Слушать пояснения было скучно. Куда интереснее было узнаватьто, что выходило за рамки сухой подписи к снимку.

- А почему Аделаида Тимофеевна так тепло одета, не посезону? - спрашивала я. - Ведь выпуск всегда бывает летом, в конце июня, вот идата здесь стоит: 28 июня 1969 года.

- Может быть, лето было холодным? - предположил ГлавныйОбъект.

- Да нет, вот смотрите, все выпускники в легкихплатьицах и в рубашках с короткими рукавами - ясно, что погода теплая ААделаида Тимофеевна в твидовом костюме и плаще - Да, действительно, - рассеянносогласился он. - Я как-то не замечал.

- Может быть, ее знобило, она болела, плохо себячувствовала?

- Не помню…

- Может быть, она прилетела из командировки утром тогоже дня и приехала на выпуск прямо из аэропорта? - продолжала допытываться я. -Может, она летала куда-нибудь в Заполярье?

- Не помню… Хотя да, вы правы, Никочка, онадействительно летала в Мурманск, да-да, теперь я вспоминаю, именно в Мурманск,там проходили испытания на полигоне, а Адочка была головным разработчикомнового сплава. Она еще тогда замерзла ужасно, простудилась…

Да, конечно, именно так все и было. Я еще помню, - оживилсяНиколай Григорьевич, - к концу церемонии выпуска она уже так плохо себячувствовала, что не досидела до конца вручения дипломов, извинилась, вызвала служебнуюмашину и уехала домой. Павлушеньке было десять лет, он тогда, помнится, страшноиспугался, ему показалось, что мама умирает…

Вот ради таких деталей я и задавала свои вопросы.

Слушая Старого Хозяина, я начинала лучше представлять себе идаже понимать не только его покойную жену, но и Павлушеньку, и подрастающегоЖенечку, и юную Наташеньку, ушедшую от мужа с годовалым сыном на руках.

- А вот это Женечка на субботнике, в десятом классе.

Они убирали строительный мусор на спортплощадке.

Узнаю, узнаю, как же! Та самая спортплощадка, на которой яразминаюсь во время вечернего "собакинга". Когда младший сынСальниковых заканчивал школу, Семья уже жила здесь, в этом доме, и школанаходилась неподалеку. На фотографии Евгений стоял с граблями в руках вокружении двух одноклассниц, модненьких и хорошеньких. Судя по остальнымфигурам, попавшим в кадр, а было их не менее пятнадцати, это были самыекрасивые и хорошо одетые девочки в классе. Да и Сальников-младший выделялсясреди других высоким ростом, мощными плечами и уже сформировавшимися чертамикрасивого мужественного лица. И куда только все девается? Глядя на него,шестнадцатилетнего, не сомневающегося в том, что вся жизнь принадлежитисключительно ему и будущее его будет веселым, счастливым и богатым, трудноповерить, что этот красивый высоченный парень превратится в никчемного алкаша,спекулирующего внешней привлекательностью, чтобы доить очередную женщину,стреляющего у брата деньги на опохмел и бездарно растрачивающего свое здоровьеи всю свою такую, в сущности, короткую жизнь.

- А кто эти девочки рядом с Женей? - спросила я как-то.

- Не знаю.

- А вот эта девочка? А этот мальчик?

Но Николай Григорьевич ничего не знал. Он не знал никого изодноклассников своих сыновей. Ни единого человека. В околоальбомных беседахвыяснилось, что ни он сам, ни его сверхзанятая судьбами Отечества супруга ниразу не посетили ни одного родительского собрания и не были знакомы ни с однимучителем. Мальчики учились хорошо, дисциплину не нарушали, родителей в школу невызывали, чего же еще? А одноклассники к ним в гости не ходили.

- Знаете, Никочка, это было не принято, - объяснялСтарый Хозяин. - У нас жилищные условия были значительно лучше, чем у другихдетей, я бы сказал, это был принципиально другой уровень. Адочка занималавысокие должности, я служил сами знаете где. Огромная квартира, хорошие дорогиевещи, дефицитные продукты на столе - наша жизнь очень резко отличалась от тойжизни, которой жили одноклассники мальчиков. Зачем вносить разлад в детскиедуши, порождать зависть, недоброжелательство? Вот если бы Павлушенька и Женечкаучились в какой-нибудь элитной школе, где много детей из семей высшегоруководства, тогда другое дело.

- Почему же они не учились в элитной школе?

Моему любопытству не было пределов. Но Старого Хозяина это,кажется, не смущало, он был рад поговорить о былом, тем более если это кому-тоинтересно.

- Адочка хотела, чтобы дети учились поближе к дому.

Она считала, что это дисциплинирует.

- В каком смысле?

- Видите ли, Никочка, когда школа далеко от дома, товсегда велик соблазн после уроков куда-нибудь пойти с друзьями, в кино илипросто погулять, пошататься без дела. Тем более такие школы в Москве находилисьв основном в самом центре, а там красивая жизнь очень на виду. Вы понимаете, очем я? А когда от школы до дома всего пять-десять минут ходьбы мимо обшарпанныхдомов без магазинов и кинотеатров, то соблазн не так силен.

Стало быть, Адочка в своих сыновьях не была уверена. Что-топодсказывало ей, что мальчики не так надежны, как можно было бы предполагать,исходя из хороших оценок и отсутствия записей в дневниках о нарушенияхдисциплины. Ну что ж, не знаю, как насчет Гомера, а насчет младшенького она неошибалась, и если бы драгоценный Женечка учился в элитной школе в центреМосквы, то спился бы, вероятно, куда раньше.

За Женечкиными метаморфозами, запечатленными на фотографиях,тоже любопытно было наблюдать. Если на ранних снимках его лицо и вся его фигураотражали уверенность в том, что он все сможет и всего добьется, то с годами этаформула сменилась уверенностью в том, что все сделается само. Потом уверенностьсменилась надеждой на то, что "сами все дадут, еще и умолять будут, чтобвзял". Потом - разочарованием. Вероятно, оттого, что никто ничего не давали уж тем более не умолял.

Однако сегодняшний просмотр семейного архива НиколайГригорьевич посвятил полностью Алене. И я догадывалась почему.

С Аленой что-то творилось. На самом деле мне-то, старойопытной ящерице, было совершенно очевидно, что она в очередной раз влюбилась.Все симптомы были налицо: и загадочная томность в лице, и неземная печаль вовзоре, и ленивые движения, и долгие разговоры по телефону, когда трубкауносится в комнату и плотно закрывается дверь, и кое-что другое, например, ежедневнаясмена всего облачения, включая белье. Но мои наблюдения могут показатьсясубъективными, и тогда на арену умозаключений выходят объективные факторы, скоторыми не могут поспорить ни влюбленный во внучку дед, ни даже полностьюослепший (в целях самообороны) Гомер. Алена плохо сдала выпускные экзамены. Уженачало июля, а она до сих пор не только не подала документы на поступление винститут, но даже и с выбором вуза не определилась. Во всяком случае, навстревоженные вопросы родителей она отвечала, что никак не может окончательнорешить, куда ей поступать, хотя в течение всего последнего школьного годаникаких сомнений вроде бы не испытывала и институт давно уже выбрала.