Затем я взвесил шансы добиться их согласия путем сокрытия истинного характера операции, и снова, искушая их алчность тем, что, несомненно, покажется им богатым вознаграждением за их услуги, и еще используя авторитет своего работодателя – самый сильный аргумент для немецкого народа.

Наконец, я решил испробовать все три варианта, и, поскольку нельзя было терять времени, я сразу же разыскал мистера Гудехуса, владельца ранчо, и изложил ему свои планы и пожелания прямо и без обиняков. Сначала он казался озадаченным и испытывал отвращение к этому предложению. По его словам, они были братьями, его родственниками и двумя лучшими работниками, которые у него были. Ему не нравилась идея позволить им сделать что-либо, что могло бы причинить им вред, и, кроме того, он должен был учесть потери для своего бизнеса. Я засыпал его аргументами о финансовом положении Вичерли, а также о моей собственной репутации, я поставил на карту свою честь врача, чтобы молодым людям не причинят вреда, и, наконец, положил решающий удар по его угрызениям совести, вытащив двести долларов, все деньги, которые у Вичерли и у меня были с собой, которые я передал ему в руки, чтобы он передал молодым людям, если они согласятся пройти короткую и почти безболезненную операцию для облегчения больного человека. Я сказал, что, хотя это может удалить их на день или два от работы, принесет им зарплату за два месяца. Мистер Гудехус, наконец, согласился поговорить об этом с парнями и вскоре вернулся, чтобы сказать, что они согласны при условии, что это не доставит им чрезмерную боль.

К счастью, у меня было с собой немного кокаина, и мне удалось так обезболить поверхностную часть руки в районе срединной вены, что они даже не почувствовали разреза, когда я ее вскрыл, что я сделал сначала одному, а затем другому. Я вполне удачно выполнил переливание крови в руку Вичерли в то же самое место, несмотря на то, что мне пришлось пользоваться импровизированным аппаратом из шприца и нескольких трубок, которые я нашел в своем чемоданчике. Моя цель, однако, была достигнута. Мне удалось спасти жизнь моего друга, по крайней мере, на данный момент. Потом я проводил двух молодых людей в приподнятом настроении от того, что они заработали двухмесячную зарплату за пару часов, с предостережением некоторое время не работать, пока я не увижу их снова.

Мой пациент спал спокойно и проснулся утром в хорошем расположении духа, хотя все еще был чрезвычайно слаб. Я телеграфировал в Сан-Франциско накануне днем и получил с первым поездом те инструменты и приспособления, которые я попросил прислать мне. Благодаря им, когда я снова обратился к своим немецким юношам, я смог провести операцию по переливанию крови гораздо удобнее и комфортнее. Здоровое репаративное воспаление возникло в области надрезанной артерии, и все шло настолько хорошо, насколько это было возможно. Те дробины, которые застряли в тканях конечности, я не счел целесообразным беспокоить в настоящее время.

На третье утро все выглядело еще лучше. Система переливания работала превосходно, и я уже начал надеяться на скорейшее выздоровление, когда произошло то, чего я больше всего боялся. Я вышел из комнаты на несколько минут, чтобы мой пациент мог спокойно отдохнуть, но санитар, которого я вызвал, чтобы тот помогал мне, не отреагировал на мой уход и не занял моего места. Когда я вернулся, каков был мой ужас, когда я увидел, что перевязка ослабла, постельное белье было пропитано кровью, а смертельная бледность заливала лицо моего друга, лежащего без сознания. Слабые, пульсирующие струйки крови из вновь открытой артерии, подсказали мне, что были нужны экстренные меры, что бы спасти человека . Поспешно наложив кровоостанавливающее средство и компресс, я снова перевязал кровеносный сосуд, тем временем громко крича Фрицу и Вильгельму, которые случайно оказались поблизости и прибежали с другими членами семьи. Я знал, что должны быть приняты не только срочные меры, но и что эти меры также должны быть максимально эффективными.

Было весьма сомнительно, что у больного достаточно крови, чтобы сохранить работу клапанов сердца и системы кровообращения, даже с учетом того, что было добавлено в результате обычного медленного и неуклюжего процесса переливания, в котором, как вы знаете, есть недостатки в отношении свертывания крови, проходящей по трубке, соединяющей вены донора и пациента, и другие вопросы, в которые совершенно необязательно сейчас вдаваться.

В чрезвычайных ситуациях идеи приходят яркие и быстро обдумываются. Прежде чем Фриц и Вильгельм обнажили предплечья, мой план был разработан. Я вспомнил, что видел в то утро тушу только что убитого теленка, подвешенную в бойне. Я попросил кого-нибудь сбегать и принести мне ту часть потрохов животного, которая содержит сердце и соседние органы. Когда их принесли, я обнаружил, что они еще теплые, я выбрал кровеносный сосуд несколько большего размера, чем те, которые я собирался разрезать, и быстро получил четыре кусочка длиной около дюйма, готовые к использованию. Затем я подвел Фрица к левой стороне кровати и сразу же перерезал головную ветвь срединной вены его правой руки у локтя. Приподняв левую руку лежащего без сознания и умирающего человека с кровати, я попросил Фрица сесть так, чтобы они были почти на одном уровне, и перерезал ту же вену в том же месте у больного.

Хотя, как вы знаете, эта вена находится близко к поверхности кожи, и поэтому с ней легко обращаться, потребовались некоторые деликатные манипуляции, чтобы достичь моей цели, которая заключалась в соединении нижнего конца вены Фрица с верхним концом вены Вичерли, и наоборот. Чтобы сделать это, я наложил отрезанные кусочки кровеносного сосуда теленка на разрезанные концы вены Вичерли, а затем продолжал работать, пока не получил соответствующие концы вены Фрица, вставленные в другие концы вены теленка, которые, как вы поняли, служили точно так же, как гибкий шланг соединяет два куска металлической трубы, как и раньше, обезболив руки кокаином, чтобы он не дергался и не испортил процедуру. После завершения соединения с очень небольшой потерей крови Фрица – Вичерли нечего было терять – я свел руки обоих мужчин близко друг к другу, зафиксировав их в локтях, и туго забинтовал их в этом положении, чтобы исключить любой риск разрыва соединения любым произвольным или непроизвольное движением. Затем я отвел Вильгельма к правой стороне кровати и соединил его левую руку таким же образом с правой рукой Вичерли.

Вы обязательно узнаете, к чему это привело. Теперь была установлена полная и совершенная связь с органами