– Вообще-то это я говорила, а он слушал, – ответила я. – Странный он. Но мне не показалось, что он хотел причинить мне вред. Я просто встретила его в лесу. Заверила, что не занимаюсь браконьерством, и он исчез.

– В следующий раз, как только увидишь его, беги. Немедленно! – сказала она. – Именно из-за лешего несколько десятков лет назад я чуть не умерла.

В ее голосе звучала горечь и, что меня больше всего удивило, застарелая ненависть. Шептуха казалась мне человеком в какой-то степени язвительным и циничным, но в глубине души добрым. Я и не думала, что она способна на ненависть. Тем более что минуту назад она утверждала, что мы должны проявлять милосердие и понимание к упырям. Очевидно, ее толерантность имела определенные границы.

– Как это случилось? – попыталась я ее разговорить.

– Я была молодой и глупой, как ты сейчас.

Спасибо. От души спасибо, шептуха. Обожаю такие комплименты…

– И еще я была гордой. Слишком гордой. Я кичилась своими знаниями и способностями травницы. Думала, раз я шептуха, то весь мир должен упасть к моим ногам. Леший доказал мне, что лес, благами которого я пользуюсь, не моя собственность.

Она расстегнула четыре верхние пуговицы рубашки и показала нам длинный уродливый шрам под левой ключицей, который исчезал под одеждой и тянулся, по-видимому, до самого плеча. Шрам был широким и бугристым, натягивал кожу и находившиеся под ней мышцы. Должно быть, он причинял женщине боль. Баба Яга, наверное, так и не восстановила полную подвижность в плече.

– Его медведь сильно меня покалечил, когда я искала дорогу в Навь. Я так ее и не нашла, хотя казалось, что я рядом.

Она медленно застегнула рубашку. Сделала глоток настоя, прежде чем вернуться к рассказу. Может, она хотела набраться смелости перед встречей с болезненными воспоминаниями.

– Леший дал мне понять, что некоторые вещи должны оставаться тайной. Даже для шептухи.

– Гося нашла дорогу в Вырий, – вмешался Мешко. – Она привела меня туда. Я видел только болота, но ей открылось Мировое Древо.

– Врата в загробный мир. – Глаза Бабы Яги заблестели. – Дитя мое, ты действительно ясновидица, раз так далеко зашла, и леший тебя не убил.

– Я рада… – пробормотала я.

Какая честь для меня, обалдеть можно…

– Давайте вернемся к вурдалаку, – предложила я. – Значит, ты согласна, что мы должны его убить?

– Конечно, но пообещай, что потом расскажешь мне о Мировом Древе. Я всегда мечтала его увидеть.

– У тебя будет такая возможность после смерти, – фыркнул Мешко.

– Не то, что у тебя, – буркнула она в ответ.

– Обещаю, – прервала я зарождающуюся ссору. – Так что с вурдалаком?

– Вурдалаки и стриги – паразиты. Они живут исключительно для того, чтобы убивать людей и увеличивать ряды Велесовых монстров.

– Стриги тоже существуют? – простонала я.

Чудесно! Только их еще нам не хватало. Когда я была маленькой девочкой и проказничала слишком сильно, мама иногда пугала меня рассказами о стригах, которые могут прилететь ночью в мою спальню под видом неясыти и выпить всю мою кровь, если я не буду слушаться. После этого я никак не могла заснуть.

Браво, мама. Отличный метод воспитания.

Стриги до сих пор внушали мне страх. Согласно легендам, ими могли стать женщины, обладавшие двумя сердцами или двумя душами. Умирала всегда только половина, так сказать, содержимого такой женщины. После смерти она становилась кровожадным монстром, высасывающим кровь и пожирающим внутренности.

Все детство я боялась, что у меня два сердца, и когда я умру, то превращусь в стригу. Прошло это только после первого рентгена грудной клетки, на котором было ясно видно, что мои страхи беспочвенны.

Мешко резко встал из-за стола и подошел к окну. Видимо, он тоже не любил стриг. Я его понимаю.

– Да, стриги существуют, – подтвердила шептуха.

– И они такие же страшные, как в сказках? – захотела убедиться я.

– Да.

Прекрасно. Замечательно, ну просто замечательно.

– Давайте сосредоточимся на вурдалаке, – сказала Баба Яга. – Вы должны остаться у меня. Вокруг дома, неглубоко под землей тянется круг из высыпанной мною много лет назад соли. В окнах и дверных косяках я установила железные пластины. Практически ни одно существо, кроме прибожков, которые уже живут здесь, не может сюда проникнуть.

– Здесь ты будешь в безопасности. – Мешко остался доволен. – Конечно, если ты сама не выберешься отсюда. Гося ходит во сне, – сообщил он шептухе.

– Это понятно, – признала она. – Вурдалак ее загипнотизировал. Он зовет ее к себе.

– Когда она под гипнозом, то может красться, открывать двери и выбивать окна. С этим нужно что-то делать.

– Ох, не знала, что вурдалаки такое умеют! – воскликнула она. – Тогда нам придется привязывать тебя ночью к кровати, – обратилась она ко мне. – Мне очень жаль, дорогая.

– Она умеет развязывать узлы, – предупредил Мешко.

– О… ну, тогда свяжем покрепче.

– Перегрызет.

Шептуха послала мне полный неодобрения взгляд, хотя я ходила во сне не по своей воле.

– Тогда нам придется ее приковать. Кажется, у меня в подвале есть какие-то цепи и замки. Да, прикуем ее к кровати. Железные цепи она не перегрызет. Мне очень жаль, детка.

– Да все в порядке…

Мне больше по душе был способ, который мы запатентовали с Мешко, то есть спать вместе, но сомневаюсь, что Бабе Яге это понравится. На всякий случай я решила даже не упоминать об этом.

Я поморщилась при мысли, что во сне могла бы попытаться перегрызть цепь. У меня даже зубы заболели, когда я представила скрежет металла.

– Поиск могилы вурдалака может занять у нас очень много времени, – забеспокоилась шептуха.

– Мы обошли большинство кладбищ в радиусе нескольких километров. – Я достала из сумочки список потенциальных целей и протянула его Бабе Яге. – Мы собираемся раскопать каждую подозрительную могилу.

Пальцем я показала ей все кладбища, которые мы уже обыскали, а затем указала на те, которые ждали своей очереди. У меня также был подготовлен список могил. Самые подозрительные я обвела красным цветом.

– А как же безымянные могилы в лесу? – прервала она мою маленькую лекцию.

– Э-э… что?

– Было бы неплохо, если бы таких не было вообще, но давайте не будем себя обманывать. Люди умирают. Автостопщики, путники, туристы могут исчезнуть без следа. Могила этого вурдалака не обязательно будет на кладбище. Особенно если человек, ставший упырем, умер насильственной смертью. Он мог быть убит другим демоном и превращен в слугу Велеса.

– Правда? – простонала я.