За дверью оказался Кассиус.

— Джаспер велел проведать тебя. Что случилось? Заболела? Послать за доктором?

— Не стоит, благодарю. Прекрасно себя чувствую. Господин Дрейкорн в башне? Мне нужно с ним поговорить.

— Джаспер уехал на аудиенцию к канцлеру.

Хозяин вернулся вечером в сопровождении баронессы Мередит. Она осталась на приватный ужин в башне, который затянулся до поздней ночи.

На следующий день я столкнулась с господином Дрейкорном в коридоре. Он прошел стремительно, в ответ на приветствие кивнул еле-еле, лицо холодное и отчужденное. Окликнуть его не посмела, поняла, что видеть меня он не рад и разговаривать не желает.

Беспокойство грызло сердце. Вечером все-таки решилась отправиться к хозяину; я тревожилась не за себя, а за него.

На втором этаже наткнулась на дворецкого, который сопровождал к господину Дрейкорну плотного мужчину лет сорока с военной выправкой. Отчего-то я насторожилась. Решила подождать возвращения Пикерна — вдруг получится узнать, кем был поздний посетитель.

Дворецкий обернулся скоро. Заметил меня и сообщил, опережая вопрос:

— У этого человека рекомендательное письмо от господина Таркона из имперского отдела учета подданых. Боюсь, это новый кандидат на ваше место, госпожа Камилла. Кажется, ему удалось пройти испытание.

На глазах разом закипели слезы, в горле застрял комок.

Пикерн вздохнул, неловко потрепал меня по плечу и сказал:

— Все обойдется, госпожа Камилла. Моя дочь работает на консервной фабрике смотрящей по цеху. Я попрошу у нее подыскать для вас место, если господин Дрейкорн не позаботится.

— Благодарю, господин Пикерн, — я подняла голову и шмыгнула носом, — Очень ценю вашу доброту.

Бывают в жизни события, которые ощущаются как четкая граница между прошлым и будущим: подведен итог, закончена глава, впереди — чистые страницы, и невозможно знать заранее, какими событиями, встречами и настроениями будут они заполнены.

Такой момент наступил. Итак, господин Дрейкорн решил от меня избавиться. Ничего удивительного: хлопот я ему доставила немало. Да и мне не следовало огорчаться — после ужасных приключений, что принесла должность помощницы лорда-архивариуса, переменам стоило радоваться.

Однако сердце сковала боль, душу — уныние. Я твердо решила поговорить с хозяином перед тем, как покину особняк «Дом-у-Древа» навсегда.

Ничего не вышло. Несколько дней хозяин вовсе не появлялся дома. «Пропадает в доках, ночует там же», — пояснил Кассиус. Никаких распоряжений насчет меня господин Дрейкорн не оставил.

Я продолжала работу в библиотеке, в полном одиночестве, под презрительным взглядом брата Борга на барельефе. Стопка книг, помеченных руной змеи, заметно выросла.

Но работа не приносила удовольствия, как раньше. Все валилось из рук, будущее казалось серым и неприглядным. Тяжело ждать, какое решение примут другие о моей судьбе; настало время решать все самой.

И вот, когда я пыталась найти новые силы в своих мечтах (которые изрядно поблекли за последние дни), пришло решение: последую совету господина Дрейкорна. Я должна вернуться домой. Даже срубленное дерево пускает новые ростки, если сохранились корни; мои корни остались в Олхейме, где все было знакомо и понятно. Я увижу отца, мы обсудим, как жить дальше и найдем выход. Можно попробовать удачи где-нибудь на юге, в небольших городах возле теплых озер. Мы уедем вместе и, наконец, все наладится. Когда хозяин рано или поздно надумает появиться дома, расскажу ему о своих планах и уговорю подождать с выплатой долга — сейчас он был подобен цепи, которая сковывала меня по рукам и ногам. Затем смело, собственной рукой, начну заполнять пустые страницы своей книги.

Стоило мне принять такое решение, как судьба пошла навстречу — но таким кошмарным и неожиданным способом, как я не предполагала.

Однажды вечером, когда за окнами тлел закат, в библиотеку явилась горничная Эрина и сообщила с видом хитрым и исполненным жгучего любопытства:

— К вам посетитель. Остался ждать снаружи, возле домика кучера.

— Кто? — внезапно я испугалась. Уж не господин ли Крипе явился меня проведать?

— Не назвал себя. Сказал, приехал из Олхейма.

Я вскочила. Кто-то из общины? Отец? Он не ответил на последнее письмо.

Как пуля я выскочила из библиотеки, сбежала вниз и, не одеваясь, понеслась по вечернему морозному воздуху к домику кучера.

Печаль последних дней закалила меня. Новую неприятность, которую послала судьба, удалось встретить с поднятой головой. Я не повернула назад, не сбежала и не спряталась, когда, приблизившись к домику, увидела на скамье Освальда — сына старейшины Уго.

Одет он был в мешковатую робу и картуз, какие носили фабричные. За полтора месяца, что я не видела его, Освальд приобрел еще более постный вид и отрастил козлиную бородку.

— Здравствуй, Освальд. Зачем ты здесь? Привез какие-то вести? Что-то с отцом? — через силу проговорила я.

Освальд встал и выпучил глаза. От него несло потом и перегаром — по-видимому в столице сын старейшины решил махнуть рукой на заповеди Отроков Света. Прищурившись, окинул недоверчивым взглядом с ног до головы.

— Ты носишь мирское, Камилла. Где твой головной убор?

Стараясь подавить раздражение, я настойчиво повторила:

— Освальд, ты привез вести от отца?

— Твой отец…. да… — Освальд прикрыл веки, — Изидор болен. Отлучение от братьев по вере сказалось на нем плохо. Его нога… ты же знаешь, кто костяную чуму нельзя вылечить до конца. Омертвение пошло выше. Он почти не двигается. Изидор сейчас в общине. Старейшина был добр и позволил ему вернуться. Он сожалеет о том, что изгнал его, и теперь готов искупить вину. Мы молимся о твоем отце днем и ночью. Свет будет к нему милостив, но сейчас Изидору нужна ты.

Сердце сжала тревога.

— Я приехал за тобой, — продолжал Освальд, осторожно поглядывая на меня, словно оценивая — как восприняла новость, — нельзя терять ни минуты. Мы успеем на вечерний экспресс, если поторопишься.

— Да, Освальд. Мне нужно предупредить хозяина. Собраться. Жди здесь. Я быстро.

— Я пойду с тобой, — неожиданно заявил сын старейшины, — Свет Благой, Камилла, в какой дом ты попала! Работаешь на теурга, приспешника демонов. Немыслимо! Бедная, заблудшая овечка.

Несмотря на протесты, Освальд увязался за мной. Как только попал в холл, принялся крутить головой, теребить бородку и бормотать защитные молитвы. Пришлось провести его в свою комнату. На пути нам никто не встретился.

— Жди здесь, — велела я и понеслась в башню.

Покои хозяина пустовали. Кассиус отсутствовал. Пикерна найти не удалось. В отчаянии набросилась на Эрину и велела передать, что вынуждена срочно уехать. Горничная изнывала от любопытства, но расспрашивать не посмела.