дочь заметила её состояние и не тревожила се. Ленка вообще обладала каким-то чутьем, которое иногда помогало ей быть мудрой не по годам. Ксения позвала ее:

— Ленуська, давай чайку попьем!

Дочери не очень хотелось отрываться от телевизора, но она поняла, что мать хочет с ней о чем-то поговорить. Так и было на самом деле. Немного помявшись, Ксения спросила в лоб:

— Лен, тебе на самом деле так хочется, чтобы я вышла за Крутова?

Девушка пожала плечами:

— Мне хочется, чтобы ты вышла замуж. Естественно, за достойного человека. А будет ли это конкретно Сергей Витальевич или кто-то ещё, мне без разницы. Я хочу, чтобы рядом с тобой был надежный человек. Честно говоря, мне он кажется каким-то… ну, ненастоящим, что ли. Он такой во всех отношениях правильный, что даже странно. Ну понимаешь, он даже выглядит как-то слишком уж правильно. Всегда подтянутый, спортивный, одним словом, сразу видно бывшего военного. Он хороший, но в качестве друга он мне кажется гораздо убедительнее, чем в качестве мужа. Не знаю, почему мне так кажется, может, я совсем дура, но раз ты спрашиваешь… А я всегда мечтала о том, чтобы у нас была семья. — Она рассмеялась и продолжала: — Чтобы вечером с работы приходил папа, чтобы бабушка пироги пекла и варенье варила. Не ты, мама, а именно бабушка, так почему-то уютнее.

— Да, с семьей у меня не очень-то получилось в жизни, — вздохнула Ксения.

— Ну, исправить это ещё не поздно, — уверенно проговорила Лена. — Правда, с бабушкой облом, но хотя бы муж у тебя должен быть. Крутов или нет — без разницы. А то вот я замуж выйду, с кем ты останешься? Кстати, а почему ты спрашиваешь?

— Я не буду сейчас говорить, ладно? Сглазить боюсь. Кстати, Ленка, а ты хотела бы на своего отца посмотреть?

— Чего?! Ты что, нашла его, что ли?

— Ну, мне так кажется… Хотя это всё ещё не точно, и вообще — даже если это и подтвердится, то вряд ли мне следует с ним встречаться. Столько лет прошло…

— Ну, мамуля, я тебе вот что скажу. Ты там уж как хочешь, но мне-то ты его покажи хотя бы. Может, он мне и понравится. Имею я право хоть раз в жизни на собственного отца посмотреть? А то все говоришь мне, что я на него похожа, так надо ж удостовериться.

— Ладно, ладно, успокойся. Когда что-нибудь выяснится, я тебе скажу.

Разговор с дочерью не слишком-то помог Ксении разобраться в своих чувствах. Промаявшись до десяти вечера, она решительно сняла телефонную трубку и позвонила Крутову. Настояла на встрече и через час была у него.

Сергей слушал её серьезно и внимательно, не перебивая и не задавая никаких вопросов. Когда Ксения закончила, он достал фотоальбом и протянул ей. Она долго сидела, не решаясь открыть потрепанную обложку. Боялась, что появившаяся сегодня маленькая надежда исчезнет. Или боялась, что сбудется. В общем, страшно было в любом случае.

И всё-таки она в конце концов открыла альбом. Нашла групповую фотографию, снятую на последнем звонке. Девчонки в белых фартуках и с огромными бантами, мальчишки в галстуках, старающиеся выглядеть солидно и независимо. В первом ряду, чуть повернув ¡олову влево, стоял Володя. На фотографии был он. Тот самый Володя, которого она полюбила много лет назад.

Ксения прикрыла фотографию ладошкой и задумалась. Вот теперь она окончательно растерялась и совершенно не знала, что ей делать.

Владимира Ивановича разбудили настойчивые звонкие дверь. Кто-то трезвонил, то коротко нажимая на кнопку звонка несколько раз подряд, то заставляя его заливаться длинными трелями. Он встал и поплелся открывать. Мать опередила его и уже защелкала замком.

— Здравствуйте, Лидия Васильевна! Вовка дома?

— А где ему быть в пять утра? Что случилось, Сережа?

Запыхавшийся Крутов, увидев перед собой перепуганную пожилую женщину, немного опомнился, но отступать не собирался:

— Ничего не случилось, Лидия Васильевна, всё в порядке. Но Вовка мне срочно нужен, уж извините за беспокойство. Очень мне с ним поговорить надо.

— А позже никак нельзя? Ну хорошо, проходи.

Увидев Владимира, Крутов погрозил ему кулаком:

— А-а, вот и он. Здорово, разрушитель семейного счастья? Ну пойдем, поговорим.

— Здоровей видали, — буркнул сонный Владимир, совершенно не понимая, что происходит. — Что за разговоры среди ночи? И при чем тут твое семейное счастье?

— Вы извините меня ещё раз, Лидия Васильевна, — галантно склонил голову Сергей, — но мне действительно срочно нужно поговорить с ним. С глазу на глаз.

Он втолкнул приятеля в комнату и плотно прикрыл дверь. Оценивающе взглянул на Володю и поинтересовался:

— Ну что, на свадьбу-то пригласишь?

— Крутов, ты что, пьяный, что ли? Это ты меня на свадьбу должен приглашать. Ты, часом, не забыл, что женишься?

— Я — то как раз нет. Во всяком случае, не в этот раз. А вот ты женишься. И попробуй только не жениться, я тебя тогда на котлеты пущу!

Владимир насупился:

— Это мы ещё посмотрим, из кого котлеты будут. В чем дело-то, объясни толком!

Сергей принялся объяснять. В своей комнате Лидия Васильевна с беспокойством прислушивалась к бубнящим мужским голосам. Через час Крутов ушёл. Она заглянула в комнату к сыну. Владимир сидел, не шелохнувшись, и о чем-то напряженно думал. Лидия Васильевна подошла к сыну и потрогала его за плечо:

— Что случилось, сынок? Несчастье какое-то?

Владимир Иванович глубоко вздохнул и прижал мать к себе.

— Пока не знаю. Несчастья точно нет, а вот счастье — может быть! В общем, собирайся. Собирайся, собирайся, едем. Я тебя хочу познакомить со своей невестой и дочкой.

— Её дочкой? — спросила мать первое, что пришло на язык.

— Моей! Ну, и её тоже, конечно.

Лидия Васильевна долго не могла взять в толк, о чем говорит её сын. А когда поняла — расплакалась и стала суетливо одеваться.

В этот ранний утренний час Ксения ещё не спала. Вернувшись от Крутова домой, она так и не смогла заснуть, как ни пыталась. Тяжелый получился разговор с Сергеем. Она видела, как потемнело его лицо. Ей очень не хотелось делать ему больно, этому хорошему человеку, от которого она не видела ничего, кроме добра и заботы. Но поступить иначе она не могла. Это было бы нечестно по отношению и к Серёже, и к самой себе. Конечно, Крутов очень хороший, он просто замечательный. Но не могла она выйти за Сергея замуж, если Володя был здесь, рядом, если он помнил про неё! Конечно, быть может, она ему совсем и не нужна. Но всё равно — по-другому