К майским, на следующий год, пьяный Женька решил искупатьсяв Сенежском озере. Вода была еще холодная, Женьке ноги свело, он утонул.Людмила выла по нему месяц, как волчица на луну. Потом успокоилась, стала житьпотихоньку, воспитывать Антошку по мере сил, копать огород, холить свою старуюкорову Майку и мечтать о кримпленовом платье, розовом с черным кантиком.

Зоя между тем закончила училище, подала документы вМосковский медицинский институт. Поступила не сразу, только с третьей попытки.Два года пришлось проработать медсестрой в больнице. Но уж когда поступила,первым делом стала приглядывать для себя подходящего москвича. Это оказалосьтрудной задачей.

Была бы она красивой или хотя бы хорошенькой, но нет. Чегоне было ей дано, того не было. Высокая, полная, широкоплечая, с грубым тяжелымлицом, бесцветными тусклыми волосами. Это ладно, замуж за москвичей и не такиевыходят. Однако обязательно должно быть что-то, не красота, так обаяние, не ум,так хитрость.

Что касается обаяния, Зоя искренне не понимала значенияэтого слова. А вот ум и хитрость у нее, безусловно, были. И еще была крепкаяхватка. Если вдруг замечала она, что какой-нибудь москвич-сокурсник положил нанее глаз, то вцеплялась в него намертво, готова была облизывать, обхаживать,пекла на общежитской кухне пирожки и приносила, чтобы вкусно накормить,показать, какая отличная из нее выйдет хозяйка. Но стоило мальчику пригласитьее к себе домой, познакомить с родителями – перспектива замужества с пропиской сгоралабез следа. Московские мамы и папы за версту чуяли таких хватких и берегли отних сыновей, как от чумы.

Прописка, несколько строчек в паспорте, стала для неесверхценной идеей, и это бросалось в глаза, стоило ей переступить порог любогостоличного жилья.

– А сколько комнат у вас? А санузел раздельный? А кухнясколько метров? – спрашивала она, цепко оглядывая стены.

Квартирной озабоченностью, а вовсе не сладкими дорогущимидухами «Жаме» пахло от Зои Астаховой за версту, и чуткие носы московских мам ипап улавливали сразу этот опасный аромат.

Училась Зоя средне, медицина ее не увлекала, и это,вероятно, усугубляло ее проблемы. Могла бы она, к примеру, воодушевленноподдержать разговор на профессиональную тему, показать свою образованность,поспорить, и глядишь, смягчились бы сердца каких-нибудь бдительных московскихродителей. Но не получалось. Обо всем, кроме квартирного вопроса, она говорилавяло и неохотно. Только при упоминании квадратных метров у нее вспыхивалиглаза, оживлялось лицо.

Зоя старалась изо всех сил стать интересней, подрабатывала,как могла, после занятий, покупала себе у спекулянтов импортные вещи,косметику, пыталась сбросить вес, пробовала разные диеты, гимнастику, сталабрать в институтской библиотеке книги и журналы о здоровом питании, оголодании, о свежих овощных соках и родниковой воде.

Читала с огромным интересом, делала выписки, сравнивала,анализировала, пробовала на себе всякие оригинальные новые методики, умудриласьбез ущерба для здоровья, без слабости и головокружения, сбросить двенадцатькилограммов всего за месяц, похорошела, распрямила плечи, гордо подняла головуи вдруг обнаружила, что сокурсники и преподаватели стали относится к нейзначительно лучше.

Из посредственной студентки-провинциалки, охотницы замосковской пропиской, она превратилась в человека, увлеченного серьезным делом.Исчезла озабоченность, появился азарт исследователя. Она стала интереснойсобеседницей даже для главных своих недругов – московских мам. Мамы судовольствием обсуждали с ней проблемы лишнего веса, оптимального потребленияжиров, белков и углеводов, сочетаемости и несочетаемости продуктов. И нашлась,наконец, одна, которая решилась распахнуть перед Зоей Астаховой дверь своейоднокомнатной квартиры неподалеку от метро «Сходненская».

Эта смелая женщина жила вдвоем с сыном и мечтала для своегослабенького, болезненного ребенка именно о такой жене – крепкой, здоровой, безвредных привычек, без всяких там интеллигентских претензий и капризов, попрощеда покрупней, чтоб дети получились здоровые, чтоб готовила полезную вкуснуюпищу, содержала мужа в чистоте, холила его, маленького, морковку ему, зайчику,терла и не забывала, чем она была в жизни и чем стала и кого за это следуетблагодарить.

Квартирка была так себе, а молодой муж оказался совсем ужникчемным. Маленький, ниже Зои на голову, лысый в двадцать четыре года, оншарил ночами по крепкому Зоиному телу своими хилыми потными лапками, и набольшее, бедолага, не был способен. А в Зое, как на грех, проснулось то, о чемона прежде не подозревала. Здоровое тело и здоровый дух требовали любви,сильной, настоящей мужской ласки, а не беспомощной потной возни. От желудочногокислого запаха изо рта маленького мужа Зою тошнило. Но на пути ее опять всталпроклятый квартирный вопрос. Она бы легко решила проблему с мужской лаской,однако негде было. Не приводить же настоящего мужика в однокомнатную, к мужу исвекрови, следуя старому анекдоту: смотри, идиот, как это делается? А найтинастоящего, сильного, да еще со свободной площадью совсем не просто.

Между тем она защитила диплом, ее взяли молодым ординаторомв Институт питания. Она уже чувствовала себя полноправной москвичкой, к тому жеотличным специалистом, впереди маячила кандидатская степень, научныйруководитель предложил ей попробовать себя в научно-популярной литературе инаписать книжку о здоровом питании.

Жизнь закрутилась весело, стремительно, и потные лапкизайчика-мужа были совсем уж некстати. Зоя не любила вспоминать, как отвоевываласвои законные квадратные метры, как разменивалась однокомнатная квартира на двекомнаты в коммуналках, как орала и строила козни зараза-свекровь.

Наконец, усталая, но довольная, она осталась одна настоличных квадратных метрах, пусть крошечных, но своих собственных. Последнийрешительный бой со свекровью, переезд и ремонт не помешали ей закончить работунад книгой о здоровом питании. В своем научно-популярном труде она смелоиспользовала опыт народной медицины, азы учения индийских йогов и тибетскихмонахов, рассуждала о жестких методах закаливания, целую главу посвятилаприродной косметике, уходу за кожей и волосами. По себе знала, об этом любой женщинечитать интересно.

Писать Зоя старалась как можно проще, пользовалась восновном простыми, нераспространенными предложениями, чтобы не путаться совсякими там причастными и деепричастными оборотами. Иногда подпускалагрубоватый крепкий юморок, не скупилась на конкретные примеры из жизни.

Рукопись приняли в издательстве «Физкультура и спорт» весьманеохотно. Если бы не вмешательство Зоиного научного руководителя, в тедопотопные застойные годы ее смелый труд вряд ли мог увидеть свет.

Первый небольшой тираж разошелся моментально. В несколькихспециальных медицинских журналах появились критические, недоброжелательныеотзывы, а в популярном журнале «Здоровье» была опубликована совершенноразгромная статья.