Корсарские корабли подошли к шлюпкам и обломкам, за которыецеплялись моряки с тонущего корабля. Чтобы подобрать всех спасшихся иутопающих, «Арабелла» и «Элизабет» убрали паруса и легли в дрейф.

Одна из шлюпок пристала к борту «Арабеллы», и на палубуподнялся сухопарый, небольшого роста человек, щегольски одетый в тёмно-красныйатласный, шитый золотом камзол. Пышный, чёрный парик обрамлял жёлтое,сморщенное лицо, выражавшее крайнее раздражение, и такое же раздражениесветилось в маленьких острых глазах. Дорогой и модный костюм совершенно непострадал от пережитого несчастья, и владелец этого костюма держался снепринуждённой уверенностью настоящего вельможи. По всему было ясно, что это непират. Вслед за ним на палубе показался второй человек, дородный мужчина сзагорелым, обветренным лицом и добродушной складкой губ. Лицо его было кругло,как луна, а в голубых глазах мерцал незатухающий весёлый огонёк. На нём былхороший камзол без всяких украшений, но при взгляде на эту дородную фигуру ивоенную выправку сразу чувствовалось, что этот человек привык командовать.

Как только сухопарый джентльмен ступил с трапа на шканцы,его острые, как у хорька, глаза быстро пробежали по пёстрой толпе собравшейсякоманды «Арабеллы» и с удивлением остановились на капитане Бладе.

— Что за дьявольщина? Куда я попал? — резкоспросил он. — Вы англичанин или ещё кто, чёрт бы вас побрал?

— Я лично имею честь быть ирландцем, сэр. Моя фамилияБлад, капитан Питер Блад, а это мой корабль «Арабелла». К вашим услугам, сэр.

— Блад?! — пронзительно воскликнул сухопарыйчеловек. — Проклятие! Пират! — Он быстро обернулся к своему огромномуспутнику: — Ван дер Кэйлен, вы слышите: пират! Будь я проклят, мы попалииз огня да в полымя!

— Да? — гортанным голосом спросил егоспутник. — Это ошень интересный приклюшений! — И он рассмеялся.

— Чего вы хохочете, дельфин? — брызжа слюной,заорал человек в тёмно-красном камзоле. — Нечего сказать, посмеются же наднами в Англии! Сначала адмирал ван дер Кэйлен ночью теряет весь свой флот,потом французская эскадра топит его флагманский корабль, а кончается это тем,что его самого захватывают пираты. Весьма рад, что вы можете смеяться. Должнобыть, судьба в наказание за мои грехи связала меня с вами, но будь я проклят,если мне смешно!

— Позволю себе сделать замечание, что здесь происходитявное недоразумение, — спокойно произнёс Блад. — Вы, сэр, вовсе незахвачены, а просто спасены. Когда вы это поймёте, то, возможно, найдёте нужнымпоблагодарить меня за гостеприимство. Правда, очень скромное гостеприимство,но, во всяком случае, вы будете иметь здесь всё лучшее, чем я толькорасполагаю.

Неистовый маленький человечек уставился на него своимиострыми глазками.

— Чёрт побери! Вы позволяете себе ещёиронизировать? — сердито сказал он и, очевидно, пытаясь прекратитьдальнейшие насмешки, представился: — Я — лорд Уиллогби, назначенныйкоролём Вильгельмом на пост генерал-губернатора Вест-Индии. А это —адмирал ван дер Кэйлен, командующий вест-индской эскадрой его величества короляВильгельма, которую он потерял где-то тут, в этом проклятом Карибском море.

— Короля Вильгельма? — удивлённо переспросил Блад,заметив, что и Питт, и Дайк, и стоявшие позади него пираты стали подходитьближе, охваченные тем же удивлением, что и он. — А кто такой корольВильгельм, ваша светлость? Король какой страны?

— Что, что такое? — Лорд Уиллогби, изумлённый этимвопросом, посмотрел на Блада и, помолчав некоторое время, сказал: — Яговорю о его величестве короле Вильгельме Третьем — Вильгельме Оранском,который вместе с королевой Марией уже свыше двух месяцев правит Англией.

Воцарилось молчание. Блад не сразу осознал эту довольноясную информацию.

— Вы хотите сказать, ваша светлость, что английскийнарод восстал и вышвырнул этого мерзавца Якова вместе с его бандой головорезов?

Добродушно улыбаясь, ван дер Кэйлен толкнул лорда Уиллогбилоктем в бок и заметил:

— У него ошень правильный политишеский вскляд, а?

Его светлость также улыбнулся, отчего на его высушенном лицеобразовались глубокие морщины.

— Боже милосердный! Да вы ничего не знаете!.. Где васносил чёрт всё это время?

— Последние три месяца мы были оторваны от всего мира,сэр, — ответил Блад.

— Оно и видно! А за эти три месяца в мире произошликое-какие перемены…

И Уиллогби коротко рассказал о них: король Яков бежал воФранцию под защиту короля Людовика; по этой причине и по многим другим Англияприсоединилась к антифранцузскому союзу и сейчас воюет с Францией; поэтомусегодня утром флагманский корабль голландского адмирала был атакован эскадройде Ривароля. Очевидно, по пути из Картахены француз встретил какой-то корабль иот него узнал о начавшейся войне.

Капитан Блад ещё раз заверил генерал-губернатора и адмирала,что на «Арабелле» к ним будут относиться с подобающим уважением, и провёл их ксебе в каюту. Между тем работа по спасению утопающих продолжалась. Капитанавзволновали полученные известия. Если король Яков свергнут с престола и бежалво Францию, значит, наступил конец ссылке Блада и он мог вернуться в Англию кмирной жизни, столь трагически нарушенной четыре года назад. Внезапнооткрывшиеся перед ним возможности буквально ошеломили его. Он был так глубоковзволнован и растроган, что не мог молчать. Беседуя с умным и проницательнымУиллогби, всё время пристально наблюдавшим за ним, Блад рассказал ему даже больше,чем намеревался рассказать.

— Что ж! Если хотите, отправляйтесь домой, —сказал Уиллогби, когда Блад умолк. — Можете быть уверены, за пиратство васникто не будет преследовать, особенно учитывая то обстоятельство, которое васвынудило им заняться. Но к чему такая спешка? Мы, конечно, слышали о вас изнаем, что вы можете делать на море. Именно здесь вы можете прекрасно проявитьсебя, если вам надоело пиратство. Если вы поступите на службу к королюВильгельму на время войны, то своими знаниями вы можете быть очень полезныанглийскому правительству, а оно не останется в долгу. Подумайте об этом. Будья проклят, сэр, но я повторяю: вам предоставляется прекрасная возможностьпроявить себя.

— Эту возможность предоставляете мне вы, вашасветлость, — поправил его Блад. — Я очень благодарен, но долженпризнаться, что сейчас способен думать только о тех важных событиях, которыеменяют лицо мира. Прежде чем определить своё место в этом изменившемся мире, ядолжен приучить себя рассматривать его в новом виде.