Найрин болел больше недели, и провел это время во сне. Точнее, он иногда просыпался, и вскоре засыпал опять. Сначала его лишь поили водой, потом он стал понемногу есть и вставать, кто-то младших оруженосцев был рядом и помогал — помыться, переодеться, пройти до окна и обратно. Но главное — Найрин спал. А потом вдруг проснулся. Спать уже не хотелось — непривычно и так радостно. Слабость ещё не прошла, но теперь хотелось жить.

— Милорд! — мальчишка-оруженосец поднёс к его рту чашку с отваром. — Что прикажете, милорд? На кухне уже варят кашу, скоро принесут…

— Или в лес со своей кашей! — пробормотал Найрин, глотнул один раз и отмахнулся.

Почему-то каша, вкусная, рассыпчатая, с какими-то фруктами, вспоминалась. И бульон. И жидкий суп с крупой и кореньями. Ничего этого он теперь не хотел.

— Неси жаркое, найди где-нибудь, — попросил Найрин. — И побольше. И хлеба!

— Как скажете, милорд… — мальчишка закивал и посмотрел на что-то позади Найрина.

И оттуда раздался серебристый женский смех.

И сразу вспомнилось — руки, кисти рук, ласковые и чуткие, что то и дело оказывались в его руках, и наоборот — гладили его пальцы. Руки женские, потому что такие маленькие, с длинными пальцами, и браслеты на тонких запястьях, и ещё какие-то шарики, каменные на вес и на ощупь, размером с крупные орехи, они были. Откуда это воспоминание — сон? Нет…

— Леди Челла?

Он приподнялся, чтобы оглянуться, но не успел — женщина подошла, оказалась перед ним.

Не Челла, а Юна. Мачеха Челлы.

— Ну вот, лорд Найрин, теперь всё будет хорошо. Вы нас немного напугали. Но теперь вам с каждым часом будет становиться лучше. Мясо принесут, только пока совсем немного. А к ужину получите цыплёнка.

— А леди Челла… — пробормотал он и смутился.

Кажется, даже покраснел.

— Челла передаёт вам привет и желает скорейшего выздоровления.

— Она… здесь… простите, леди, я, видно, ошибся…

Юна сделала знак, и оруженосец подвинул ей табурет. Она села, расправив платье.

— Отправляйся на кухню, добудь жаркое лорду, — велела она мальчику.

Когда за тем хлопнула дверь, ответила Найрину:

— Челлы здесь не было. Она тоже пострадала, но быстро поправилась. Это вам мы давали силу понемногу, так решила наша знахарка. Вы едва не умерли.

— Что с Челлой? — он испугался, даже в холод бросило.

Хотя сказано же — она уже поправилась.

— С ней то же, что с вами, — пояснила Юна. — Она слилась. Слила силу больше возможного, спасая вас. Точнее, она остановилась у черты, так что с ней всё не страшно. Это вы потратили сильно больше, чем могли, и едва не убили себя. Ваше тело пострадало. Поэтому вы выздоравливали дольше.

— Нет, что вы, леди… — он помотал головой.

Он занимался с наставником, и такого не случалось. От перерасхода гибнут только мальчишки-неумехи, а он не мог. Это даже стыдно. И тут же вспомнился совет Сару-Фагунды — приобрести какой-то браслет. Он запутался. Что происходит?

— Я научу вас, — Юна нагнулась к нему, опираясь руками о колени и сцепив перед собой руки. — Тут, в Дьямоне, с вами кое-что случилось. Ваша сила плеснула и стала расти, пропала устойчивость. Это хорошо, вы справитесь и станете сильнее. Хорошо ведь? А я помогу. Поначалу, а потом, если нужно, пригласим вам умелого наставника.

Он смотрел на браслеты на её запястьях и понимал — это они, те самые. И руки те самые. А каменные шарики — вот, пара их лежит на столике у изголовья. Что это такое, что за артефакты? И… как он прикасался к Юне?.. Ведь прикасался, он помнит…

— Это вы возились со мной всё это время, леди Юна?

— Да, я. И бай Тала. Жена вашего брата не приходила, лорд Найрин. Если вам что-то показалось, то это ваши грёзы, не более. Бай Тала категорически запретила Челле к вам приближаться. Это для неё вредно.

— Да, конечно, — он откинулся на подушку.

Все правильно. Жена брата, она и не могла и не должна. Его снова морочили дурные грезы.

— И вот, лорд Найрин, поскольку вы поправились, — Юна сняла с руки легкий темный браслет и надела на запястье Найрина, застегнула тугой серебряный замочек. — Запирающий браслет. Это защита, лорд Найрин. То, что вам необходимо. Позволит всё, что нужно, но ограничит в нужный момент, с ним вы не сольетесь. Поносите немного, а потом я проверю, как он действует.

— Леди Юна. Вы колдунья? — Найрин погладил пальцем шелковистые камни браслета.

— Да, лорд Найрин, — ответила она просто. — Могла бы настаивать, что я лишь слабенькая знахарка, но мы ведь понимаем, что это значит? Вы про меня всё поняли. Я слабенькая. Но по сути я колдунья, хотя ни разу не пользовалась силой в своих интересах и не собираюсь. Зато теперь помогла вам. И вы такой же — колдун с низким уровнем силы. Так говорят в Цитадели.

— Я понимаю. Вы прячетесь? То есть тоже скрываете, что одарённая?

— Конечно. Я собираюсь уехать в Кандрию и жить там. Растить дочь, и, надеюсь, других детей. Колдунье не позволят быть владетельной леди. Ограничения, посвящения, обучение — мне это не нужно. Так что я рассчитываю на ваше молчание, лорд Найрин.

— Да, конечно. Клянусь вам, леди Юна. Я скорее умру, чем…

— Тихо, — она шутливо выставила вперед ладони. — Не умирайте, с вас достаточно. Просто молчите обо мне. Про вас с Челлой всем уже понятно. Она с древней кровью и должна быть одарённой. Вы слишком громко проявились, просто постарайтесь впредь не удивлять Дьямон так же сильно. А обо мне никому не известно. Пусть так и будет.

— Да, леди Юна, от меня никто ничего не узнает. Клянусь, — повторил он, протягивая ей руку, она с улыбкой дотронулась.

Приняла клятву — он ощутил, как ладонь кольнуло. Приняла уверенно, как это делал наставник, и как учили его, Найрина. А он чуть не отдернул руку, снова вспомнив, что нельзя касаться Юны! Но на этот раз коснулась она. Правильно — видимо, можно, чтобы решающее движение было её.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Всё это время, значит, тоже она дотрагивалась до его рук?.. Была осторожна, чтобы он не пострадал?