Он скорее надел бы на неё второй такой же. Чтобы никто больше не вздумал коснуться этих рук, поддеть пальцем тонкую нить ярко-красных бус на этой шее. И этот изгиб её губ… Так сильно захотелось поцеловать. И вообще, она не казалась кошкой, напротив — невероятно живой и тёплой. Женщиной.

Да что такое накатило? И почему не с женой, демоны?!

— Что с вами, милорд? — участливо спросила Юна.

— Простите, миледи, — он провел ладонью по лицу, сбрасывая наваждение.

В бездну! Он и так сразу понял, что леди хороша, но последние события, кажется, сводят его с ума. Да, вот именно, если так продолжится…

— Вам вроде бы не за что просить прощения, милорд, — тот же ровный голос, та же спокойная улыбка. — А это смешение силы может и пройти бесследно. Тут даже ученый колдун не скажет точно.

Спокойная у неё улыбка? Да куда там!

Он смотрел. И видел. Её губы дрогнули, а в глазах смешинки, мелькнули и спрятались. Леди изволит насмешничать. Всё она заметила…

Брата Сайгур встретил на лестнице.

А тот хорош — бледный, серые тени под глазами, исхудал на добрую треть прежнего себя. Если учесть, что Найрин был не толстяк, а крепкий мужчина, сплетённый из тугих мышц, то его нынешний вид откровенно никуда не годился. Однако Сайгур одобрил:

— О, уже на ногах стоишь? Хорошо, — и они обнялись.

— Мне сказали, что твоей жене стало дурно, — Найрин был встревожен.

— Челла решила снять ошейник с твоей невольницы. Платят ведь беглые невольники за это колдунам? Леди Юна уверяет, что всё в порядке.

— Нет-нет, ей нельзя, это слишком для неё, — Найрин даже зубы стиснул, желваки обозначились.

— Вот и потолкуй с ней потом по-братски, — посоветовал Сайгур. — Я нужных слов не найду, чтобы вразумить дурную девку… мою дорогую леди, ты понял, да? Из нас двоих ты ученый. Демоны, ведь на колдуньях не женятся, меня как угораздило? — он обрадовался брату, и отпустило, даже посмеяться захотелось.

Действительно, как? В Кандрии колдунья не может быть владетельной леди, наследницей. Исключено. А тут — вроде так и нужно. Мортаг хоть на малость это знал, интересно?..

Здесь ведь Кандрия теперь. Королевство Мортага.

— Я поговорю с ней, — сразу согласился Найрин.

— Ты не обиделся, что я отдал Фай Челле? Куплю тебе невольницу, если хочешь. Самую красивую.

— Не нужно, — Найрин только отмахнулся. — Давай в горы съездим? Ты не собирался?

— Уверен, брат? — Сайгур смерил его выразительным взглядом. — Окрепни сначала. А то разгуляется ветер и тебя унесёт. Мы ведь не поймаем, — не удержался он от колкости. — А я сейчас к нашей ведьме собрался. Не желаешь со мной?

— Если хочешь, — Найрин немного удивился такому приглашению. — Пойдём.

Сайгур никогда не скрывал от него своих личных дел, однако в подробности не посвящал. Не о погоде же он собрался беседовать с Сару?

— Я только зайду к себе переоденусь, — он, усмехнувшись, дернул за рукав своей стёганой шелковой куртки, что тоже была из королевских подарков. — В этом ходить нельзя, роскошно слишком.

На двери гардеробной Сайгура их ожидало кое-что неожиданное. Пучок крупной моркови с ботвой, перевязанный шелковой ленточкой, был подвешен к косяку двери за эту самую ленточку.

Сайгур замер на последней ступени и побледнел, даже грудь сдавило — не вдохнуть. Это был явный намёк, однозначный. Оскорбление. В деревнях приморской Кандрии морковь вешали на дверь неспособным мужчинам…

Из-за этого дрались, или поспешно женились. И долго насмешничали. Но кто посмел?..

Найрин протиснулся вперед, оттолкнув плечом Сайгура, сдернул морковь с двери и кинул под лестницу.

— Переодевайся, я подожду.

За одеванием Сайгур малость остыл, гнев никуда не делся, но удалось загнать его в дальний угол и придавить. Понятно, чего ждет от него весь Дьямон — и кандрийцы, и местные. Но кто осмелился так шутить?..

Фагунда встретила неласково, поджала губы, но отложила шерсть, которую пряла, и встала с лавки.

— Господин… гадать? — и посмотрела исподлобья на Сайгура, потом на Найрина.

Вот и пойми, как сходу догадалась.

Сару была не одна — какая-то женщина-мукарранка сидела у стола и пила что-то из чашки, а на столе лежали лепешки, разная снедь и маленькая кучка как будто цветов, слегка увядших — на расстеленном платке. Увидев Канов, мукарранка кинулась к платку, но спохватилась и вместо этого закрыла лицо краем покрывала. Найрин, в отличие от брата, отчего-то сразу взглянул на незнакомку. Поэтому успел увидеть лицо.

— Господин? — мукарранка низко поклонилась и хотела прошмыгнуть мимо них наружу, но Найрин успел поймать её за руку и отдернул от её лица покрывало, вгляделся.

— Постой-ка. Где мы встречались, почтенная?

Женщина средних лет. Обычная. Даже не рыжая, в отличие от многих местных. Впрочем, и Фагунда-Сару ведь не рыжая. Но важно не это, а её облик в целом — и лицо, и фигура, немного кривобокая, и вообще…

Женщина только мотала головой, повторяя что-то по-мукаррански.

— Она сюда захаживает, — сказал Сайгур. — Я её тоже видел.

— Валону вдова, деревня, ближний, — заговорила Фанугда. — Понимать нет, говорить нет. Семья нет. Муж, сыновья погибать. Сражаться. Дом гореть, мельница река гореть, овцы умирать. Сестра дочь жить! Видеть ты нет.

Найрин кивнул — смысл сообщения был понятен. Вдова по имени Валону, живет в ближней деревне, у неё погибли близкие, сгорели дом и мельница, и скота не стало тоже. То есть зажиточная была семья, мельница — это уже состояние, и были овцы. Теперь с ней осталась только племянница, дочь сестры.

Но он не мог ошибиться — понимал, что где-то уже встречал эту женщину. Причем встречал таким образом, что теперь забеспокоился. Что-то с ней не так. Или похожа на кого-то?

— Я понял. Прости, что задержал, — он отпустил руку женщины.

Вдова Валону несколько раз низко поклонилась и зайцем прыснула в дверь, что даже немного странно для почтенной особы.

— Валону мне ходить, травы носить, — бай Сару не спеша принялась заворачивать в платок те увядшие цветы.

— Постой-ка. Дай взглянуть, — попросил Найрин. — Что это такое?

— Трава собирать. Нога болеть. Нога лечить. Далеко расти, высоко, серебро платить Валону, — Сару с явной неохотой развернула платок. — Трогать нет, тан. Пальцы болеть. Трава обжигать.

— Хорошо, не стану трогать, — покладисто согласился Найрин. — Очень интересно. Я такое уже видел. Да-да, помню, на рисунке в книге. Дай мне цветок, бай Сару. При случае постараюсь возместить.

Сару колебалась, явно хотела отказать, но под настойчивым взглядом Найрина разрешила: