Всякий раз, когда XIX в. называют относительно мирным периодом, когда не было по крайней мере общеевропейских войн, разумеется, следует сделать исключение для первых 15 лет, которые вместе с последними годами XVIII в. были периодом господства подавляющей личности Наполеона. Благодаря ему это были годы почти непрерывных войн, в которые в некоторых случаях вовлекались почти все европейские страны. А так как политические устремления этих европейских народов, не удовлетворенных своим положением, имели самый лучший, если не единственный, шанс на осуществление путем всеобщего переворота на континенте, Наполеоновские войны давали некоторым из них огромную возможность. Поэтому, хотя Бонапарт, особенно на последнем этапе своей карьеры, был типичным представителем империализма, не будет парадоксом утверждать, что в определенных случаях он сыграл роль освободителя.

Но явно не в случае стран Западной Европы, находившихся по соседству с Францией, территория и сфера влияния которой расширились за счет других народов и их свободы. Для западной – германской – части Центральной Европы французский император был просто иностранным завоевателем, а реакция на его захваты – освободительной войной. Более сложной была ситуация в Италии, где вмешательство Бонапарта, который сам был итальянского (корсиканского) происхождения, в нескольких случаях сменило других совершенно чужих иностранных хозяев и в целом казалось шагом в сторону национального объединения. Но именно в Центрально-Восточной Европе Наполеона действительно приветствовали как освободителя многие из тех, кто находился под властью иностранных государств.

Первыми взглянули на него под таким углом зрения эмигранты из большинства недавно завоеванных стран – поляки под предводительством генерала Домбровского, отличившегося в восстании Костюшко. После третьего раздела Польши они хотели возобновить борьбу за независимость, которая началась после второго раздела. Еще раз разочаровавшись в политической власти во Франции, этим полякам в 1797 г. удалось стать сражающимся под началом генерала Бонапарта Польским легионом. Они отличились в его Итальянской кампании в надежде на то, что его борьба против коалиции, в которую входили Австрия и Россия, ослабит эти державы, участвовавшие в разделе Польши, и в конечном счете приведет к ситуации, когда они будут вынуждены отказаться от части или всех своих польских владений.

На протяжении почти 10 лет эти надежды таяли из-за временных мирных договоров, один за другим заключенных Наполеоном. Он использовал эти польские войска везде, где хотел, даже в далеком Сан-Доминго, но он совершенно не был заинтересован в том, чтобы поднимать польский вопрос. Поэтому другие поляки ожидали более благоприятных результатов от сотрудничества с царем Александром I, который начал свое царствование с благородных либеральных идей и в 1804 г. даже сделал польского князя Адама Чарторыйского – племянника последнего короля Польши – своим министром иностранных дел. Близкий друг царя Чарторыйский разработал замечательный план реорганизации Европы, основанный на справедливости для всех народов и включавший восстановление Польши под властью царя Александра I в личном союзе с Россией. Конкретные предложения, которые царь сделал правительству Великобритании в 1804 г. через своего посланника Новосильцева, однако, были сформулированы более реалистично, но даже при этом едва ли были приняты в расчет. Сам Александр I, часто менявший свою политику и, вероятно, никогда не бывший полностью искренним с поляками, в 1805 г. принял решение в пользу традиционного русско-прусского сотрудничества. Это был удар по плану Чарторыйского, который привел к его уходу в отставку с поста министра иностранных дел. Несмотря на победу Наполеона над императорами Австрии и России под Аустерлицем в 1805 г., Александр I в течение последующих двух лет продолжал войну в союзе с Пруссией.

Теперь наконец наполеоновские армии появились на Польской земле, где воевали с двумя главными врагами поляков и нуждались в их поддержке. Сокрушительные поражения Пруссии привели к освобождению большой части ее доли территорий, полученной при разделах Польши, а участие значительных вооруженных сил Польши в войне сопровождалось планами политической реорганизации. Такое решение было действительно принято по Тильзитскому мирному договору, заключенному в 1807 г., но, пытаясь задобрить Александра I, Наполеон ограничил новое государство, создаваемое в самом сердце Центрально-Восточной Европы, долей Пруссии, полученной при втором и третьем разделах Польши, и назвал его не Польшей, а Варшавским герцогством. Данциг стал вольным городом, а район Белостока был передан России.

Даже на таких условиях и находясь под строгим контролем Франции, образование герцогства считалось первым шагом на пути к отмене разделов и повторному открытию вопроса о свободе Польши. А избрание герцогом Варшавским союзника Наполеона – короля Фридриха Саксонского произошло согласно Конституции Польши от 1791 г., которая, однако, была заменена на новую конституцию по французскому образцу. Армия герцогства под командованием князя Юзефа Понятовского должна была укрепить положение Франции в Центрально-Восточной Европе. Она действительно выполняла полезную функцию – отвлекала внимание в войне с Австрией в 1809 г.

Эта война с другой державой, аннексировавшей польскую территорию, велась, однако, в официальном союзе с Александром I. Тильзитский договор между двумя императорами означал раздел всей Европы на их сферы влияния. На самом деле эта схема способствовала дальнейшему разрастанию России в Центрально-Восточной Европе. Один его этап – завоевание Финляндии последовало немедленно и на следующий год было подтверждено путем официальной уступки Швецией этого Великого княжества России[62]. Несмотря на большую автономию, дарованную Финляндии, которой был даже возвращен Выборг, эта страна, так долго связанная со скандинавским миром, теперь попала под влияние восточного соседа, который, очевидно, терпимо относился к подъему стремления финнов к национальной независимости, но это влияние таило серьезную опасность русификации в будущем. После Тильзитского мира Россия также могла продолжить новую войну с Турцией, начатую в 1806 г. раньше и закончившуюся в 1812 г. присоединением к России Бессарабии. Эта часть Молдавии между реками Днестром и Прутом теперь стала российской провинцией, в то время как сама Молдавия, равно как и лишь временно оккупированная Валахия, осталась под властью Османской империи.

Тем временем произошло важное изменение в отношениях между царем Александром и Наполеоном, которое повлияло на судьбу не только поляков, но и всех центральноевропейских народов. Австрия, снова потерпевшая поражение в 1809 г., вынуждена была сделать большие территориальные уступки. Те территориальные уступки в юго-западной части Австрийской империи, о которых было объявлено в 1804 г. в ожидании распада Священной Римской империи в 1806 г., не были настоящим освобождением, потому что так называемые Иллирийские провинции были аннексированы Французской империей вместе с республикой Рагузой (республикой Дубровник), утратившей свою независимость в 1805 г. Но в течение нескольких лет под властью французов во главе с маршалом Мармоном возникло и развилось национальное движение хорватов и словенцев в направлении по крайней мере культурной общности всех южных славян. На севере участие поляков в войне было вознаграждено прибавлением к Варшавскому герцогству доли Австрии, полученной при третьем разделе Польши, включая Краков. Но Россия тоже получила небольшую компенсацию – район Тарнополя, отрезанный от оставшейся части Австрийской Галиции, за свою в значительной степени фиктивную роль в кампании 1809 г. (в 1851 г. возвращен Австрии).