О вы, разумные, взгляните сами,

И всякий наставленье да поймет,

Сокрытое под странными стихами![61]

А вот цитата из книги французского философа Рене Генона[62] «Эзотеризм Данте»:

«В музее Вены имеется две медали, одна из которых представляет Данте, а другая — художника Петра из Пизы; обе имеют на оборотной стороне буквы F.S.К.I.P.F.Т., которые Ару расшифровывает так: Frater Sacrae Kadosch, Imperialis Principatus, Frater Templarius. Для первых трех букв эта интерпретация явно не корректна и не обнаруживает вразумительного смысла. Мы думаем, что надо читать: Fidei Sanctoe Kadosch. Союз „Fede Santa“, в котором, вероятно, Данте был одним из руководителей, был Третьим орденом (тринитариев), ведущим свое происхождение от тамплиеров, что и подтверждается названием „Frater Templarius“ (храмовые братья), и его высшие чины носили титул „кадош“ (древнееврейское слово, обозначающее „святой“ или „посвященный“), сохранившийся вплоть до наших дней в высших степенях посвящения масонства. Отсюда ясно, что Данте не без основания в качестве гида в конце своего небесного путешествия берет св. Бернара, основавшего Орден тамплиеров. По-видимому, тем самым он хотел указать, что только через его посредничество в условиях его эпохи возможно получить доступ к высшей степени духовной иерархии».

Далее Генон приводит свои собственные «находки» мистической жизни Данте, обращая пристальное внимание на миры, описанные Данте, особенно «небеса» разных уровней. Генон предлагает считать их некими «духовными иерархиями» и степенями посвящения. В расшифровке своей идеи он доходит до каббалы и исламского эзотеризма.

Возможно, подобный ход мысли происходит из свойств личности самого Генона. В ранней юности французский мыслитель обучался в католической школе, затем, переехав в Париж, познакомился с оккультистом Жераром Анкоссом (Папюсом) и вступил в орден мартинистов, правда, ненадолго. Через несколько лет, в 1908 году, Генон участвовал в конгрессе масонов и спиритуалистов, а годом позднее получил сан «епископа» так называемой «Гностической церкви» под именем Палингениус (греческое слово «возрожденный», именно так переводится французское имя René). В том же году он выступает с собственным учением в журнале «Гнозис» («La Gnose», 1909–1912), а в 1910-м вплотную знакомится с суфийской традицией от арабского богослова Абдер Рахмана эль Кебира. Параллельно французский мыслитель интересовался традициями даосизма.

Примечательно, что все восточные учения он старался постигать не по книгам, а на практике, и даже добился посвящения в суфийский тарикат Шазилия под именем Абдель Вахид Яхья (Служитель Единого). При этом он вовсе не собирался переходить в ислам и заключил брак со своей избранницей Бертой Лури по католическому обряду.

Какими бы ни были духовные искания самого Рене Генона, он является достаточно крупной фигурой в истории философии, и его труды, несомненно, достойны внимания. К тому же в своих исследованиях он ссылается на других дантоведов. Посмотрим, какие еще нюансы «эзотеризма Данте» он описывает:

«Данте сам дал по этому поводу указание, достойное внимания: „Чтобы увидеть то, что подразумевается под третьим небом… говорю, что под небом подразумеваю науку, а под небесами — науки“. Но каковы на самом деле эти науки, которые надо подразумевать под символическим обозначением „небеса“, и надо ли видеть здесь намек на „семь свободных искусств“, которые Данте, впрочем, как и все его современники, так часто упоминает? Так думать позволяет то, что, согласно Ару: „Катары в XII веке имели как знаки отличия или пароль астрологическую доктрину: свои посвящения они производили в день весеннего равноденствия; их научная система основывалась на учении о соответствиях: Луне соответствовала грамматика, Меркурию — диалектика, Венере — риторика, Марсу — музыка, Юпитеру — геометрия, Сатурну — астрономия, Солнцу — арифметика, или Просвещенный Разум“. Таким образом, семи планетным сферам, которые и есть семь первых из девяти небес Данте, соответствовали семь свободных искусств, в точности те же самые, имена которых мы видим на семи ступенях поднимающейся слева Лестницы Кадош (30 степеней шотландского масонства). Восходящий порядок в этом последнем случае отличается от предшествующего лишь перестановкой, с одной стороны, риторики и логики (которые заменены здесь диалектикой) и, с другой стороны, геометрии и музыки. Кроме того, наука, соответствующая Солнцу, — арифметика, — занимает ранг, который обычно принадлежит этой звезде в астрологическом порядке планет, то есть четвертый, середину седьмицы, тогда как катары ее располагают на самом верху их Мистической Лестницы, как и Данте это делает для своей поднимающейся справа Веры (Emounah), то есть того самого таинственного „Fede Santa“, в которой он сам был кадош».

Генон высказывает мысль, что «Божественная комедия» помимо своих прочих достоинств несет в себе тайную информацию для посвященных. Тогда сам образ ада трактуется, как профанный мир, Чистилище представляет собой место прохождения инициации, а рай, точнее, небо — цель, где пребывают совершенные, которым удалось довести свой разум и любовь до высшего уровня.

Французский мыслитель проводит параллели между строением дантовских небес и иерархией чинов шотландского масонства. Оно вело свое происхождение от тамплиеров, с которыми Данте точно был связан. Генон пишет, что «их собор, или капитул называется Третье Небо; что в качестве символа у них Палладиум или статуя Истины, одежда которой трехцветная, как у Беатриче, зеленая, белая и красная, что их Достопочтенный (титул которого Принц Светлейший, Его Превосходительство), держащий стрелу в руке и носящий на груди сердце в треугольнике, есть персонификация Любви; что мистическое число девять, которое „Беатриче особенно любила“ (Беатриче, „которую следует назвать Любовью“, — говорит Данте в „Новой жизни“), также предназначено для этого Достопочтенного, окруженного девятью колоннами, девятью подсвечниками с девятью ответвлениями и с девятью источниками света, возраст которого, наконец, восемьдесят один год (девять умножить на девять или, скорее, девятка в квадрате), и в то же время считается, что Беатриче умерла в восемьдесят первом году столетия».

Тщательно анализируя миры Данте, Рене Генон приходит к выводу, что в произведениях нашего героя полно «отпечатков» ритуалов старинных рыцарских орденов, связанных с традициями герметизма. Французский мыслитель подчеркивает, что во времена Крестовых походов отношения между христианской и мусульманской культурами было не только враждебным. Существовало активное интеллектуальное взаимодействие, в основном как раз при посредничестве ориентированных на мистику рыцарских орденов. Здесь интересен вопрос об этих орденах: почерпнули они свой эзотеризм на Востоке или же с самого начала имели какие-то свои «наработки», которые и вывели их на контакт с восточными эзотериками?

Не ради ли этих знаний Данте записался в цех аптекарей? Еще раз напомним: во Флоренции существовал цех правоведов, наш герой имел юридическое образование, пусть незаконченное, и не имел медицинского. Какова могла быть логика вступления в заведомо чужой ремесленный цех при наличии своего?

Эта логика очень хорошо