Неожиданно из чащи деревьев послышался женский крик.

Среагировав в одно мгновение, Рощин перепрыгнул через дорожную канавку и побежал в сторону доносящегося крика.

Через несколько минут он увидел три тёмных силуэта, которые, склонившись к земле, словно боролись с пойманным в ловушку диким зверем.

– Что вам от меня нужно, грязные ублюдки?! На помощь!

Кричала молодая женщина, которая боролась с тремя мужчинами.

– Втроём! На одну! – крикнул бешеным басом Рощин и, подлетев к ним, схватил первых двух и отбросил их в сторону и сразу же, как на автомате, ударил коленкой по лицу третьего.

Завязалась драка. Один из нападавших вытащил странного вида кинжал, второй достал пистолет и попытался направить его на атакующего Рощина. Прозвучал выстрел, и в следующее мгновение на снегу лежал стрелявший и сверху, забивая его лицо кулаками, был Рощин. Со спины к нему приближался третий с двумя открытыми дырками вместо носа, и как только он перехватил ему шею сзади и начал душить, второй с ножом подлетел спереди. Вновь опасная ситуация вмиг разрешилась за счёт реакции и скорости спасителя. Рощин отбил налётчика с ножом с помощью красивого удара с ноги, описав ею дугу, затем он начал борьбу с противником, схватившим его сзади. Послышался странный треск, мёртвые тиски крепких рук разжались, чем он и поспешил воспользоваться. Развернувшись и скрепив две руки в один кулак, словно большим молотом он ударил врага в солнечное сплетение. Быстро сделав кувырок, третий из нападающих поднялся и пустился в бегство вслед за своими товарищами.

Глаза у Рощина горели яростным блеском, и ехидная улыбка на лице символизировала его торжество и пренебрежение к убегающим врагам. Он повернулся и заметил рядом с собой молодую женщину, выпятившую электрошокер.

Она заметила его взгляд, собрав волосы, убрала в карман своей зимней куртки средство для самообороны и с необычайно серьёзным видом протянула ему руку.

– Благодарю вас за помощь, эти уроды взяли неожиданностью и количеством, а так, конечно же, с двумя я бы справилась. Ну и денёк! Мало того, что приехала в эту «дыру», так ещё и чуть не пострадала от маньяка-насильника и его компании. Достала материал для статьи, называется…

Нервно отряхивая штаны и куртку, она продолжила что-то недовольно бубнить себе под нос.

Рощин, с непривычки растерявшийся, пришёл в себя и спросил:

– Вы журналистка?

Девушка с покрасневшим от напряжения лицом посмотрела на него с некоторой усталостью и раздражением и хотела уже ответить, отгоняя резким выдохом выскочивший на середину лица чёрный локон, как вдруг, изменившись в лице, подскочила к Рощину и, схватив его за левую часть груди, прокричала:

– Вы ранены!

Он спокойно расстегнул куртку и, просунув руку внутрь, вытащил её уже окровавленной.

– Похоже, что так, но пуля лишь задела небольшой участок кожи и прошла навылет. Я – везунчик, – лукаво улыбнувшись, сказал он и затем спросил:

– Всегда везёт, в том числе и на встречи с красивыми девушками. В этом плане я как Джеймс Бонд. У меня машина вышла «из строя».

Осторожно протискиваясь Рощину под руку и беря его «на буксир», черноволосая девушка наконец-то улыбнулась и ответила:

– Что же вы, Джеймс Бонд, инструменты в машине не возите или вы её угнали?

Они остановились, смотря на него, она с вопросительно приподнятой бровью ждала ответа.

Вновь лукаво улыбнувшись с магическим очарованием, Рощин опустил вниз глаза и тихонько ответил:

– Впервые угнал у настолько безответственного хозяина. А вообще я не любитель машин, просто для своего дела нужно было достать недорогой вариант. Вот один старый знакомый и согласился продать свою «лохматку», а проверить её не успел.

Затем он поднял глаза и с серьёзным видом, сократив улыбку в уголках губ, добавил:

– Только, я надеюсь, вы меня не арестуете за это? Я спас вас, можно в награду узнать: кто вы и что здесь делаете?

Она возмутилась и, подняв уже две брови, произнесла:

– Вот как.

И затем, продолжая поддерживать его в пути, сквозь одинокие и голые деревья, тихонько добавила уже спокойным, неигривым голосом:

– Вообще-то я сама привыкла задавать вопросы и узнавать нужную мне информацию. Я действительно журналистка, может даже слышали обо мне. Меня зовут Елена Каминская…

Они вновь остановились, и обратив на него взгляд своих необычайно красивых чёрных глаз, она ответила:

– Мы пришли. Вон там припаркована моя машина.

Увидев дорогу, Гришка, прихрамывая, направился к ней уже без помощи, ничего не отвечая.

– Вот и отлично, спасибо, бесподобная Елена. Неужели Каминская, сама… здесь? – с тенью огорчения на лице и досадой в голосе произнесла сама себе под нос черноглазая журналистка и пошла следом за Рощиным.

– Вам срочно нужно в больницу, – сказала она, закрыв дверь, и, поворачивая ключ зажигания, завела машину.

Рощин снял куртку и по-хозяйски закинул её на заднее сиденье, после чего включил свет в салоне, поднял свой свитер и, медленно убирая прилипшую к телу окровавленную ткань футболки, осмотрел свою рану, из которой продолжала течь кровь.

Увидев рану, Каминская заметно занервничала, её глаза забегали по сторонам. Рощин, увидев это, произнёс:

– Никак не думал получить от тебя приглашение именно в больницу. Мне в таких местах нельзя быть, у меня остались незаконченные дела. Лучше дай мне аптечку и помоги перевязать рану.

Рощин зажал пальцами кровоточащую рану.

Каминская не привыкшая, что ей кто-то командует и даёт указания, оторопев, зачем-то открыла бардачок и только после этого сказала:

– Ой! Да что это я?! Аптечка… Сейчас ещё минутку, извините меня…

Она вышла из машины, открыв багажник, начала искать в нём аптечку.

Несмотря на потерю крови, с уже бледнеющими губами, Рощин, которого явно очень забавляла подобная ситуация, продолжал язвить:

– Да не спеши ты так, ну подумаешь, Григорий Рощин умрёт в твоей машине, – прибавив в голосе, он шутливо поднял вверх указательный палец и добавил:

– Зато какая честь…

– Рощин… странно, но мне кажется очень знакомой ваша фамилия.

Каминская нашла аптечку и, открыв водительскую дверь, вскрикнула: Рощин с побелевшими губами потерял сознание.

* * *

– Скажи честно, Ленуся, что произошло, тебя пытались убить? Кто он? – спрашивала у Каминской рыжеволосая женщина, снимая белоснежный халат медсестры и с нахмуренными бровями кивая в сторону лежащего без сознания перебинтованного Рощина.

Каминская с недовольством отвечала ей:

– Настюня, ну что ты опять начинаешь, этот человек действительно спас меня, и да, на меня напали трое – стоит ли обращать на такое внимание?