– Определенно. Вопрос – как сменить власть? Если жертвоприношение планируется в столице, а король и его родные в Каса Норра? Заговорщики подошли к делу с изяществом и отравили вашего деда, ваше величество. Именно Рамон Рикардо дал ему яд. Многокомпонентный, сложный, чтобы точно никто ничего не почувствовал. Мединцы могут составлять такое. Одним компонентом яда пропитали губку, вторым платок, третий добавили в крем для лица. У вашего деда ужасно пересыхала кожа, он пользовался кремом после бритья, вот в него. По отдельности эти компоненты можно хоть в кожу втирать, хоть горстями глотать. Но стоит им соединиться вместе – и получается сильный яд. Убивает он не сразу, за несколько дней, ну так и порции ваш дед получал постепенно. То из губки, то с платком…

– Платки же меняют каждый день, – удивилась Маргарита Мария.

– Меняют. Но вашему отцу незадолго до смерти понравилась лавандовая отдушка. Сильная. Вам не понравилась, кстати говоря.

– Да. Это была неприятная лаванда.

– Вот она. Но даже если бы вы ей пользовались – ничего страшного. По отдельности три части яда не сработают.

– Вот почему дед не знал, чем и кто его убил. Я… это неважно, – махнул рукой Бернардо.

Хавьер промолчал. Но очень выразительно.

Неважно, конечно. Если кто думает, что некроманты не улавливают эманаций, которые идут из подвала собора. Но если королевская семья пытается это скрыть – пусть. Он точно не будет кричать и пытаться все это обнародовать.

– Итак, его величество умер, и его повезли хоронить в столицу. А здесь уже все было готово для гекатомбы.

– Мануэль затеял скандал, Мигель пригласил его к себе – и не успел вернуться. Творец…

– Да, его высочество Рамона Рикардо не во все посвящали. Но в данном случае… он уехал бы незадолго до коронации. И вернулся, как он полагал, героем. И будущим королем.

– Согласен, если бы что-то случилось с отцом, дядя бы мог сесть на трон, – согласился Бернардо.

– Верно. Мог бы и его сын. Вот Мануэль не мог. Но тут в дело вступил Оскар Рикардо. Судя по документам и косвенным свидетельствам, он договорился с Меганой.

– С этой девкой?! – возмутилась Ленора. Альварес, который неотлучно был рядом с невестой, погладил ее по руке. Мол, успокойся, дорогая. Если что – я эту Мегану из-под земли достану и пепел обратно закопаю!

– Эта девка хотела быть королевой. В ее понимании это был блеск, власть, балы, роскошь – и никакой ответственности, – разъяснил Амадо. – Оскар Рикардо убедил ее, что если никого из основных ветвей не останется, у Мануэля есть шанс сесть на трон. Признанный сын, герцог… почему нет? Обаятельный любимец толпы. Так что судьба Мигеля Рамона тоже была предрешена. Мегана его приговорила бы и сама привела в действие приговор.

– Полагаю, для нее тоже было что-то приготовлено, – хмыкнул Бернардо.

– Разумеется, ваше величество. При обычных условиях Оскар никогда не попал бы на трон. Бастард побочной ветви, даже не герцог – граф. Но править ему хотелось, и очень. И тут ему помогают мединцы. Король, который полностью от них зависит, им выгоден. А Оскар опирался бы на них, чтобы разобраться с протестами. Обязательно.

– Наверняка нашлись бы те, кто его не признает, – согласился Бернардо. – И ему предложили Мерседес?

– Да. Если что, есть документы, что ваш дед удочерил Вирждинию Монику Арандо.

– ЧТО?!

– Подозреваю, что это подделка. Но они есть, и оспаривать их можно долго. Кровь там королевская, от мединцев сущие капли, но для повиновения демонессе их хватит, для шантажа тоже – чего еще желать? На трон та же Мерседес села бы спокойно.

– И демонесса смогла бы потом сделать с ней что угодно. И с ее ребенком. И со всем королевством.

– Как-то так.

Бернардо весьма непечатно скрипнул зубами. Все вежливо промолчали. Говорил только Амадо.

– Оскар Рикардо женат на Бриссе Фальконе. Был.

– Был?

– Никто не видел несчастную вот уже полтора года. Даже больше.

– Не видел?

– Графиня, известная раньше своим пристрастием к развлечениям, стала домоседкой и буквально никуда не выходит с верфи. Ее видят иногда вместе с мужем, и только.

– Это кого хочешь можно загримировать, если на пару раз, – отмахнулась Феола.

– Лишь бы девушка была достаточно человекообразной, – согласился Амадо. – Ваше высочество, какие приметы были у Бриссы?

– Да никаких… симпатичная, черные волосы, синие глаза. Средний рост, средняя фигура. Очень любила все яркое, броское, лицо раскрашивала в три слоя, я ее постоянно гоняла умываться, – вспомнила принцесса.

– Вот. Черные волосы, синие глаза… Я недавно подумал – и связался с Бенитесами. Эллора сказала, что пару раз, по просьбе сестры, она надевала черный парик и ужинала с симпатичным мужчиной. Каталась в мобиле. Не дома, на людях. И раз появилась в опере. Она понимала, что ее втягивают во что-то нехорошее, но Дарея была по уши влюблена в Бустоса и не понимала, что втравила родных в смертельную ловушку.

Феола кашлянула.

– Если в правильном платье, Эллора вполне человекоподобна. И держать себя умеет. Она вообще симпатичная, там только жабры, ну и так, по мелочи…

– Сейчас у нас остался только Оскар Рикардо, – подвел итог Амадо. – И надо его вытащить на свет, пока он не устроил еще какую-то пакость.

– Наверняка устроит, – вздохнула Ленора. – Власти ему хочется.

– Мне он всегда казался таким… склизким, – поддержал ее брат. – Словно по болоту ползаешь.

– Давайте думать, как его вытащить, – подвела итог Феола. – Надо, чтобы он признался хоть в чем… вам же все равно, за что его казнить? За убийство супруги тоже вполне сойдет, нет?

– Ты умничка, – расцвел Амадо. – Я как-то так и думал. И хотел просить Хавьера помочь.

– Чем?

– Сможешь вызвать дух Бриссы Паулины Фальконе?

– Я некромант. Ты как себе это представляешь – на пустом месте? У меня ничего от нее нет! Ни косточки, ни носового платка с соплями. Могу Ла Муэрте попросить, но вряд ли она отзовется по такому мелкому поводу.

– Я смогу, – вздохнула Феола. – Шаманам это не нужно. Но ненадолго.

– Вызывай, – отмахнулся Амадо. – Хавьер поможет, если что. Дождемся ночи?

Феола качнула головой.

– Не обязательно. Хоть сейчас, если мне обеспечат жертву.

– Жертву?

– Любая птица подойдет. Хоть та же курица… нужна свежая кровь и жертвоприношение.

– Обеспечим, – стало интересно Бернардо. Правда, когда еще удастся такое увидеть? – А присутствовать можно?

– Вполне. Только не мешайте.

Мешать никто и не собирался.

Курицу принесли слуги с кухни, живую и кудахчущую.

Дверь закрывал лично епископ Тадео, смирившийся с обрядом, который будет проведен при нем. С другой стороны, если это надо, чтобы покарать убийцу? И Феола заверила, что некромантии