придала.

А потом, спустя пару дней, кто-то из слуг заметил такие же побеги, проросшие в свежевскопанной земле. И еще несколько рядом с уютной беседкой, увитой плющом. Все это было более чем странно, а когда я поняла, что растение, принятое мной за папоротник, разрастается слишком уж быстро, я всерьез забеспокоилась.

Не может же это быть…

Понимание прошило молнией. На коже выступил липкий пот, а сердце загрохотало словно сумасшедшее, вот-вот норовя выскочить из груди.

— Господин Рих!

Управляющий поместьем вздрогнул и обернулся на мой голос. Лицо его было бледным, а пальцы нервно сжимали край шервани. Кажется, он тоже догадался.

— Велите слугам прекратить работу. Пускай приготовят смолу и факелы!

— Вы думаете… — Пожилой мужчина через силу сглотнул, но все же озвучил общую мысль: — Что это Цветок Смерти?

Я кивнула. И подумала, как же не вовремя уехал Халид, он бы точно смог распознать опасное растение. Но, увы, кшатрия сейчас с нами не было, он отбыл несколько дней назад уладить кое-какие вопросы, связанные с предстоящим торжеством. Вернуться должен был со дня на день, но отчего-то запаздывал.

И надо же было росткам появиться именно сейчас!

— Надо сжечь побеги, тогда и узнаем. Если назавтра они вновь прорастут, — я вдохнула глубже, наполняя грудь воздухом, — то всем нам грозит смертельная опасность!

Так и случилось. Вновь выросшие побеги были куда толще и крепче прежних и теперь уже мало походили на безобидный папоротник.

Я без раздумий вернулась в дом, взбежала вверх по лестнице, направляясь в кабинет. Там, в отдельном ящике, специально для такого случая хранилась пара загодя приготовленных риишей.

Взяла в руки металлический шар, вспоминая, чему учил Лаар: надавить на пластину большим пальцем и выбросить в окно. Шар зажужжал, раскрывая в воздухе тонкие пластины-крылья, и, зависнув на мгновение, с бешеной скоростью понесся прочь.

Ну вот и все… Теперь остается надеяться, что раан-хар прибудет достаточно быстро, чтобы беда обошла нас всех стороной.

Нервно усмехнулась. А потом еще, не в силах сдержать начинающуюся истерику.

Вот ведь издевка судьбы! Я столько времени думала о муже, представляла нашу с ним встречу, мечтала о ней, вот только не думала, что повод будет столь паршивым…

— Рани… — взволнованный управляющий окликнул с порога. Видимо, мой нервный смех не на шутку его обеспокоил. — Все в порядке? Вы отослали рииш?

— Да, отослала.

Я глубоко вдохнула и выпрямилась. Не время для истерик. Надо собраться с мыслями и силами. В конце концов, до приезда Лаара еще надо дожить.

— Слуги уже выжигают новые побеги, но от этого мало толку. Вам опасно оставаться в резиденции.

— Я знаю… Велите собрать вещи. И отправьте вестников в ближайшие села и города. Нам нужно найти убежище, завтра поутру мы покинем поместье.

Собирались второпях. С собой взяли лишь самое необходимое — и к утру три повозки, доверху наполненные тюками с вещами, стояли у ворот, готовые к отбытию.

Я окинула прощальным взглядом поместье. В душе плескались боль и горечь утраты — хоть и пожила тут совсем немного, но этот дом мне нравился, и если бы было возможно, я бы ни за что не отдала его Цветку. Но, увы, выбора у нас не было.

Управляющий и еще несколько мужчин стояли чуть в стороне и что-то обсуждали. В отличие от остальной прислуги, торопливо собирающей последние вещи, они, похоже, никуда не спешили.

— Моя рани, — ко мне подошел господин Рих, — мы решили остаться в поместье. Постараемся сдержать Цветок до приезда раан-хара.

Я кивнула. У меня и самой промелькнула подобная мысль, но не могла же я просить служащих остаться, невзирая на опасность.

— С вами поедут Миртай и Гред, — управляющий указал на двух крупных мужчин, служивших в резиденции охранниками. — Они проводят до ближайшего города и помогут найти жилище.

На том и порешили. Местные расселись по повозкам, оседлали имеющихся в поместье лошадей. Хальди и моя новая помощница заняли места в кибитке, я же напоследок постаралась припомнить, ничего ли не упустила — и вдруг спохватилась.

Во всей этой суматохе я совсем забыла про Вазу! Кажется, я не видела своего любимца еще со вчерашнего дня.

— Мы забыли кота! — выпалила испуганно и ринулась обратно в дом, клича пушистого зверя. Несколько слуг принялись помогать. Но в комнатах кота не оказалось.

Припомнив, что питомец частенько прятался под беседкой, выбежала в сад. И вдруг увидела белый кончик хвоста, мелькнувший в траве.

Вот же непослушный! Надо как можно скорее уезжать, а этот засранец вздумал поиграть! Впрочем, возможно, это была вовсе не игра. Ведь кот запросто мог напугаться всего этого шума, топота копыт и чадящего кострища, в котором поджигали факелы.

Не раздумывая, побежала туда, где мелькнул знакомый хвост.

— Рани, куда вы? — донесся в спину крик Хальди, но я не остановилась, боясь упустить из виду Вазу.

Обогнула угол дома, пробежала меж двух тонких изогнутых вишен, достающих ветками до самых окон, и резко затормозила, чуть не полетев носом в колючие кусты. Вот только напугали меня отнюдь не кусты, а то, что было за ними — крупный, больше человеческой головы бутон, набухший, с темно-красными прожилками, и такой же каймой по краям вскрывающихся пыльников.

Словно сон, проникший в явь.

Семенная коробка открылась раньше, чем я успела зажать рот. В нос ударил едкий острый запах, глаза защипало от дыма. Я судорожно закашлялась, чувствуя, как горят огнем легкие, как сводит невыносимой судорогой живот. И где-то там, краем сознания, понимая, что это чувство, этот запах мне знакомы. Что все это со мной не в первый раз.

Желудок сдавило железными тисками, и меня вывернуло прямо под стену дома. Теперь вместо горечи во рту разлилась кислота, но живот отпустило, и я смогла сделать шаг, цепляясь руками за шершавую кладку.

— Рани! — сквозь шум в ушах услышала голос Хальди, а через мгновение увидела и ее саму.