— Я в отставке, — напомнил я. — И мой контракт честно отработан. Кроме того, я потерял свое поместье, да и с титулом не все гладко.

— Да, я слышал об этом, — кивнул император.

И замолчал, искоса взглянув на меня.

Я тоже молчал. Если император ждет, что я буду его упрашивать — не дождется. Титул и земли принадлежат мне по праву. И сыром в мышеловке для меня они не станут.

— Титул барона и земли — по праву ваши, Никита Васильевич, — эхом повторил за мной император.

Как будто прочитал мои мысли.

Я не удивился. Император Александр имел дар ментала, это я почувствовал сразу — еще при первой встрече.

И то, что сейчас он его использовал, тоже меня не возмущало. У нас серьезный разговор начистоту. Скрывать свои мысли от императора я не собираюсь, так какая мне разница?

Я покосился на Киру, которая в одиночестве сидела за столиком. Девушка говорила с кем-то по магофону.

— Я не собираюсь на вас давить, Никита Васильевич, — сказал император. — Но если Империи понадобится ваша помощь, я могу к вам обратиться?

— Да, — кивнул я. — При условии, что вы не попытаетесь использовать меня втемную.

— Большего я и не требую, — удовлетворенно заключил император. — Так что вы говорили про мечи?

Мы торговались недолго, но азартно. В результате император приобрел двадцать мечей — обычных, без демонических сущностей.

— Я собираюсь в летнее турне по странам союзников, — доверительно поделился со мной император. — Хорошие подарки пригодятся.

А я стал богаче на весьма внушительную сумму. Еще большая сумма отправилась на счет монастыря.

Вот настоятель обрадуется!

— А теперь перейдем к самой приятной части нашей встречи, — улыбнулся самодержец

Мы вернулись к столику, и император подозвал лакея.

— Голицын готов? — спросил он. — Выпускайте!

Из дверей Летнего дворца торжественно появился князь Голицын. Он был в черном фраке. Голубая орденская лента наискось пересекала объемистый живот князя. На вытянутых руках Голицын держал обтянутую кожей шкатулку, украшенную золотым и серебряным тиснением. Я разглядел на крышке шкатулки герб нашего баронского рода, и сердце радостно забилось.

Этот герб придумал еще мой отец — перекрещенные мечи ликторов, изображение оскалившегося волка на небольшом круглом щите и девиз: «Служу Империи». И сам ездил утверждать его в Родовую палату.

— Барон Волков! — торжественно произнес Голицын, глядя поверх моей головы. — Повелением его императорского величества подтверждаю ваши права на титул и земли баронов Волковых.

— Благодарю, — сдержанно кивнул я.

Раздалось несколько хлопков — это аплодировал император.

— Браво! — радостно засмеялась Кира. — поздравляю, Никита!

Я принял из рук Голицына шкатулку с документами и не удержался — наклонился к уху князя и шепнул:

— Помни, я слежу за твоим демоном.

Круглое лицо Голицына перекосилось от испуга.

— Разрешите идти, ваше величество? — запинаясь, пробормотал он.

— Идите, князь, — кивнул ему император.

Дождался, пока Голицын скроется, и улыбаясь, повернулся ко мне:

— Что вы ему сказали?

Я пожал плечами.

— Ничего особенного. Напомнил, чтобы не брал пример с графа Орлова.

Император весело рассмеялся.

— Я предчувствовал что-то необычное, когда решил позвать вас сюда. Но не ожидал, что встреча будет такой веселой.

Он повернулся к лакеям:

— Принесите шампанское! И подарок для…

Император весело взглянул на меня.

— Напомните, Никита Васильевич, как зовут вашего медвежонка?

— Потап.

— И подарок для Потапа, — закончил император.

Через минуту нам на золотом подносе подали высокие изящные фужеры, в которых искрилось шампанское.

А специально для Потапа двое слуг вынесли бочонок из потемневшего дуба.

— Мед с алтайских пасек, — улыбаясь, кивнул мне император. — Привозят исключительно для дворцовой кухни. В продаже такого нет.

Потап облапил бочонок и прижал его к груди. Я еще никогда не видел настолько счастливого медведя.

Мы выпили по глотку хорошего брюта, и тут с Невы раздался заливистый пароходный гудок.

Как по команде мы повернулись в сторону реки.

Мимо Летнего сада, сверкая на солнце свежей краской и новенькими иллюминаторами, медленно и величаво шел белоснежный пароход. На его борту красовалось название:

«Зубастый змей».

— Ничего себе! — удивился я. — Кира, когда вы с Колумбычем успели закончить ремонт?

— Мы старались, — рассмеялась девушка. — Решили сделать тебе подарок.

— Спасибо, — растроганно кивнул я.

А потом решил — какого демона!

Не обращая внимания на императора, притянул Киру к себе и расцеловал.

Пароход снова басовито загудел.

— Бу-у-у!

Глава 26

Император предложил нам машину, но я отказался.

Я ведь обещал Кире прогулку. Так почему бы не сдержать обещание прямо сейчас?

В результате домой на роскошном лимузине уехал Потап, который наотрез отказался расставаться с бочонком меда. Так и укатил в обнимку с ним.

Мы с Кирой помахали медвежонку, который царственно развалился на заднем сиденье лимузина.

И отправились гулять в Летний сад.

Неторопливо пошли по аллее и полюбовались статуей той самой девушки с каменной лютней, которая напала на меня в кабинете Орлова.

Ее уже водрузили на пьедестал.

Скульптура смотрела на меня так угрожающе, что я, на всякий случай, проверил ее магический фон. Все было в порядке — никаких вселившихся демонов или другой магической канители.

Тогда я показал статуе язык, а Кира, заметив это, расхохоталась.

Прогулка была бы великолепной, если бы не Барятинский.

Сначала он позвонил и стал требовать,