флангом в озеро Самро, 1-я же дивизия отошла в деревню Пустыньку. Полковник Пермикин со своей бригадой действовал весьма энергично, выбил противника между озерами Долгим и Самро и стал действовать к северо-востоку. Движение его облегчило положение и правого фланга 3-й дивизии, и левого фланга 1-й и помогло им занять прежнее положение.

Видя неудачу своего прорыва, противник повел наступление на 2-й корпус и отодвинул его правый фланг за реку Кунест; таким образом, фронт корпуса шел по реке Кунест на деревни Мишина Гора и Тупичина и упирался у деревни Горончаровой в реку Плюссу. 1-я дивизия заняла фронт по реке Яне и на деревне Жилые Болота и Гнездилова Гора; левый фланг был в деревне Пустыньке.

В это время в армию приехал генерал-лейтенант Долгорукий170, которого я направил в распоряжение генерала Арсеньева, где ему было предложено вступить в командование 4-й дивизией171.

Вернувшись в Нарву после одного из объездов фронта 2-го корпуса и 1-й дивизии, я получил донесение, что противник вновь значительными силами перешел в наступление, действуя от реки Желчи на деревни Большой и Малый Хатраж, а также вдоль реки Плюссы, и прорвал наш фронт. Для ликвидации этого прорыва я приказал вновь сформированному танковому ударному батальону с тремя танками выехать в Гдов. Большого труда стоило уговорить заведовавшего танками английского полковника Карсона ввести танки в бой. Благодаря энергичным действиям генерала князя Долгорукого его дивизия, только что им принятая, перешла при поддержке танков в наступление и ликвидировала прорыв с большими потерями для противника. Правый фланг корпуса тоже перешел в наступление, и в результате красные были отброшены за реку Желчу, и мы вновь заняли наши старые позиции.

Междусоюзная военная миссия определенно обещала, что к 15 сентября эстонцы и латыши перейдут в наступление совместно с нашей армией; на самом деле ни те, ни другие, по-видимому, и не собирались двигаться, наоборот, эстонское правительство ответило согласием на предложение большевиков начать мирные переговоры; местом переговоров был выбран город Юрьев. Само собой разумеется, что при наличности этих переговоров положение Северо-Западной армии должно было стать катастрофическим.

Ссылаясь на то, что мы получили снаряжение, орудия, танки и т. д., чуть не ежедневно в мой штаб приходили офицеры из Английской военной миссии и от имени генерала Марча требовали, чтобы мы немедленно перешли в наступление. Исполнить эти требования пока еще не было возможности, так как армия не закончила еще своего переформирования и перевооружения. В запасном полку спешно заканчивалось обучение запасных, шло перевооружение Ливенской дивизии и некоторых полков 2-го корпуса английскими винтовками; постепенно, партиями, посылалось на фронт обмундирование, но доставка его задержалась, во-первых, потому, что пришло оно в большом беспорядке и его приходилось пересортировывать, а во-вторых, недостатком транспортных средств. Желая закончить переформирование армии, я всячески затягивал начало активных действий, но англичане становились все настойчивее и обещали оказать серьезную поддержку своим флотом, заняв при нашем продвижении вперед Красную Горку и Кронштадт. Я лично в эту поддержку не особенно верил и требовал, чтобы при наступлении между нами и английским флотом была установлена непосредственная связь, но командующий флотом от этого упорно уклонялся. Из перехваченных нашими разведчиками приказов противника было ясно, что большевики во что бы то ни стало хотят отбросить нас к Чудскому озеру и занять Гдов; это же подтверждали пленные и перебежчики. Красные несколько раз пытались переправиться через Лугу, что им дважды удавалось, но оба раза довольно сложными маневренными операциями они были отброшены обратно, причем полковник Пермикин с Талабским полком, преследуя противника, достигал Красных Гор, а полковник Данилов с Темницким гренадерским удачным набегом смял и уничтожил противника против правого фланга 3-й дивизии. Вообще, набеги за этот период практиковались вверенными мне частями довольно часто, причем особенно удачны были набеги полковника Данилова и набег на деревню Сабицы командира конной батареи, лихого полковника Гершельмана.

Тем временем положение на Юге России резко изменилось: генерал Деникин по всему фронту перешел в успешное наступление и продвигался к Москве. Учитывая это обстоятельство, а также отличное состояние духа в нашей армии, пополнение ее рядов, законченную мобилизацию и перевооружение, с одной стороны, а с другой – необходимость прекратить начавшиеся между большевиками и эстонцами мирные переговоры, я решил, что для нас тоже является своевременным и необходимым перейти в общее наступление. Эстонский Главнокомандующий генерал Лайдонер тоже советовал мне перейти в общее наступление, причем указывал, что наступление наше изменит к лучшему общую политическую обстановку и отношение к нам эстонцев. Против наступления было то, что действовать нам приходилось по направлению неправильному и для нас определенно невыгодному, о чем я уже говорил выше. Направление это полной уверенности в успехе не давало, но генерал Лайдонер советовал рискнуть, так как иного выхода не видел, а менять общее направление было уже поздно, да и Главнокомандующий наш упорно продолжал на это не соглашаться, находясь всецело под влиянием английских представителей.

Переформирование армии закончилось, и состав ее выразился в следующих цифрах:

Следовательно, всего во вверенной мне армии было 26 пехотных полков, 2 кавалерийских полка, 2 отдельных батальона и 1 отряд, итого 17 800 штыков, 700 шашек, 57 орудий, 4 бронепоезда, 6 танков и 2 броневика.

Находившаяся же против нас 7-я советская армия имела следующий состав:

При этих двух дивизиях имелось 24 орудия. Кроме того, на том же Мшинском направлении стояли следующие советские части, не входившие в состав дивизий:

На том же направлении стояли следующие советские части, не входившие в состав дивизий:

Следовательно, действовавшая против нас 7-я советская армия имела в своем составе 34 пехотных полка, 2 кавалерийских полка, два отдельных батальона, 9 отрядов, 1 кавалерийский дивизион и 1 эскадрон, 22 500 штыков, 1100 шашек, 60 орудий, 3 бронепоезда и 4 броневика.

Количество это постоянно изменялось и к моменту занятия нами Красного и Царского Сел увеличилось более чем втрое.

Перевооружение английскими винтовками и получение обмундирования закончилось, ждать улучшения нашего положения не было никаких оснований, и я решил, что настал момент рискнуть и перейти в общее энергичное наступление. Дабы обеспечить правый фланг, я поставил себе задачу сначала, до общего наступления, разбить противника перед фронтом 2-го корпуса и 1-й дивизии, то есть на направлениях Псковском, Стругибельском и Лужском. Я собрал