мы перешли к чаю с плюшками. На голодный желудок дела не делаются, а разговоры не ведутся, это я ещё в далёкой молодости запомнила.

— Да я извиниться хотел, — потупил взгляд рыжеволосый.

Моя булка не донеслась до рта.

— За что? — хоть убей, не помню.

— Ну как же… — Себастьян Генрихоч смущённо посмотрел сначала на меня, потом на повариху, которая даже половник по такому случаю отложила в сторону, потом снова на меня. — Я же тогда тебя ректору сдал, а потом ушёл и оставил на растерзание ему одну. Я тогда сильно испугался… Но потом думал… Долго думал. И понял, что не смогу дальше жить, если не извинюсь. Но страшно было и неудобно… Ты постоянно со своими соседями сидела… Я боялся подойти. Трус я, в общем. Прости, Таня, — он покаянно опустил голову.

— Ой-ой-ой! — запричитала тётка Глаша, прикладывая пухлые руки к необъятной груди. Глазами гномиха показывала, чтобы я утешила болезного…

Я вздохнула и легонько приобняла мальца. Какой же он ещё всё-таки ребёнок! Но честный и неиспорченный.

— Глупый ты! — потрепала рыжие кудри. — Что ж ты не подошёл просто? Али страшно так? Я и забыла давным-давно про это. Тем более, мы с ректором тогда даже не поссорились. Мне от него вообще частенько в то время влетало. Одним разом больше, одним меньше — разницы бы не было. А ты страдал. Глупый ты. Глупый, но добрый, — я ободряюще улыбнулась, а потом протянула мизинец: — Давай мириться!

Себастьян непонимающе посмотрел на протянутый палец.

Я взяла его руку, отогнула мизинец и показала, как сделать "пальцепожатие".

— Мирись, мирись и больше не дерись. Понял? Теперь опять друзья, можешь забывать прошлое.

— Ну ладно, — парень облегченно улыбнулся. — Больше не обижаешься?

— Неа.

— Тогда можно просьбу?

Гномиха с громким плюх уронила половник в кастрюлю.

— Вот же шельмец! Хитрюга рыжая! — распалялась она. — Ягнёнок волчий!

— Ягнёнок волчий? — заинтересовалась я. Интересная интерпретация знаменитой поговорки. Но потом сама себя оборвала: — Ладно, не важно. Что надо, нехороший человек?

Целитель смущённо улыбнулся, радуясь, что я сразу не послала его куда подальше.

— Ты же девушка…

Я быстро проверила наличие груди и неуверенно кивнула.

— Допустим.

— Значит, должна знать, как вам понравиться..

Половник, только-только выловленный, опять с громким плюх упал в кастрюлю.

— Опа-на, — произнесла заинтересованно.

— Ох, ох! — запричитала гномиха. — Влюбился малëк! Не переживай, сейчас мы с Танечкой тебя всему научим!

Томми испуганно сглотнул. Похоже, впечатлился перспективами.

— Так, а кто она? — нет, мне реально интересно было. И без разницы, что я здесь почти никого не знаю.

— Эмилия из моей группы.

Да, так и есть — знать не знаю.

— Красивая? — полюбопытствовала повариха.

— Обижаете! — тут же загорелся целитель. — Такая красивая, что аж в глазах рябит!

— Так воот почему ты очки снял?! — меня повесилила его восторженность.

Себастьян заметно смутился.

— Нет, я… Я просто хотел более привлекательным и интересным казаться…

— То есть, когда ты натыкаешься на всё подряд, то становишься привлекательней? — тётка Глаша скептически осмотрела моего близорукого товарища.

— Ну, никому не нравятся парни в очках, — после небольшой мыслительной паузы выдал этот горе-любовник.

— Кто тебе сказал подобную ерунду!? — гномиха сурово наступила брови! — Дело вообще не в очках! Ты же тощий, как спичка!

Парень вспыхнул.

— Комплекция такая… Я же ем!

— Мало ешь! — распалялась повариха. — Кто давеча выкинул в урну недоеденный суп и два пирожка с вишней!?

Я громко ахнула. Святотатство!

Не удивительно, что она это запомнила! Выкинуть такие шедевры — это же преступление! Ножом по обнаженному гномьему сердцу!

— Я этот суп пол-утра варила! Иж ты! Морщатся они! Подавай им новомодных диетических коктейлей и пару листиков отрав… Травы, в общем. А потом туда же!

— Я же не виноват, что вы столько накладываете! — пошёл в контрнаступление рыжий. — Как видите меня, так сразу большой половник хватаете!

— Так как же не хватать-то? Тебя кормить надобно! Одни кости торчат! Вон, вон, смотри, — тётя Глаша ткнула упитанным пальцем в ключицу несчастному. Его тут же перекосило. Удар у работницы кухни был поставлен хорошо.

— Вооот! Весь скрючился, болезный! А ещё целитель.

— Томми, — предложила я, останавливая разгорающуюся перепалку. Так они сейчас передерутся, а я, как всегда, останусь виноватой. — Пойдём на улицу, там на аллее сможем пообщаться. А тёте Глаше всё равно нужно к ужину готовиться.

— Ой, и то верно! — всплеснула руками повариха. — Заболтали вы меня, ребятки. Прямо обо всём забыла. Танюшка, заходи ещё! А ты! — взгляд из-под кустистых бровей метнулся к моментально съежившимуся Себастьяну. — Чтобы жирка нарастил. И мясца! Помни — кто ест… Тот ест! А кто не ест… Тот жизни не знает!

На этой жизнеутверждающей ноте нас и отпустили с Богом.

Пока шли к улице, мой спутник много раз вздрагивал от резких звуков. Тётка Глаша так его взвинтила, что это вылилось в дерганные, порывистые движения. Я решила сгладить ситуацию.

— Не обижайся на неё, она не со зла. У них природой заложено — всех, кто плохо кушает — накормить. А ты… Тебя самого напрягает, что ты такой… Стройный? — нашла я не обидное слово. На языке крутилось "субтильный", но я придержала свой противный обидноговорительный орган при себе. А то дай ему волю, и парня совсем я затюкаю. А этого никак нельзя допустить. Клевать мозг мужчинам нужно дозировано. Умело совмещая с изрядной долей похвалы, лести и восхищения.

— Я хотел бы стать крепким, но еда не лезет! — пожаловался Себастьян.

— А ты не пробовал спортом заниматься? Вам, мужикам, он здорово помогает. Да ещё и аппетит разогревает.

— Не люблю я это, — поморщился парень.

— Я тоже, — глубоко вздохнула. Ну хоть кто-то меня здесь понимает, а то — куда ни плюнь, все сплошь накачанные красавцы и герои-любовники. Но врать товарищу тоже не хотелось. — Но ты ещё подумай. Пусть не ради девчонок, а ради себя…

— А если для девчонок? Им и впрямь это надо? Я же умный! — возмутился он.

— Умный. В принципе, кому-то этого будет и достаточно. Но! — я подняла вверх указательный палец. — Ты же сам видишь, что уверенности у тебя немного. А вот если ты станешь более сильным, то уверенности прибавится. Уж не знаю, как это у вас, парней, работает, но это так. Сильный — уверенный. Да и вообще. Вот понравилась тебе девушка, пошли вы гулять, а впереди лужа. И что?

— Что? — заинтересовался он.

— Девушка ждёт, что ты её романтично на другую сторону на руках перенесешь, а не смачно в лужу вместе с ней грохнешься!

— А это обязательно? — Томми в сомнении покачал головой. — Лужу же можно обойти!

— И упустить такой