Меррик вся дрожала. Ей никак не удавалось унять слезы. А мнетак хотелось поцеловать ее, вдохнуть аромат ее теплого тела.

– Тише, тише, дорогая, – прошептал я.

Платок в ее руке превратился в маленький мокрый комочек.

Я встал, приподняв ее с постели, стянул тяжелое белоепокрывало и уложил Меррик на чистые простыни, не обращая внимания на грязноеплатье. Она была холодной и испуганной. Волосы спутались в узел на затылке.Тогда я приподнял ей голову и аккуратно разложил пряди по подушке. Она сновалегла, и я поцеловал ей веки, чтобы она их сомкнула.

– Отдохни теперь, бесценная моя, – сказал я. – Тысделала только то, что он просил.

– Не оставляй меня теперь, – взмолилась она, –можешь уйти, только если надеешься его отыскать. Если ты знаешь, где он, ступайтуда. В противном случае побудь здесь, со мной, хотя бы недолго.

Я отправился в вестибюль в поисках ванной комнаты и нашел еев задней половине дома – роскошное просторное помещение с маленьким очагом иогромной ванной на четырех ножках в виде когтистых лап. Тут же лежала стопкачистых белых махровых полотенец, что неудивительно при такой роскоши. Я смочилкрай полотенца и вернулся к Меррик.

Она лежала на боку, подтянув колени и обхватив себя рукамиза плечи. Из ее губ вырывался тихий шепот.

– Позволь мне обтереть тебе лицо, – сказал я и сделалэто, не дожидаясь разрешения, после чего стер запекшуюся кровь с ее запястья.

Порезы тянулись от ладони до изгиба локтя. Но они былинеглубокие. Пока я стирал засохшие пятна, одна из ран начала кровоточить, но яна секунду прижал к ней полотенце, и кровотечение остановилось.

Потом я взялся за сухой край полотенца и промокнул имсначала лицо Меррик, а затем и раны, которые теперь затянулись и былисовершенно чистыми.

– Я не могу разлеживаться, – сказала Меррик, покачавголовой. – Мне нужно подобрать кости на заднем дворе. Это ужасно, что яперевернула алтарь.

– Лежи спокойно, я сам все сделаю, – заверил я.

Мне было отвратительно этим заниматься, но обещаниеследовало выполнить. Я отправился на место преступления. Темный двор казалсяневероятно спокойным. Погасшие свечи перед святыми словно молча корили меня всовершенном грехе.

Из обломков тех вещей, что свалились с железных столов, яподобрал череп Медовой Капли на Солнце и внезапно почувствовал, как по рукампробежал холодок. Но я решил, что это плод моего воображения. Потом я отыскал ребернуюкость и снова отметил про себя, что оба этих зловещих предмета были изрезаныписьменами. Я не стал их читать – просто отнес кости в дом, в спальню.

– Положи на алтарь, – велела Меррик и села в постели,откинув тяжелое покрывало. Пока меня не было, она сняла пропитанное кровьюплатье из белого шелка. Оно валялось на полу.

На Меррик была только шелковая нижняя сорочка, сквозькоторую просвечивали большие розовые соски. Сорочка тоже была запачкана кровью.Я не мог оторвать глаз от такой красоты: прямые плечи, высокая грудь,прекрасные руки.

Я сделал несколько шагов и подобрал с полу платье. Мнехотелось покончить со всей этой грязью. Хотелось, чтобы Меррик поскорее пришлав себя.

– Чудовищная несправедливость, что ты так напугана, –сказал я.

– Оставь платье, – велела она, потянувшись к моейруке. – Брось его и сядь сюда, рядом со мной. Возьми меня за руку, давайпоговорим. Призрак солгал, клянусь. Ты должен верить моим словам.

Я еще раз присел на край кровати. Мне хотелось быть поближек ней. Я наклонился и поцеловал ее в склоненную головку, усилием воли отводявзгляд от глубокого декольте. Интересно, подумал я, догадываются ли вампирыпомоложе, расставшиеся со смертной жизнью в ранней юности, насколько меня всееще волнуют такие чувственные подробности. Разумеется, во мне одновременновскипала жажда. Нелегко было испытывать к Меррик такую любовь и при этом нежаждать вкусить ее крови.

– Почему я должен тебе верить? – мягко спросил я.

Меррик откинула волосы на спину.

– Потому что должен, – решительно, хотя и тихо заявилаона. – Не сомневайся, я знала, что делала. Верь, я могу отличить правду вустах призрака от лжи. То существо, что мы видели, притворившееся Клодией,оказалось настолько сильным, что сумело поднять нож и вонзить в тело Луи.Головой поручусь, что это был призрак, который ненавидел Луи за саму егоприроду, за то, что он мертв, а все еще ходит по земле. Это создание былоглубоко оскорблено самим существованием Луи. Но оно заимствовало свои слова изего собственных мыслей.

– Почему ты так уверена? – спросил я, пожавплечами. – Бог свидетель, как мне хочется, чтобы ты была права. Но ты ведьсама призвала Медовую Каплю, а разве Капля не потеряна в том же царстве, окотором говорил призрак Клодии? Разве появление Капли не доказывает, что всемим уготована одинаковая участь? Ты ведь сама видела фигуру Капли передалтарем...

Меррик кивнула.

– И тем не менее продолжала вызывать Клодию из того жесамого царства.

– Медовая Капля ждет моего зова, – объявила Меррик,взглянув на меня. Она вновь резким движением откинула волосы с измученноголица. – Медовая Капля всегда рядом. Она ждет меня. Поэтому я и былауверена, что смогу ее вызвать. Но как же тогда Холодная Сандра? Как же тогдаБольшая Нанэнн? И Эрон Лайтнер? Когда я открыла врата, ни один из этих призраковне появился. Они давным-давно ушли туда, где Свет. Иначе, Дэвид, они дали бы осебе знать. Я бы чувствовала их присутствие точно так, как чувствую присутствиеМедовой Капли. Я бы могла уловить их намеки, как Джесс Ривз узнала о Клодии,когда услышала музыку на Рю-Рояль.

Меня поразило это последнее утверждение. Сильно поразило. Ярешительно покачал головой в знак несогласия.

– Меррик, ты чего-то недоговариваешь, – сказал я, решиввыяснить все до конца. – Ты ведь вызывала Большую Нанэнн. Думаешь, я забыло том, что случилось совсем недавно, в тот вечер, когда мы встретились в кафена Рю-Сент-Анн?

– А что случилось тем вечером? – спросила она. –Что ты пытаешься сказать?

– Неужели ты не знаешь, что случилось? Разве такое возможно?Выходит, ты сама не представляешь, что наколдовала?

– Дэвид, говори прямо, – сказала она. Взгляд еепрояснился, она перестала дрожать, чему я очень обрадовался.

– Той ночью, – начал я, – после того, как мывстретились и поговорили, ты, Меррик, решила надо мной подшутить с помощьюсвоего колдовства. Возвращаясь домой на Рю-Рояль, я видел повсюду – и справа, ислева – тебя, Меррик. А потом я увидел Большую Нанэнн.