разворачивается к сцурикатам. — Значит, теперь я ваш раб?

— Да, — отвечает сцурикат в красном шлеме. — Но прежде чем дать тебе работу, тебя надо записать.

Сцурикат подаёт знак. Один из рабов подходит к нему и вынимает из мешка глиняную табличку с острой палочкой.

— Так, — цыкает сцурикат, пожевав немного палочку. — Накет, значит… сколько лет-то тебе накапало?

— Двести тридцать два года.25

— Двести тридцать два… ага. Из тебя выйдет хороший оружейник.

— Да нет, пускай жилища строит! — встревает голос из сцурикатской толпы.

— На охоту его, на охоту! — доносится другой голос.

— Найдём мы ему работу, тихо! — гаркает главный сцурикат, записывает на глиняной табличке ещё что-то и спрашивает: — Вопросы есть?

— Есть, — отвечает Накет. — А можно не идти к вам в рабство?

— Можно. Но свободу свою ты должен отстоять.

— Это ваще не проблема!

Накет тут же обнажает свой гормет с голубым клинком.

— Простите, что перебиваю, но зачем вам вообще рабы? И вся эта груда оружия, в том числе и двумперского? — не выдержав, интересуется у сцурикатов Карл.

— А что ещё делать, если человеки наступают? Плодятся, занимают всё больше земли, посягают на наши владения? Защищаться! А иногда лучшая защита — это нападение. В общем, мы спасаем нашу пустыню от засилья человеков. Хорошо, что паукрабы тоже немножко их косят.

— Вас они тоже выкосят.

— Неправда! Паукрабы на нашей стороне.

— Сейчас — да. Но потом они либо сами уничтожат вас, либо втянут в такую войну, из которой вы не выйдете победителями. В их планах не стоит ваше выживание. Для них вы — такие же недостойные, как и все остальные не-паукрабихи… да, кстати, это именно паукрабихи. Я знаю, что говорю — мы читали их планы и документы. А сейчас я читаю ваши мысли. Какое бы оружие у вас ни было, паукрабих вам не победить. Например, они могут разрушить вашу биосферу, замотать всю планету паутиной или довести вас до сумасшествия. Рабы вам тоже нисколько не помогут. Кстати, рабовладение сильно тормозит научно-технический прогресс. Вам стоит избавиться от этой традиции.

— Не твоё дело, человечишка. И кстати, этими глупыми разговорами ты усложнил задачу своему другу! Если б ты не вмешался, Накету пришлось бы просто сразиться с нами на горметах. А это для него проще — мы вас всех ещё с посёлка вели, мы видели его реакцию. А теперь ему придётся сражаться… на словах! В этом нас ещё никто не побеждал!

Вся толпа сцурикатов заходится злорадным гоготом, рассчитывая деморализовать Накета и остальных мятежников. Но, разумеется, ничего у них не выходит.

— Меньше ржача, больше дела! — усмехается Накет.

Сцурикаты замолкают. Главный в красном шлеме оборачивается к рабам и рявкает:

— Ведите Мудрейшего из Мудрейших!

Рабы тут же убегают куда-то за ближайший бархан и возвращаются, неся роскошные золотые носилки, на которых могло бы поместиться несколько человек. Но восседает на носилках лишь одно маленькое существо: старый седой сцурикат в узорчатой фиолетовой мантии.

— Я бы посоветовал тебе сесть, Накет, — скрипучим старческим голосом обращается к рыжему человеку седой сцурикат. — Разговор будет долгим.

— Спасибо, я постою. Яйца жарить неохота.

Вся команда мятежников прыскает со смеху.

— Тихо! — неожиданно громко гаркает старичок. — Ответь мне, Накет: почему ты не должен быть нашим рабом? Подумай хорошенько, подбери аргументы — и, быть может, я сочту твои слова убедительными.

— Я отвечу тебе, о Мудрейший из Мудрейших, — нарочито пафосно начинает Накет, затем прочищает горло, набирает воздуха в лёгкие и выпаливает: — Да потому что вы все…

Дальнейшая тирада столь многоэтажна, замысловата, многогранна и сочна, что физически не может лечь ни на какую бумагу. Что сцурикаты, что друзья Накета узнают множество новых слов, фразеологизмов, приставок, суффиксов, междометий, частиц и даже неопределённых артиклей — которых в хифссдангле, вообще, нет… но, как известно, обсценная лексика не подчиняется обычным правилам литературного языка.

Деминуты через три Накет замолкает — но только для того, чтобы прочистить напряжённое горло и продолжить. Впрочем, это намерение сцурикаты мгновенно считывают и наперебой вопят (громче всех оказывается Мудрейший из Мудрейших):

— Хватит!!! Мы отпустим всех рабов и выбросим всё оружие, только ни слова больше не говори!!!

Накет обводит сцурикатов победным взглядом и… кажется, собирается начать новую тираду:

— Ху…

С отчаянными воплями сцурикаты бросают оружие и разбегаются в разные стороны, закрывая лапами уши.

— …же не будет, если вы и впрямь так сделаете! Валите, мангусты хреновы! — относительно культурно завершает фразу Накет.

Мятежники провожают убегающих сцурикатов дружным смехом.

— Накет, ты просто виртуоз! Феерического мата пиротехник-виртуоз, во! — восторгается Яарвокс и крепко жмёт находчивому бедантиевцу руку.

— Да ладно, ничё такого особого… ой! — вдруг восклицает Накет и оборачивается к Веншамее: — Слушай, прости, я забыл тебе сказать, чтобы ты уши закрыла…

— А мне понравилось! Накет, при мне ругательств можешь не стесняться! — уверенно заявляет теэклавеллянка.

— Ну ты даёшь! Я б в жизни не догадался их матюками обложить! Вот это ты молодец! — набрасывается на Накета с крепкими объятиями Силмак.

— Одного я только не понял, — с неловкой улыбкой вступает Витс. — Извини, что спрашиваю такое… Накет, если ты, получается, приёмный сын Силмака, то почему… м-м-м… вы так по-разному говорите?

— Мой косяк! — весело отвечает шнырявка, спрыгнув с родного человека. — Я был тем ещё матерщинником. Когда я понял, что Накету дурной пример подаю, было уже поздновато его переучивать. И тогда мы договорились, что один из нас будет ругаться на все лады, а другой всегда будет выражаться литературно. Бросили жребий — материться выпало ему. Я с тех пор ни одного матерного слова не проронил, кого угодно спроси!

— Забавно! — смеётся Витс.

— Самим весело! Ладно, теперь можно спокойно идти к кораблю.

Уже в космосе, когда весь бедантиевский «десантный отряд» принимает столь нужный для физического и морального здоровья душ, встаёт вопрос, что делать дальше.

— Придётся вернуться к старому плану, — вздыхает Джекс. — Попробуем незаметно захватить какого-нибудь ходострела. Систему слежения взломаем, и… чёрт! Проклятый управляющий модуль! Его опять придётся искать у каких-то торгашей…

— Не придётся, — вступает Бастер. — Пока мы с тобой проверяли и устанавливали модуль, я полностью проанализировал его структуру и создал чертёж. Печать модуля займёт, по моим расчётам, примерно десять дечасов. У нас есть все необходимые материалы, и я готов к работе.

— Бастер! Ну ты голова! Не центральный процессор у тебя, а целый Кибервирт!

По электронно-телепатической связи Бастер передаёт Джексу смайлик. Сразу же после этого робот отправляется в грузовой отсек за нужными материалами. Киборг же решает в это время напечатать один небольшой, но важный прибор для себя — новый микромед взамен того, что он