что он при этом порежется, и чем сильнее, тем лучше. Это была злая мысль. Затем у меня возникла ещё более злая: допустим, я схвачу руку, которая держала сверчка за ноги, и сломаю её, как поступил с Полли? В качестве наглядного урока: вот, на что это похоже. Я мог бы сказать вам, что думал так не всерьез, но это неправда. Так и вертелось в голове, как карлик применяет удушающий захват на Радар, а другой рукой использует свой кинжал: тык, тык, тык. У него бы ничего не вышло, будь она в рассвете сил, но её время давно прошло.

И всё же я дал Питеркину уйти. Он оглянулся один раз, прежде чем скрыться за подъёмом, и его взгляд отнюдь не говорил: «Это была приятная встреча на Сити-Роад, юный странник». Его взгляд говорил: «Смотри, чтобы я не подловил тебя спящим».

Шансов на это не было, карлик направлялся туда, куда шли остальные беженцы, но когда он скрылся, я всё-таки решил, что нужно было заставить его бросить нож.

6

К концу дня перестали встречаться возделанные поля и фермы, выглядевшие действующими. Беженцев тоже больше не попадалось, хотя я видел на одном заросшем дворе тележки, наполненные пожитками, и тонкий дымок, поднимающийся из трубы. Вероятно, они решили укрыться до того, как волчары начнут выть, подумал я. Если вскоре я не доберусь до дома дяди Лии, будет разумно сделать то же самое. У меня был револьвер мистера Боудича и пистолет Полли, но волки обычно нападают стаями, и, как я предполагал, они могли оказаться размером с лося. К тому же мои руки, плечи и спина начали уставать. Тележка была лёгкой и больше не встречались грязевые ямы, через которые пришлось бы продираться, но я проделал долгий путь с тех пор, как покинул Дору.

Я видел инициалы мистера Боудича – его настоящие инициалы: «АБ» – ещё три раза, дважды на деревьях возле дороги и в последний раз на огромном скальном выступе. К тому времени солнечный диск спрятался за деревьями, и землю окутали тени. Некоторое время я не встречал никаких жилищ и начал беспокоиться, что темнота может накрыть нас на дороге. Мне очень этого не хотелось. Когда я был второкурсником, нам дали задание выучить не меньше четырёх четверостиший поэмы. Миссис Деббинс предложила на выбор не меньше двух дюжин поэм. Я выбрал кусок из «Сказания о старом мореходе», и теперь жалел, что не выбрал что-то другое, потому что строки оказались слишком уместны: «Как путник, что идет в глуши с тревогой и тоской и закружился, но назад на путь не взглянет свой…»29

– И чувствует, что позади ужасный дух ночной, – закончил я вслух. Я опустил ручки тележки и повёл плечами, глядя на «АБ» на камне. Здесь мистер Боудич действительно постарался – буквы имели три фута в высоту. – Радс, ты ведь предупредишь меня, если увидишь позади нас ужасного ночного духа, да?

Она уже крепко спала. Никакой тебе помощи против ужасных ночных духов.

Я хотел было попить – испытывал довольно сильную жажду, – но решил, что могу потерпеть. Я хотел пройти ещё немного, пока хоть что-то видно. Взявшись за ручки, я пошёл дальше, думая, что на данном этапе сгодился бы даже дровяник.

Дорога огибала выступ, затем по прямой уходила в сгущающиеся сумерки. А впереди, не более чем в миле, я различил освещённые окна дома. Подойдя ближе, я увидел фонарь, висящий на столбе перед входом. Мне удалось разглядеть, что в шестидесяти или семидесяти ярдах от дома дорога ответвлялась, и действительно была из кирпичей… как у трудолюбивого поросёнка в сказке.

Вымощенная камнем дорожка вела к входной двери, но прежде чем воспользоваться ею, я остановился рассмотреть фонарь, который так ярко светил, что вблизи на него было больно смотреть. Я уже видел такой в подвале дома мистера Боудича, и знал, что это «Колман», продающийся в любом американском хозяйственном магазине. Как я догадался, фонарь, как и швейная машинка Доры, был подарком от мистера Боудича. Трус делает подарки, сказал он.

В центре двери крепился позолоченный дверной молоток в форме кулака. Я опустил тележку и услышал скрежет, когда Радар съехала по наклонному дну ко мне. Я потянулся к молотку, когда дверь открылась. В проходе стоял мужчина почти с меня ростом, но гораздо худее, почти тощий. Его силуэт подсвечивало пламя очага, поэтому я не мог разглядеть черты, только кошку на плече и редкие седые волосы, торчащие вокруг лысеющей головы. Когда он заговорил, мне снова трудно было поверить, что я не в сказке и не стал одним из персонажей.

– Приветствую тебя, юный принц. Я ждал тебя. Добро пожаловать. Проходи внутрь.

7

Я понял, что оставил поводок Радар в тележке.

– Эээ, думаю, сначала мне нужно взять мою собаку на поводок, сэр. Я не знаю, как она ладит с котами.

– Всё в порядке, – сказал пожилой мужчина, – но если у тебя есть еда, я предлагаю занести её внутрь. Если не хочешь, чтобы к утру она пропала.

Я вернулся, забрал припасы Доры и свой рюкзак. И, на всякий случай, ошейник. Мужчина отступил в сторону в приглашающем жесте.

– Вперёд, Радс, но будь паинькой. Я рассчитываю на тебя.

Радар последовала за мной в аккуратную гостиную с тряпичным ковриком на деревянном полу. У очага стояли два мягких кресла. На подлокотнике одного из них лежала раскрытая книга. На полке рядом стояло ещё несколько. В другой половине комнаты располагалась узкая маленькая кухня, похожая на корабельный камбуз. На столе лежали хлеб, сыр, холодная курица и миска чего-то очень похожего на клюквенное желе. Также глиняный кувшин. У меня в животе громко заурчало.

Мужчина рассмеялся.

– Я слышал. Есть старая поговорка: юность требует заботы. Можно добавить «и часто».

Стол был накрыт на двоих, и на полу рядом с одним из стульев стояла миска, из которой Радар уже шумно лакала.

– Вы знали, что я приду, я прав? Как вы узнали?

– Ты знаешь имя, которое мы предпочитаем не называть?

Я кивнул. В сказках, в одной из которых я, казалось, очутился, часто фигурировало имя, которое нельзя произносить, иначе зло пробудится.

– Он забрал у нас не всё. Ты же видел, как моя племянница могла общаться с тобой?

– Через её лошадь.

– Через Фаладу, да. Лия также говорит со мной, юный принц, хотя редко. Её сообщения не