Три последующих дня пролетели стремительно. Без каких-либо приключений или происшествий. Андрей вгрызся в поставленную задачу, как мышь вгрызается в вожделенный сыр, скинув всю рутину на своих заместителей.

Тем временем эскадра, точно по графику, приблизилась к мощной имперской радиостанции (Абу-Забал), расположенной вблизи Эль-Кахира, через которую осуществлялась передача основного потока информации и связь империи с провинциями широко раскинувшегося халифата.

Здесь дальнейшее продвижение экспедиционной эскадры застопорилась. Из столицы халифата пришло гневное послание, запрещающее визит столь многочисленных имперских сил в Эль-Кахир.

Вновь начались многочасовые утомительные переговоры образованными и солидными по составу согласительными комиссиями дипломатов обоих государств.

Спустя сутки сошлись, что для начала в систему войдет тяжелый крейсер «Принц Эузебио», десантный крейсер «Маршал Устинов» и два фрегата сопровождения. Старшим от военных с соответствующими полномочиями был определен флаг-майор Саломатин. По дипломатической линии делегацию возглавил спесивый князь Ито Маргенштейн.

Этот личный посланник императора сразу не понравился Андрею. Он не советовался с военными, как поступить лучше, он тупо приказывал, не считаясь ни с чьим мнением. «Принц Эузебио» еще даже не втянулся в узкий туннель, обозначенный для прохода и расположенный в оборонительном поясе системы Эль-Кахира, а этот чинуша буквально вывел Андрея из себя.

Одно только требование – по прибытии к месту запланированной стоянки заглушить даже маневровые двигатели и снять силовой щит – вызывали зубовный скрежет у Саломатина. Хоть по неписаным правилам «визитов вежливости» имперской разведке пользоваться активными радарами в чужой системе было нельзя, тем не менее, спустя всего пару часов на коммуникатор Андрею пришел полный отчет о наличии боевых звездолетов халифата в системе.

Присутствовали всего пара дряхлых броненосцев, построенных, видимо, еще на заре звездоплавания, один относительно свежей постройки тяжелый крейсер и пять вполне современных фрегатов, разработки Поднебесной республики. Также от имперских наблюдателей не ускользнули шесть авианесущих платформ, переделанных из древних звездолетов-колонизаторов, для запуска малой авиации, и куча вспомогательных звездолетов причудливой конструкции, по квалификации империи – «неизвестные летательные аппараты», или, попросту говоря, «мусор».

Гораздо более грозную силу представляли четыре орбитальные базы с двенадцатью исполинскими рельсовыми пушками, способными запускать поистине гигантские снаряды точно в цель.

А с учетом многочисленных минных полей и автономных боевых платформ с устаревшими, но не потерявшими своей огневой мощи плазменными орудиями система была надежно прикрыта от любого посягательства.

Приданные Саломатину офицеры штаба, не теряя драгоценных секунд, принялись набрасывать контуры плана по захвату системы, с учетом уже проникших внутрь сил.

А князь в ультимативной форме потребовал, чтобы Андрей, как старший среди военных, лично сопровождал его на планету, на встречу с военным губернатором, с духовенством и прочими важными шишками.

Выбора не было. Чувствуя себя полным идиотом из-за приказа Ито Маргенштейна не брать с собой даже личную охрану, не говоря уже об офицере по поручениям или офицере-связисте, Андрей погрузился в представительный, сделанный по специальному заказу дипломатический катер и, стараясь загнать тревожные мысли куда подальше, с интересом осмотрелся.

Катер вмещал около сорока человек. Из них десять были охранниками князя, а возможно, и всей дипломатической миссии. Остальные были посольскими: референтами, инспекторами, советниками разных рангов, атташе и старшими советниками, специалистами по информационной безопасности. Вот среди всей этой толпы и затесался единственный военный – сам Андрей.

Для визита он надел свой парадный китель, а для перестраховки под него одел свой добрый и верный бронежилет «Камуфляж-51тб». Из оружия Андрей предпочел, хоть и малогабаритный, но мощный пистолет-пулемет «Бизон-180», главной особенностью которого был дисковый магазин огромной емкости – 275 патронов, что достигалось их расположением в несколько слоев.

Разработанный для боя на предельно коротких дистанциях, этот шедевр инженерной мысли обладал рядом неоспоримых достоинств. Удобоваримая кучность на дистанции до 30 метров, простота использования, легкость перезарядки, вес, и самое главное – при испытаниях было выявлено уникальное поражающее свойство такого оружия – борьба с легко бронированными целями на ближних дистанциях.

Выяснилось, что при заданной скорострельности (порядка 20 выстрелов в секунду) стрельба в одно и то же место по цели многократно увеличивает бронепробиваемость малокалиберных пуль. Это происходит за счет того, что материал цели не успевает восстановиться между происходящими с такой частотой попаданиями пуль очереди и разрушается.

Таким образом, «Бизон-180» неожиданно оказался потенциально эффективным для поражения людей, защищённых бронежилетами, и даже бронированных автомобилей и лёгкой бронетехники.

Ну, а для преодоления силовых щитов были сконструированы уникальные патроны, что, по мысли создателей, существенно повышало привлекательность оружия для спецподразделений.

Существенным минусом считалось лишь высокое рассеивание пуль и то, что попасть в противника из оружия на дистанциях свыше 50–60 метров было уже достаточно сложно.

Свой смертоносный агрегат Андрей спрятал в кожаный портфель, надо отдать должное, смотревшийся не без претензии на роскошь, который был экранирован от просвечивания спецтехникой умельцами из ремонтной секции крейсера. Туда же Андрей убрал два сменных диска.

Место в салоне Андрею досталось рядом с жизнерадостным толстячком дипломатом. Он оказался великолепным собеседником и на вполне дежурный вопрос Андрея: «А куда мы летим?» с удовольствием дал развернутый ответ:

– Вам предстоит удивиться. В этот раз нас пригласили на жемчужину группы остров озера Аль-Алело. На благословенную Аллахом землю Ланао.

Когда-то его прозаично называли нижним островом, но пятый султан Эль-Кахира, благочинный халиф высочайшей Исламской империи Мехмед Третий переименовал его в честь своей возлюбленной наложницы Ланао. И повелел построить здесь резиденцию. Удивительное место. Зодчие, работавшие по приказу халифа, превзошли сами себя. Они использовали со знанием дела каждый метр крошечного острова. Теперь он утопает в тени зелени и фонтанах. На ум приходят слова «пышная, помпезная и даже вызывающая резиденция». Скажу по секрету, там даже были установлены статуи обнаженных мужчин и женщин, что сами понимаете, есть вызов исламским устоям.

Мы попадем туда, спустившись по каскаду лестниц вдоль улицы пророка Магабара, которая ведет с вершины горы к набережной острова.

А какой там дворец! Внутреннее убранство выполнено в позднем имперском стиле барокко. Залы украшены фресками, мозаикой, старинной мебелью. В нижнем ярусе дворца расположены шесть гротов, каждый из которых – произведение искусства. Один отделан ракушками, другой – драгоценными камнями, третий – золотом, четвертый – серебром, пятый – платиной.