Вернулись в Рио, всего за один день выправили ей паспорт(«Бразилия и вправду сильно изменилась», – сказал по этому поводу Роже,использовав два-три португальских слова и несколько иностранных, которые Марияперевела как: «А раньше сколько с этим было мороки!»). Вскоре с помощьюимпрессарио-охранника-переводчика Маилсона было приобретено и все недостающее:одежда, обувь, косметика – словом, все, о чем такая женщина, как Мария, моглатолько мечтать. Накануне отлета Роже сводил ее в кабаре и обрадовался, узнав,кто из танцовщиц понравился ей больше всего, – Мария, обнаружив хороший вкус,отдала предпочтение настоящей звезде, выступавшей в кабаре «Колоньи», смуглойкрасотке со светлыми глазами и волосами цвета крыла грауны (есть в Бразилиитакая птица, с оперением которой местные писатели любят сравниватьиссиня-черные волосы). Виза с разрешением на работу была получена вконсульстве, чемоданы уложены, и на следующий день они отправились в страну,славящуюся часами, шоколадом и сырами, причем Мария была твердо намеренаобольстить своего швейцарца – в конце концов, он не так уж и стар, совсем неуродлив и явно не беден. Что еще нужно?

* * *

Мария была измучена долгим перелетом, но дело было не тольков усталости: она еще в аэропорту почувствовала, как сердце щемит от страха:ведь она – в полной власти этого человека, не знает ни страны, ни языка, а туттак холодно... А Роже менялся прямо на глазах: он явно не стремился ейпонравиться, и хоть и раньше никогда не пытался поцеловать ее или взять загрудь, но теперь всем своим видом демонстрировал полное отчуждение. Он отвез еев маленький отель и познакомил с соотечественницей – молодой и печальнойженщиной по имени Вивиан, которой и поручил подготовить Марию к работе.

Вивиан бесцеремонно смерила ее неласковым взглядом, хотямогла бы и потеплее отнестись к землячке, впервые оказавшейся за границей. И,не тратя времени на расспросы о самочувствии, перешла прямо к делу:

– Иллюзий не строй. Каждый раз, как кто-нибудь из еготанцовщиц выходит замуж – а происходит это довольно часто, – Рожеотправляется в Бразилию. Он знает, чего хочет, да и ты, я думаю, тоже. И сюдаприехала за чем-то одним из трех – либо за новыми впечатлениями, либо заденьгами, либо мужа искать.

Как она догадалась? Неужели все на свете хотят одного и тогоже? Или Вивиан умеет читать мысли?

– Все, кто попадает сюда, ищут это, – продолжалаВивиан, и Мария окончательно убедилась в том, что да, умеет. – Чтокасается впечатлений, то здесь слишком холодно, да и денег на путешествия нехватит. Насчет денег. Чтобы заработать на обратный билет и возместить расходына стол и кров, тебе придется вкалывать целый год.

– Но...

– Знаю, знаю – вы так не договаривались. А на самомделе, ты, как и все остальные, просто-напросто забыла спросить об этом. Была быты поосмотрительней, прочла бы контракт повнимательней – знала бы поточней,куда попала. Дело в том, что швейцарцы не лгут, а просто о многом умалчивают.

Мария почувствовала, как пол уходит у нее из-под ног.

– Ну и, наконец, последнее. Муж. Каждое замужество –это ощутимый удар по финансам Роже, а потому он костьми ляжет, чтобы недопустить его: нам запрещено даже разговаривать с клиентами. Чтобыпознакомиться с кем-нибудь, тебе придется сильно рисковать. У нас это неполучится. У нас обстановка такая... семейная, что ли. Это тебе не Бернскаяулица.

Бернская улица?

– К нам приходят супружеские пары, ну и туристы – ихобычно немного, – а те, кто ищут себе подругу, отправляются куда-нибудьеще. Научись танцевать. Если научишься еще и петь, тебе будут больше платить. Азавидовать – еще больше. Так что, даже если у тебя лучшее сопрано во всей Бразилии,лучше забудь о нем и петь не пытайся. И главное – не увлекайся телефоннымиразговорами. Прозвонишь все, что заработаешь, а зарабатывать ты будешь оченьнемного.

– Он обещал мне пятьсот долларов в неделю!

– Ладно, сама увидишь.

Запись в дневнике Марии, сделанная через полторы неделипосле прилета в Швейцарию:

Была в кабаре, познакомилась с «хореографом». Он родом изстраны под названием Марокко, никогда в жизни не бывал в Бразилии, однакозаставлял меня без кони, а повторять па того, что он именует «самбой». Я дажене успела отдохнуть после долгого перелета, сразу, в первый же вечер пришлосьулыбаться и танцевать. Кроме меня, работают еще пять девушек, ни одна непризналась, что счастлива, ни одна толком не понимает, зачем она здесь.Посетители пьют, аплодируют, шлют воздушные поцелуи, украдкой делаютнепристойные жесты, но дальше этого дело не идет.

Вчера мне заплатили жалованье – ровно десятую часть отоговоренной суммы, все остальное по условиям контракта ушло на авиабилет игостиницу. Вивиан предсказывает, что так будет продолжаться около года – и втечение этого срока сбежать мне не удастся.

Да и надо ли? Я только что прилетела, я еще ничего здесь незнаю. И так ли уж трудно танцевать по вечерам семь дней в неделю? Раньше яделала это для собственного удовольствия, теперь буду делать ради денег иславы. Ноги меня пока не подводят, трудно только улыбаться целый вечер.

Передо мной выбор – стать жертвой этого мира илиавантюристкой, которая ищет клад, Все зависит от того, как я сама буду смотретьна себя и свою жизнь.

* * *

Мария выбрала для себя второе. Надо искать спрятанныесокровища, а чувства отставить в сторону, не рыдать в подушку ночами напролет,забыть обо всем, что было и кем была прежде. Вскоре она убедилась, что обладаетдостаточной силой воли, чтобы притвориться, будто только что родилась и потомуни о ком не тоскует. Чувства могут и обождать, сейчас надо зарабатывать деньги,узнать чужую страну и вернуться домой победительницей.

Впрочем, все вокруг нее напоминало Бразилию вообще и ееродной городок – в частности: звучала португальская речь, девушки громогласножаловались на мужчин, на тяжкий труд, опаздывали в казино, дерзили хозяину, икаждая считала себя первой в мире красавицей, каждая рассказывала истории освоем волшебном принце, а принцы эти, все как один, оказывались либо где-нибудьза тридевять земель, либо женаты, либо так бедны, что жили за счет своихвозлюбленных. Обстановка была совсем не похожа на то, что она себенавоображала, разглядывая буклеты и афиши, а вот Вивиан определила ее точно –все по-семейному. Девушкам не разрешалось принимать приглашения посетителей иливступать с ними в интимные отношения, поскольку все они в соответствующихформулярах значились «исполнительницами самбы». Поймают за телефоннымразговором – вычтут жалованье за полмесяца. И Марию, которая представляла себевсе это совсем иначе – гораздо живей и веселей, – стало постепенноохватывать гнетущее чувство тоски и уныния.