вертелась в холодной кровати. Пара ночей, а как сильно она привыкла к Аарону. В десять часов, так и не сомкнув глаз и ругая себя за слабость, она отправила ему сообщение.

ВЕРА: «Несмотря на уважительные причины, тебе придется извиниться за каждую минуту, что я провожу без тебя».

Его ответа она ждала более получаса. В какой-то момент ей даже показалось, что она перегнула палку. Он провел такую же ужасную субботу, как и она, он не спал всю ночь, успокаивая ее, а сегодня, в воскресенье, пока она встречалась с подругами, он работал. Ее пальцы уже нажали на коммуникатор, чтобы удалить текст, но на экране появилось новое сообщение.

ААРОН: «Если ты позволишь, я буду извиняться перед тобой целую Вечность».

Вечером понедельника Вера сидела в кафе на предпоследнем этаже Генома. Ее столик у окна позволял любоваться красным закатным небом. Остальные места пустовали, и официантка удалилась на кухню за дверью с круглым окном, через которое можно было увидеть двух роботов, похожих на тех, что находились в ПЭЦ. Они зависли в воздухе в энергосберегающем режиме.

Кофе с двойной порцией сухих сливок давно остыл. Аппетит пропал и, кажется, возвращаться в ближайшее время не собирался. Вера злилась от бессилия.

Во-первых, Аарон вновь сообщил, что не сможет приехать. Веру начало терзать чувство, название которому она не могла дать. Была ли это ревность? Страх потери? Подозрение, что все слова, сказанные им, были ложью? Она не понимала и изводила себя вопросами.

Во-вторых, Лада сказала, что для выдачи портативного дешифровщика нужно письменное разрешение Вериного начальника. Прибор слишком дорогой, его не выдают всем желающим. На вопрос, нельзя ли попросить это разрешение у кого-нибудь еще, Лада пожала плечами и ответила: «У Мирославы. Но я бы сильно не рассчитывала».

В-третьих, Бром на ее просьбу, конечно, ответил отказом и вновь выгнал из лаборатории, а затем запер дверь и не выходил даже перекусить. Вера поначалу собиралась рассказать об этом хотя бы Ладе – не такая уж и плохая идея, вдруг та доложит Мирославе. Все-таки торчать в коридоре или кафе целую Вечность – это несусветная глупость.

Вера прошла по всему Геному в надежде найти свободное рабочее место, но абсолютно во всех лабораториях безвылазно торчали незнакомые ученые. Поэтому флешка с образцом крови, которую утром она захватила с собой, становилась с каждой минутой тяжелее и будто раскалялась от нетерпения. Или это Вера сгорала от нетерпения, постоянно крутя кусочек пластика и металла в руках? Сегодня она решила дождаться окончания рабочего дня, во сколько бы он ни наступил, и наконец добраться до дешифратора ДНК. Но на часах было уже десять вечера, а Геном еще не покинул ни один сотрудник.

Нетерпеливо дергая ногой, Вера написала сообщение девочкам в чат.

ВЕРА: «Интересно, а Вечным в Геноме нужен сон?»

Пару минут спустя коммуникатор завибрировал. На экране отразилась фотография зевающей Тани и под ней текст:

ТАНЯ: «Не знаю, как им, но мне он очень нужен. Я валюсь с ног. Первого сентября не только инициация, но и трехсотлетие со дня создания сыворотки. Наши хотят большой праздник, трансляцию по телевидению, фейерверк над центром. Но совершенно не ясно, кто будет произносить торжественную речь. Канцлер до сих пор не дал согласия, а мне нужно подготовить речь для главного гостя. Ладно.

С этим надо переспать.

Всем пока, пошла в кровать».

Вера улыбнулась. Она по-хорошему завидовала Тане. Несмотря на жалобы, подруга явно получала удовольствие от своей работы. На экране высветилось новое сообщение.

ИДА: «Почему вы не спите? Вера, если ты надеешься, что, став Вечной, сможешь работать ночами напролет, то могу тебя уверить: по закону нам полагается восьмичасовой рабочий день. Не больше. Я проверяла».

ВЕРА: «Мне кажется, что Вечным в Геноме об этом законе ничего не известно. Тут вообще никто домой не уходит, как будто нет завтрашнего дня».

Вера написала это с иронией. Но вдруг по спине пробежал холодок. Аарон говорил, что, когда у тебя есть Вечность, потребность спешить исчезает. Однако то, чему Вера стала свидетелем, никак не походило на работу спустя рукава. Нет, как раз наоборот, работа кипела. Может, он все-таки ошибся или это было его личное мнение? Но тут в памяти всплыли слова, когда-то сказанные Катриной: «Сколько у нас остается времени?» Вдруг ее вопрос касался не закрытия ПЭЦ?

Веру замутило. Она принялась судорожно припоминать детали случайно подслушанного разговора. Точно сигнальные огни загорались отдельные слова: «саботаж», «самоуничтожение», «осталось недолго». Вера никогда не замечала, чтобы Катрина или директор от всего сердца любили свою работу. О чем бы они тогда ни говорили, взволнованно и напуганно, это явно касалось их лично. Они боялись, что их время истекает. Но они же бессмертные! Как их время может истечь?

Вера обхватила голову руками.

Только страх смерти может действительно встряхнуть людей, которые, как утверждал Аарон, разучились чувствовать.

«Сколько у нас остается времени?» – снова и снова повторяла Вера, и леденящий страх расползался по ее рукам, ногам, морозил легкие, сердце.

Ответ лежал на ладони, каким бы неправдоподобным он ни казался.

Вечные умирали и изо всех сил старались это предотвратить. Иначе зачем им Геном? Зачем столько ученых, которые боятся покинуть свои лаборатории, точно каждая секунда на счету?

В висках зашумела кровь. Это предположение было неслыханным, ужасным, невообразимым. Абсурдным. Коммуникатор завибрировал, но в этот раз он оповестил не о новом сообщении, а о риске инфаркта: ее сердцебиение подскочило до ста сорока ударов в минуту.

Вера принялась давить подушечками пальцев на глаза, пока перед ними не стали расходиться разноцветные круги. Нет, нет и еще раз нет. Вечные умирают? Какая глупость. Ей нужно выспаться, а не пить кофе на ночь глядя, дожидаясь неизвестно чего. Может, в Геноме всегда так работали? Откуда Вере знать? Третий день на новом месте, а она делает далеко идущие выводы, основываясь на чем? На том, что сотрудники прилежно трудятся. Идиотство. Вера нервно хохотнула.

Она по инерции сделала глоток кофе, напоминавшего горькую воду. Какая гадость. Ничего удивительного, что Вечные отказываются перекусывать в этой забегаловке. Поднявшись из-за стола, Вера расправила плечи. Ей нужно прекратить выдумывать чепуху. Проходя мимо столиков, она засунула руки в карманы юбки и почувствовала флешку.

Сердце замерло.

Зачем Мирослава и Сати проводили опыты на детях? Зачем пытались создать сверхбыструю регенерацию? Вечные и так бессмертны, им без разницы, как долго на них будут заживать раны, а смертным они, после того,