На полу сарая для собак была постелена солома. В углу яувидел старые заржавевшие сани.

Артур разжег огонь и начал готовить ужин.

— Завтра мы начнем искать этого монстра,  —  объявил папа. —Нам нужно хорошо выспаться.

После ужина мы залезли в спальные мешки. Я долго не могзаснуть, вслушиваясь в завывания ветра. Может быть, я услышу тяжелые шагиужасного снежного человека.

— Отстань, Николь! Сестра повернулась в своем спальнике и толкнуламеня локтем в бок. Я отпихнул ее руку и забрался глубже в свой сухой, теплый мешок.

Николь открыла глаза. Яркий утренний свет проникал в хижину.

— Я скоро вернусь и приготовлю завтрак, дети, — сказал папа.

Он сидел на стуле и зашнуровывал свои снегоходы.

Сначала я должен проверить собак. Артур ушел кормить ихнесколько минут назад.

Он поднялся и вышел на улицу. Я потер свой замерзший нос. Заночь огонь в печке погас. Никто его пока что не разжег.

Я заставил себя выбраться из спальника и быстренько натянулна себя одежду. Николь тоже начала одеваться.

— Интересно, есть ли в этой дыре горячий душ? — вслухпоинтересовался я.

Николь ухмыльнулась.

Ты сам прекрасно знаешь, что здесь нет никакого душа,Джордан.

Ого! Это невероятно! — донесся снаружи папин крик.

Я сунул ноги в ботинки и выскочил за дверь. Николь — тут жеза мной.

Папа стоял в стороне от хижины и с удивлением разглядывалчто-то на снегу.

Я подошел к папе и увидел глубокие следы. Огромные следы.Невероятно большие следы

Такие гигантские, что оставить их мог только монстр.

— Невероятно, — бормотал папа, уставившись в снег.

Артур выбежал из пристройки. Увидев следы он побледнел.

— О, нет! — закричал он. — Он был здесь!

Его обветренное лицо исказилось от ужаса.

— Нам надо убираться отсюда. Немедленно! — сказал он тихим,испуганным голосом.

Папа попытался его успокоить.

— Погодите минутку. Давайте не будем ударяться в панику.

— Мы в страшной опасности! — настаивал Артур. — Монстргде-то рядом! Он разорвет нас всех на куски!

Николь опустилась на колени и изучала от­печатки на снегу.

— Это настоящие следы? — спросила она. — Здесь прошелснежный человек?

«Она думает, что они настоящие, — ликовал я про себя. — Онаповерила!»

Папа опустился на колени рядом с ней.

Кажется, это действительно следы монстрa.

Тут я увидел огонек в его глазах. Он поднял голову ипристально посмотрел на меня.

Я отвернулся.

Джордан! — сердито окликнула меня Николь.

Я не выдержал. И громко рассмеялся.

Папа покачал головой.

Джордан, мне бы следовало догадаться.

В чем дело?— Казалось, Артур совсем запутался. — Вы хотитесказать, что это парень хотел нас попугать? Что это его рук дело?

Боюсь, вы правы, Артур, — вздохнул папа.

Артур с укором посмотрел на меня. Лицо его побагровело.Видимо, он здорово разозлился.

Я отвел глаза. Я не знал, что мне делать. Артур меняиспугал. Ему не очень-то нравились дети, особенно те, которые любят пошутить.

Мне надо кое-что сделать, — буркнул Артур. Он повернулся изашагал прочь по снегу.

Джордан, ты негодяй, — набросилась на меня Николь. — Когдаты успел все подстроить?

Рано утром я проснулся и незаметно вышел из дома, —признался я. — Вы все спали. Я протоптал следы ногами, а потом рукавицамисделал их побольше. А чтобы вы не догадались, обратно я шел по своимсобственным следам. А ты и поверила, — усмехнулся я, тыкая паль­цем в Николь. —Решила, что это снежное чудовище бродило вокруг хижины.

— Ничего подобного! — запротестовала Николь.

— Поверила. Я тебя обманул!

Я перевел взгляд с кислого лица Николь на папу. Он нахмурилброви.

— Правда, смешно получилось? — спросил я. — Здорово я васразыграл!

Обычно папе нравились мои шутки.

Но не на этот раз.

— Джордан, мы сейчас не дома в Пасадене. Мы посредибескрайней тундры. На дикой Аляске. Здесь нас на каждом шагу подстерегаютопасности. Ты уже убедился в этом вчера, когда провалился в расселину.

Я кивнул и повесил голову.

— Джордан, я серьезно, — предупредил папа. — Больше никакихфокусов. Я здесь на работе. И не хочу, чтобы с тобой или Николь что-нибудьслучилось. Понятно?

— Понятно, папа.

Минуту все молчали. Потом папа хлопнул меня по спине.

Ну, вот и хорошо. Пойдем в дом и приготовим что-нибудь назавтрак.

Через несколько минут в хижину вернулся Артур. Отряхнув снегс сапог, он сурово по­смотрел на меня.

Ты думаешь, это смешно? — пробормотал он. — Ну-ну, веселись,пока сам не увидишь снежного человека. Посмотрим, как ты тогда будешь смеяться!

Я тяжело вздохнул.

Мне нечего было ответить. Решительно не­чего.

После завтрака мы запрягли собак и отправились к снежнойгряде. Артур не только не разговаривал со мной, но даже не смотрел в моюсторону. Думаю, он сердился из-за моей шутки.

Все меня уже простили, недоумевал я. Почему он не хочет?

Мы с Николь шли впереди саней рядом с собаками. За спиной унас деловито щелкала папина камера. Я знал, что это значило. Он нашел что-тоинтересное для съемок. Я огляделся вокруг.

Большое стадо оленей двигалось в том же направлении, что имы, в сторону гор. Мы остановились и стали разглядывать оленей.

— Полюбуйтесь на них, — прошептал папа. — Восхитительно!

Он быстро зарядил новую пленку и снова начал снимать.

С высоко поднятыми рогами олени неспешно двигались по снегу.Вот они остановились на поросшем кустиками участке, чтобы подкормиться. Артурнатянул поводья, не давая вожаку залаять.

Вдруг один олень поднял голову. Как будто что-то учуял.

Другие олени тоже напряженно застыли, кем они развернулись игалопом поскакали прочь, вздымая снег на своем пути. Далеко по тундре разнессястук копыт.

Папа опустил камеру, и она повисла у него на груди.