— Чертов ублюдок… — она нервно рассмеялась, тихо и хрипло, — отрежь мне голову… я не знаю, о чем ты спрашиваешь…

Сцепив зубы, Нан, схватил ее за спутавшиеся волосы… и окунул голову в переход. Его ни капли не заботило, что вместе с ней через грань нырнула его собственная ладонь.

Его жертва больше не дергалась. Наоборот, замерла не то в ожидании, не то от охватившего ее ужаса.

Клэр же больше не могла соображать. В веки словно спичек натыкали — глаза не сомкнуть. А взгляд скользит, схватывая каждый момент бешеной реальности как самый драгоценный кадр. Там, на другой стороне перехода, через тысячи километров на полу лежали обожжённые обрубки ее собственной конечности: кусок кисти… фрагмент запястья, обхваченного ремешком коммутатора, край предплечья. Фердинанд стоял над ними до безобразия спокойный и бездушно смотрел на лицо женщины, ослепшей от боли. Без интереса отмечал руку Нана, удерживающую жертву за волосы крепко и непринужденно… Клэр смотрела на него и понимала, что он последнее, что она вообще может увидеть… Голова здесь. Тело там… Нажал кнопку, и современная гильотина сработает без заминки…

Но вот юноша поднял с пола часть ее руки, молча высвободил коммутатор, а после прошел сквозь телепортационную арку:

— Отпусти ее… — посмотрел он Абэ в глаза. Нандин тут же дернул женщину назад. Клэр упала на холодный пол, нелепо взмахнув обрубком. Он не кровоточил, но выглядел донельзя жутко.

Присев на корточки, Фердинанд мягко вложил коммутатор в единственную оставшуюся целой ладонь.

— Через ваш телепорт прошел убийца императорской семьи. Вы помогли ему и позволили стереть себе память. Вы должны быть казнены, — холодно чеканил он слова ей в ухо. — Но… останетесь живы. Считайте это моей милостью, вы теперь должница, дражайшая Клэр дэ Руж… префект Леополиса».

— Молчите? — удивился Кэйт, разглядывая лицо начальницы, посеревшее от нервного напряжения.

— Просто мне нечего тебе ответить, — тяжело вздохнула Клэр и опять поймала себя на мысли, что пристально разглядывает собственные руки. Искусственная кожа ничем не отличалась от натуральной. Такая же на ощупь, такая же по силе и ловкости… Но ощущений от нее ровный ноль целых и ноль десятых. Абсолютно бесчувственная рука. — У нас личные разногласия с Нандином Абэ. Моя прямая обязанность служить Сакской империи и Фердинанду.

— Не народу?

— Ты, как всегда, понимаешь все верно… — усмехнулась она.

Кэйт нахмурился, обдумывая ее ответ и понимая, что еще больше запутался.

— Каким боком в этом замешаны Лэйн и я? — наконец спросил он, пытаясь сопоставить услышанное с фактами.

— А вы моя личная тайная прихоть, Кэйт, — жестко улыбнулась она, жестом пресекая ответные вопросы, и направилась в сторону будущего магазинчика биоматериала.

Солнце было уже высоко, когда старый потрепанный электрокар остановился возле станции подзарядки. Деревья здесь были вырублены. Солнечные панели молчаливо подставляли свои чёрные кремниевые поверхности под теплые лучи. В своём роботизированном стремлении выбрать наилучший угол для приёма солнечной энергии они напоминали гигантские подсолнухи-переростки.

Фён ждал. Старая станция работала натужно, а батарея его машины заряжалась медленно. Солнце тем временем нещадно жарило плечи, пробираясь сквозь ткань плотной чёрной водолазки горячими душными щупальцами.

В который раз проверив уровень заряда, мужчина присел на горячий капот и прищурился, рассматривая окрестности.

Клан Вагнер всегда жил обособлено. Селение их не имело никакого названия и находилось вдали от пневмопутей, местоположение его даже на имперской карте не значилось. Именно поэтому чужих людей в поселке никогда не было. А сами жители могли заниматься своими делами без какого-либо внешнего контроля.

Иной раз это благо казалась наказанием. То муравьи щебенку с дороги растащат, то станция подзарядки даст сбой. Последняя, кстати, находилась в десяти километрах пути от клана. Дорога была частично уничтожена роботизированными мусорщиками. Ближе к клану, где поставили электромагнитные глушители, ситуация была намного лучше. Однако, как ни посмотри, это все равно оставалось неудобством, с которым приходилось мириться.

Нырнув в машину за флягой, Фён направился к автоматизированному колодцу. Здешний водяной насос качал воду из скважины, поднимая её на поверхность почти из пятидесятиметровой глубины. Жидкость была перенасыщена сероводородом и даже проходя через систему фильтров, оставалась не самого лучшего качества. Впрочем, выбирать не проходилось. Утолив жажду, мужчина невольно вспомнил ночной разговор с долгожительницей.

Надо отдать должное префекту Леополиса. Эта старая лиса понимала, что говорить и как подать, более того, похоже, знала о клане Вагнер больше кого-либо другого в империи. Играть на два фронта было не ново. Но никогда ещё он не лавировал сразу между тремя тиграми. Не сказать, что это смущало. В сложившейся ситуации выбирать не приходилось.

«Клэр дэ Руж застала его врасплох.

— Нана Вагнер жива, и, если вы хотите сохранить этот её секрет, я могу помочь.

По двум граненым стаканам уже был разлит тяжёлый напиток. Как раньше любили говорить, горячительный. Но первое ощущение быстро сменялось лёгкостью мысли и движения, а потом общей слабостью и недомоганием. Отрава, предназначенная для отвлечения, а не для принятия решений.

Фён, лишь слегка качнул головой, давая понять, что пить не будет. Взглядом скользнул по расслабленному лицу долгожительницы. Он даже отметил парочку мелких морщин, приемлемых для тридцати лет, но не более. Под тёмной кожей, непривычной внешностью, скрывался непередаваемый опыт закулисных интриг. Он не рискнул бы играть с ней, если бы не сложившаяся ситуация.

— Что вы предлагаете?

— Взаимопомощь, не более, — улыбнулась она и непринуждённо отпила из своего стакана.

— Гарантии?

Вопрос позабавил Клэр. Она качнула стакан в руках и взглянула на собеседника сквозь янтарную жидкость:

— Могу выдать вам искусственное тело, реплику. Хотите живую, хотите изначально неодухотворенную. Похороните по вашим обычаям, закопаете или сожжете… Обложите камнями…

Предложенное неприятно кольнуло.

— А взамен?

Клэр посерьезнела. Фён не спешил соглашаться.

— Взамен, я хочу, чтобы вы держали меня в курсе всех дел с Фердинандом.

Озвученная цена была слишком высокой и совершенно неравноценной услуге. Мужчина задумался, а после отпил из своего стакана. Как назло, на ум пришло лишь заплаканное лицо жены и ни одного конкретного контраргумента.

— Играть со змеей чревато неприятными последствиями, — наконец нашелся он, уже понимая, что согласится на поставленные условия.