Огненный купол был прекрасен. Как огромный цветок, он раскрылся над нами и взорвался, разбегаясь упругими волнами во все стороны. Я обрадовалась, но он задрожал, истончаясь, и вздрогнул, будто споткнулся обо что-то.

— Что не так?.. — потрясенно выдохнула я, запаниковав.

— Это магия Темных, ее алтарь, он мешает. Они влили туда так много страданий, что даже твоя сила сбоит, стараясь пройти сквозь нее. Не бойся, я помогу, — рука Марианны обвила мою талию. — Вместе мы справимся, дочка!

Приток ее огня придал мне новые силы. Всего секунда, и цветок засиял вновь. Волны побежали дальше, выжигая зло, возвращая миру мир.

Алые очи воинов погасли. Над долиной распластала крылья тишина. Уже другая, не замершая перед неминуемым крахом, а благословенная тишь. Как утром перед тем мигом, за которым следует быстрый натиск рассвета с шумом и гамом проснувшихся птиц, славящих каждодневное чудо продолжения жизни.

— Вот и все, — Марианна выпустила мою руку и осела на землю.

— Мама! — вскрикнула я, упав рядом с ней на колени. — Мамочка!

Вгляделась в бледное лицо и сердцем поняла — она уходит. Потому что выложилась полностью, всю себя отдала мне, иссякла, подпитав собой этот дающий избавление цветок. Спасла мою жизнь ценой своей. Дважды подарила мне жизнь!

— Мама, не уходи! — слезы ручьем потекли по щекам.

— Не плачь, родная, — она погладила меня, ревущую взахлеб. — Я хочу к нему, твоему отцу. К моему любимому. Он пришел за мной, — Марианна протянула руку, с нежнейшей улыбкой глядя поверх моей головы — в место, куда не было хода глазам живых. — Мой демон!..

Клянусь, что видела руку, которая сжала ее ладонь. Зыбкая тень, дрожащая на грани миров, которые обречены быть разделенными навсегда. В отличие от душ, благословленных правом воссоединяться вновь.

Они ушли, мои папа и мама, которых я не знала. Но их любовь осталась со мной. Я ощущала ее так же явственно, как и объятия моего демона, прижавшего меня к себе.

Глава 39. Тяжесть короны

— Я отрекаюсь от Трона и присягаю вам на верность, Ивия де Варгар, — глухой голос заставил отстраниться от Дэстана.

Зареванными глазами вгляделась в свекра, Дамиана Тайгара, опустившегося на одно колено и склонившего голову. Личная стража последовала примеру бывшего Императора. А следом за ними преклонили колено, принося клятву верности, воины — и демоны, и драконы.

Последним, просияв улыбкой, присягнул мой любимый. Лишь тогда я поняла, что жизнь никогда уже не будет прежней. Меньше всего мечтала о троне. Власть — это бремя, ответственность и адский труд. Но иного способа, кроме как принять ее, у меня нет. Лишь став королевой империи, я смогу использовать шанс, предоставленный красноокой Бездной.

Выйдет ли? Научатся ли народы ладить между собой? Ценить, уважать любовь и жизнь, беречь их? Непростая задача, и это еще мягко говоря. Но если не получится, то красноокая Бездна проснется вновь и вернется — чтобы каждому воздать по заслугам. И тогда мы все отправимся скитаться во тьме вместе с Темными.

— Я ухожу, сын, — сказал отец моему демону, поднявшись.

— Почему? — он нахмурился, тоже встав на ноги.

— Я нужен любимой женщине, — взглядом указал на Лунару, которая баюкала тело Фаэртара. — Моя вина, что все так сложилось. Не должен был позволять эту гонку между вами. Ошибался, полагая, что она сделает из вас сильных мужчин. Надо было закрепить за тобой право престолонаследия, сразу же.

Запоздалое понимание, но оно пришло к старшему Тайгару.

— У Лунары не было выбора, она боялась за жизнь Фэра, подталкивала его бороться, искать способы стать моим любимцем, — продолжил демон. — Теперь мы оба наказаны за свои ошибки тем, страшнее чего нет на свете — смертью ребенка. Прошу за всё прощения, сын.

— Я понимаю, отец, — Дэстан обнял его.

— Береги истинную Императрицу, — старший Тайгар указал на меня. — Ты ее слуга. Если она, конечно, позволит. Простите за все, леди де Варгар.

Отвесив поклон, он отошел к любимой, подхватил на руки тело сына, и они зашагали прочь. Искренне хотелось верить, что взаимное чувство поможет им залечить раны друг друга и продолжить жить.

— Я не виноват, не виноват… — громкое бормотание привлекло мое внимание. — Окрутила, ведьма! Да, все она, Дарина, виновата! Запудрила мне мозг, заманила в храм Темных! Говорила, жертвы принесем, нам Силу дадут, помогут завоевать Трон! Я ни при чем, — Сазентан вылез из какой-то щели, в которую забился, как таракан. — Скажи, Дженни, ты ж все видала, правда? — он метнулся к моей подруге. — Подтверди, чары это все были, колдовство проклятущее!

— Похоть это была да жажда неуемная власти и богатств! — припечатала она, вытирая меч, которым только что орудовала не хуже бывалого воина.

— Врешь, все вреееееешь, пиявка! — взвился дракон и кинулся на нее с кулаками. — Да я ж тебя сейчас…

— Пошел ты! — она оттолкнула его так, что нахал шмякнулся вверх тормашками, и пригрозила, — Накостыляю, коли подползешь ко мне, понял?!

— Ивия, милашечка, да ведь ни при чем я был! — зачастил Сазентан, когда я подошла к ним. — Все врут, враги кругом! Мы ведь только жертвы хотели в храме Темных принести, и все! Кто ж знал, что они такое затеяли, ироды! Я ни в чем не повинен!

— Не насильничали, значит? — тихо спросила я. — Не врали, не подкупали, крестьян своих не разоряли — до того, как появилась Дарина, лорд Сазентан?

— Так ведь дело молодое, — заюлил, глазки забегали. — Искушение-то завсегда рядом, то одно, то другое, всего ж хочется. Я вот что тебе скажу, — он поднялся. — Союзники тебе теперь будут нужны, как Императрице, а я ведь могу поспособствовать!

— Совсем совести лишился! — ахнула Дженни. — Или это с перепугу он оборзел, не понять сразу-то!

— Ивия, душечка, — Сазентан попытался поймать мою руку.

— А ну, брысь, сказала! — рявкнула подруга и замахнулась мечом. — Негоже надоедать Императрице! Кыш, чешуйчатое отродье!

— Пожалеете! — отбежав подальше, он пригрозил кулаком. — Я вот людей верных соберу и…

— Брысь! — Дженни запустила в него мечом.

Тот немного не долетел, воткнулся в пол перед отпрыгнувшим драконом. По плитам пошла