После обеда, как и обещал, Орлов начал приглашать агентов к себе. Олеся приготовила свою, не особо толстую папку с делами и настроилась ждать. За собственную профессиональную деятельность она волновалась мало, некоторая напряженность возникала только от осознания того, что в кабинете она будет находиться тет-а-тет с Вячеславом. Впрочем, благодаря очередному нововведению или же шизе директора, дверь в приемную не закрывалась. Соответственно, волноваться ей было не из-за чего.

Наконец, после того как каждая из девушек побывала на ковре, ее последней, будто бы оставив на десерт, пригласили в святую святых — царство Орлова.

Ладони тут же вспотели, в горле запершило, захотелось в туалет. Досчитав до десяти, Олеся поднялась из-за стола, машинально вытерла руки о подол юбки и подхватила папку. Папочка заколыхалась, словно гигантский кленовый лист. Прижав предательницу к груди, Смирнова вначале нерешительно, но с каждым шагом все более уверенно стала двигаться в нужном направлении.

Внимательный взгляд директор поймал ее в дверях. Олеся тут же запнулась и буквально перелетела через порог, но сумела сбалансировать и удержалась на ногах. За спиной мерзко захихикали. Волевым усилием, заставив себя не оборачиваться, она храбро устроилась на самом краешке стула, приставленного к боковой стенке стола Вячеслава.

В глазах начальства плескался смех, в остальном же оно представляло собой сосредоточие серьезности. Но этой малости хватило, чтобы вывести Олесю из едва обретенного ею равновесия. Папка с документами шмякнулась на столешницу. Руки скрестились на груди, одна нога легла на другую — Смирнова демонстративно отгородилась от собеседника.

Орлов склонил голову набок и с еще большим вниманием принялся рассматривать ее лицо. Затем, будто бы задумавшись, отвел взгляд и дотронулся до своего подбородка. Олеся невольно стала следить за его действиями: вот он мягко щипнул кончик усов, невзначай коснулся большим пальцем уголка рта, затем и вовсе обрисовал контур нижней губы. Напоследок прикусил краешек ногтя и с каким-то непередаваемым выражением уставился на нее. Смирнова почувствовала, как вспыхнули щеки. Слишком уж интимным показалось разыгранное только что представление.

Кивнув самому себе вроде как, соглашаясь с некими полученными выводами, Вячеслав раскрыл папку. На несколько минут углубился в чтение, а после без колебаний отложил документы.

— Два объекта, маловато, Олеся Александровна, — постукивая столешницу, заявил он.

— Не сезон пока, — пожала Олеся плечами. — Скоро будет больше.

— Понятно. Следующий вопрос: почему не уложились в срок? Вы уже дважды продлевали договор об оказании услуг. Так тяжело найти приличную однокомнатную квартиру в нашем городе?

— В этом случае тяжело, — ровно ответила она. — Молодые люди стеснены в средствах и крайне серьезно относятся к внешнему виду предполагаемого жилья. Их не устраивает либо цена, либо состояние квартиры. Все имеющиеся у нас в базе варианты мы уже рассмотрели, ничего нового пока нет.

— Что ж, выкрутились. Дальше. Опять-таки зависшая квартира. Больше года вы не можете продать двушку, — Орлов приоткрыл папку, сверяясь с данными. — Да, точно, и в весьма неплохом районе. Причины?

— Хозяин изначально запросил слишком высокую цену, и это с условием дальнейшего понижения. Мы пошли на уступки. Когда…

Внезапно у нее на затылке волосы встали дыбом, словно кто-то провел по голове надутым шариком. Олеся запнулась на полуслове и замолчала. Судорожно оглянулась, но, не увидев никого позади себя, растерянно повернулась к Орлову.

— С вами все в порядке? — поинтересовался директор.

— Да. Да, конечно, — промямлила она. — Просто показалось. Можно я продолжу?

— Конечно.

— В общем, когда срок начал подходить к концу, мы предложили сбавить стоимость, но хозяин, мотивируя выгодностью положения жилплощади…

Олеся вздрогнула, почти подпрыгнула на стуле. Вновь что-то дотронулось до нее, на этот раз, задевая пучок. Щелкнул затвор заколки, волосы тяжелой массой упали на плечи. Появилось впечатление мягкого надавливания, словно ей делали массаж головы. Смирнова в ужасе широко раскрыла глаза и замерла. Затем осторожно подняла руку и потрогала то место, где ощущения были наиболее сильны. И к вящему своему ужасу обнаружила только собственные волосы и заколку, зацепившуюся за прядь.

— Вы точно в норме? — переспросил Вячеслав. — Может, воды?

— Нет, нет я…я хорошо себя чувствую. Вот зажим сломался, — подрагивающими руками Олеся отцепила заколку и показала ее директору. — Неожиданно так, я немного испугалась.

— Хорошо. Раз проблем нет, тогда я продолжаю вас внимательно слушать, — с намеком произнес он.

— На чем я остановилась? — попыталась собраться Смирнова.

Не особо успешно, потому как мысли путались, а слова забывались. Невидимые руки продолжали массировать голову, причем вполне профессионально и качественно. Олеся чуть ли не пищала от чувственного наслаждения, одновременно понимая абсурдность и невозможность происходящего. Ужас и удовольствие сплетались в сногсшибательный клубок.

— Вспомнила! — простонала она. — Хозяин не захотел снижать цену за квартиру, как договаривались. Но отказываться от этого клиента Геннадий Борисович не хотел все-таки мы вложились в реклам… мму…

Дальше невидимка принялся ласкать шею, постепенно спускаясь к груди. Олеся поспешила прикрыть ее ладонями. Однако чужие пальцы проникли сверху через ворот блузки. Легли на полукружия практически не закрытые бюстгальтером, и принялись поглаживать. Смирнова остро пожалела, что поддалась увещеваниям подруги и купила чересчур откровенный «балконет», а главное, нацепила его именно сегодня. Потому как обнаженная кожа чутко реагировала на прикосновения.

Безумно хотелось кричать, рассказать хоть кому-то, пусть бы и сосредоточенно глядящему на нее Вячеславу, о том, что творилось. Вот только паника, что ее посчитают ненормальной, затмевала даже страх от экстраординарности происходящего. Щеки опять запылали, а сердце заколотилось так сильно, что Олесе показалось, будто Вячеслав слышал его биение даже со своего места. Но директор молчал и смотрел, ожидая окончания ее пламенной речи.

— Много денег потратили на рекламу, поэтому пока он числится у меня, — выдохнула она и тоже замолчала.

— Спасибо, все понятно, — перестал мучить ее Орлов. — Вы можете быть свободны.

Олеся, как ужаленная, соскочила со стула и понеслась к выходу, однако, не успела переступить порог, как была остановлена властным голосом:

— И да, будьте добры, поменяйтесь столами с Зайцевой. Она уже в курсе и противиться не станет.

— Да, конечно, — пролепетала Смирнова и выбралась, наконец, из злосчастного кабинета. Мысль узнать причину передислокации мелькнула, но так и пропала, не успев преобразоваться в вопрос.

Ощущение чужого прикосновения тут же исчезло. Кое-как на подкашивающихся ногах она добралась до своего места и рухнула в кресло. Но не успела отдышаться, как исполнительная Зайцева принялась ее тормошить. Анастасии просто не терпелось обжить новую территорию. Что уж ей наговорил Орлов, Олеся даже не представляла, но видя, с каким энтузиазмом девица перетаскивала личные вещи, подумала, он пообещал той как минимум свидание.