– Конечно, я не хочу тебя убивать! – фыркнула она. – Я ни в коем случае не причиню тебе вреда. Нет, ты, конечно, могла бы умереть совершенно случайно… Но я не собираюсь прикладывать к этому руку. Поверь мне, детка.

– Ну, хорошо, и?

Я и сама не знала, радоваться ли мне после этого пламенного заявления или плакать.

– Мешко, как и боги, хочет получить цветок, а это значит, что мы не знаем, как он себя поведет в критической ситуации, – продолжала она. – Мне же не нужен цветок. Я просто хочу, чтобы никто не убил ни тебя, ни меня, ведь гнев богов может коснуться и меня. В конце концов, мы обе шептухи.

Честно говоря, я вовсе не собиралась становиться шептухой. Но, кажется, сейчас не самое подходящее время вспоминать об этом.

– Между вами что-то есть? Расскажи мне. Как женщина женщине.

– Да нет ничего! – рявкнула я.

– Значит, есть. Ответь честно. Он заперся с тобой посреди леса, в хижине. Он соблазнил тебя? Не нужно этого стыдиться. Мешко – красивый мужчина. Перед ним трудно устоять. Я сама, не будь я такой старой, с удовольствием бы…

– Я же говорю – ни-че-го! – перебила я ее, и мои губы капризно скривились.

– Что?

– Он меня не хочет! Я его даже поцеловала, а он ничего! Ноль! Он видел меня без одежды! И ничего! Понимаешь?! Мы купались в озере. Голые! А он ничего!

В моем голосе отчетливо слышалась накопившаяся за последние дни горечь.

– Он сказал, что не хочет делать мне больно, и что мы не можем быть вместе. Ты слышала когда-нибудь что-то более идиотское?!

– Ох…

– Я в любой момент могу умереть от укуса вурдалака, а он заявляет мне, что мы не можем быть вместе, потому что это бессмысленно.

Шептуха открыла рот, но тут же закрыла его. Через мгновение повторила движение. Она была похожа на рыбу, выброшенную на берег.

– Ну… то есть… признаюсь честно, я этого не ожидала. Я думала, он соблазнит тебя, чтобы ты отдала ему цветок.

– Я тоже так думала! К сожалению, он для этого явно слишком порядочный…

Она не могла сдержать смех. По ее щекам покатились крупные, как горох, слезы. Ее трясло от искреннего хохота.

– Ой, дорогая моя. Ты даже не представляешь, как забавно ты сейчас выглядишь, – хихикнула она, словно подросток.

Я недоверчиво посмотрела на нее. Серьезно? Серьезно?! А мне казалось, что лежачего, как говорится, не бьют.

– Ну и ну, это выставляет Мешко в совершенно другом свете, – выдохнула она наконец. – Не ожидала такого поворота событий. Видимо, ты ему действительно нравишься, раз он не хочет причинить тебе боль. Я и не думала, что он на такое способен. Он, казалось, был так решительно настроен получить этот цветок папоротника.

– А?

– Я думала, он просто воспользуется тобой, не отступит ни перед чем.

– Как видишь, нет.

– Не переживай. Я прекрасно тебя понимаю. Одного взгляда на него достаточно. Давненько я не видела такого привлекательного мужчину. Половина деревни запасается у меня средствами, чтобы влюбить в себя ученика Мщуя. Неудивительно, что ты потеряла от него голову. К тому же он легендарный полянский правитель!

Разве я не говорила, что за отношения с монархом дают дополнительные очки? Об этом знает даже Баба Яга.

– А тут такой сюрприз! Спасибо, что рассказала мне об этом. Теперь я знаю, что могу ему доверять. Он человек чести.

– А?

– Спи спокойно. – Она вырвала кружку из моей руки. – До встречи у трупа вурдалака.

Шептуха вышла из комнаты, оставив меня наедине с громадной кучей вопросов, гудящих в голове. Видимо, я неблагодарная. Я должна радоваться, что Мешко не хочет меня, потому что это свидетельствует только о его честности и благородстве.

Тогда что говорит обо мне моя попытка соблазнить его?

Хм…

Шептуха снова заглянула в комнату.

– Я просто хотела сказать, что вымыла все травы под проточной водой. Можно пить без опасений.

– Спасибо.

Почувствовала, как усыпляющее зелье шептухи начинает действовать. В обычный вечер я не уснула бы, лихорадочно обдумывая ее слова, но влияние трав было сильнее моей нервозности. Я только успела быстро пересчитать количество мужчин и женщин в Белинах. Женщин было меньше. А раз больше половины деревни пытается соблазнить Мешко, то…

Я упала на кровать.

Я пришла в себя и тут же об этом пожалела.

Передо мной были странные глаза вурдалака. Его продолговатые зрачки расширились. Они, казалось, поглощали меня, втягивали в свое темное нутро. Меня стало охватывать безумие – казалось, что лес вокруг нас начинает кружиться. Хотелось броситься наутек, но я не могла. Была как парализованная. Не могла пошевелиться.

Я панически закричала.

– Ну-ну-ну! – вурдалак погрозил мне пальцем. – Непослушная рабыня. Не кричи. Я тебе запрещаю.

Его зрачки сузились и снова расширились, и кричать я уже не могла. Я как будто потеряла голос. Хотя я открывала рот, из него не доносилось ни звука.

Лихорадочно я заозиралась по сторонам, но нигде не увидела ни шептухи, ни Мешко. Я находилась в дремучем лесу, стояла на берегу узкого ручья. Вода тихо журчала, омывая поросшие мхом камни.

Я узнала это место. Мы находились глубоко в чаще. Я была уверена, что когда-то здесь уже была. В лесу легко заблудиться, ведь на первый взгляд все деревья выглядят одинаково, но я хорошо знала эту поляну. Я была здесь дважды. Сначала одна, когда собирала сосновые почки, а потом с Мешко, когда мы искали брошенную мной стремянку.

Где-то неподалеку должен быть вход в Навь.

Почему вурдалак привел меня именно сюда? Я испугалась еще больше. Неужели мне придется сегодня встретить Велеса, который восседает на троне под Мировым Древом?

– Давно не виделись, – процедил он. – Ты думала, что сможешь спрятаться от меня? Думала, ты такая умная?

Он захихикал. Я задрожала.

– За это тебя постигнет наказание. Я научу тебя, что нужно спать по ночам, чтобы мы могли свободно встречаться. Ты же не хочешь оставлять меня без внимания. Я голоден.

Упырь стал кружить вокруг, смакуя мой страх. Он закрыл от удовольствия глаза и вдохнул мой запах. Я почувствовала, как он пропускает сквозь свои длинные пальцы мои волосы. Страх вытеснило отвращение.

Должно быть, вурдалак это понял, потому что схватил меня за пряди на затылке и грубо дернул.

Я была парализована, так что шея болезненно изогнулась, в то время как остальное тело осталось неподвижным. Из глаз от боли чуть искры не посыпались. Еще несколько сантиметров, и он сломал бы мне позвоночник, словно сухую веточку. Мое сердце снова начало биться быстрее.