не смог бы справиться, целиком держится лишь на тексте Евангелия от Иоанна. Там действительно сказано, что тело Иисуса перед положением в гробницу было завернуто в специальные пелены, пропитанные благовониями, вес которых составлял порядка 100(!) фунтов, то есть около 50(!) килограммов. Разумеется, будучи полностью обмотанным слоями материи, залитой таким количеством липкой, вязкой жидкости, Иисусу вряд ли удалось бы не то что выпутаться, а и вообще — вдохнуть хоть один глоток воздуха! В таких условиях, он если бы и очнулся вдруг на мгновение, то тут же попросту и задохнулся бы.

Только вот дело в том, что тексты трех других Евангелий эту версию Иоанна не только не поддерживают, но и прямо опровергают. Все они в один голос заявляют, что в день погребения тело Иисуса было завернуто Иосифом Аримафейским лишь в чистую плащаницу, а погребальные благовония должны были нанести те самые женщины, которые именно для этого и пришли день спустя рано утром к гробнице. И если бы тело Христа действительно было бы уже умащено пятьюдесятью килограммами состава из смирны и алоэ, как пишет Иоанн, то кому и зачем могло бы понадобиться через день еще чего-то добавлять в эту, практически, ванну благовоний?..

Так что, с вероятностью три к одному (причем в пользу авторов, писавших в более близкие к описываемым событиям сроки), можно утверждать, что тело Иисуса не было бальзамировано перед положением в гробницу. Так что первое возражение против теории «клинической смерти» может быть снято: Иисусу, если бы он вдруг очнулся в гробнице, вовсе не пришлось бы выпутываться из пропитанных неимоверным количеством бальзамической смеси пелен!

Что же касается возражения второго, относительно возможности отодвинуть от входа в гробницу закрывавший его камень, то оно выглядит уже гораздо более серьезным. Действительно, камень тот должен был быть достаточно большим, чтобы закрыть отверстие, в которое, пусть даже и согнувшись, но все же проходил взрослый человек, а потому этот камень, безусловно, был и достаточно тяжелый. Во всяком случае, согласно Марку, трое женщин, идя ко гробу, явно не надеялись на свои совокупные «три женские силы», и по пути рассуждали о том, как бы найти того (или тех), кто мог бы отвалить камень от входа в гробницу.

Так что, конечно же, сдвинуть такой тяжелый камень одному ослабленному человеку, да еще и действующему изнутри, а не снаружи, было бы почти наверняка невозможно. Хотя «почти наверняка», все же не означает «стопроцентно наверняка», так что некая теоретическая возможность тут все же сохраняется, но под очень и очень большим знаком вопроса.

А вот что касается третьего аргумента, то он очень интересен, поскольку он скорее, как говорится, «льет воду не на ту мельницу»! Напомню, что суть этого аргумента против идеи «естественного воскресения» состоит в том, что оживший без применения чудодейственных сил Иисус, своим изможденным и израненным видом никак не смог бы вдохновить своих учеников ни на какие дальнейшие подвиги и в частности — на проповедь о его чудесном воскресении.

Однако, если вспомнить то, как же «вдохновлялись» ученики, увидевшие своего казненного Учителя живым, плюс учесть то обстоятельство, что на протяжении первых почти что двух месяцев они его «воскресение» почему-то тщательно скрывали, то на ум скорее приходит мысль именно о «вне-чудесном» варианте!

Та зыбкая и тяжеловесная эмоциональная реакция учеников, о которой у нас шла речь выше, и которая никак не вписывается в версию «великолепно-чудесного воскресения», оказывается полностью объяснимой именно такого рода вариантом! Так же, как и завеса тайны, которой на два месяца окружили тот факт, что казненный Иисус оказался жив, тайны, никаким образом не поддающаяся объяснению в варианте «Божественного чуда», в случае с естественным оживлением оказывается и объяснима, и понятна.

Да, именно так, с примесью сомнения, недоверия и страха, должны были отреагировать ученики на появление казненного Иисуса хотя и живым, но отнюдь не в блистании Божественной мощи, а скорее — в некотором состоянии немощи. И полтора-два месяца — это как раз подходящий срок для того, чтобы полностью прийти в себя после всего пережитого и перенесенного, как следует восстановить силы и способность к действию. Так что, по этим критериям именно «естественный вариант» как раз таки более всего и походит на возможную действительность.

Однако, не все здесь просто… Да, вариант «естественного оживления» дает адекватное объяснение двухмесячному грифу секретности на «воскресении», в чем его большой плюс. Но, вместе с тем, он оставляет не отвеченным другой очень важный вопрос — о тайне пост-воскресного исчезновения Иисуса.

Почему Иисус, придя в себя и набравшись за полтора месяца сил, не пошел, как говорится, в народ, не явил себя живого и здорового людям, не продолжил с еще большим блеском и успехом своего прежнего дела? Почему он куда-то исчез через 40 дней, после появления живым? Что кроется за описанным в книге Деяний Апостолов его «вознесением на небо»?..

В рамках гипотезы «естественного оживления» можно, конечно, предположить, что Иисус в тот день, все-таки так до конца и не оправившись после всех перенесенных им мучений, попросту умер, и таким вот образом был «вознесен на небо». Но такое предположение едва ли может быть принято. В этом случае ученики вряд ли смогли бы спустя десять дней вдруг «возродиться из пепла» и начать то, что они начали. Столь малоуспешное «воскресение» Иисуса, приведшее лишь ко второй, на это раз уже «окончательной», смерти, совсем уж никак не могло послужить для них источником мотивации к действию.

Можно еще предположить, что за «вознесением на небо» кроется просто бегство Иисуса, оказавшегося сломленным тем, что с ним произошло, и решившего все бросить, скрыться и как-нибудь тихо мирно дожить свои дни где-нибудь в глубинке, женившись на Марии Магдалине и растя с ней совместных детей. Но и это предположение не является приемлемым. Во-первых, не в характере бывшего главаря разбойников были такого рода «надломы». А во-вторых — такой поступок так же явился бы отличным анти-мотиватором для учеников, которые и в этом случае никак не вдохновились бы ни на какие проповеди, а скорее всего, последовали бы примеру самого Иисуса, и тоже тихо разбежались бы по тихим углам…

Так что, великолепно объясняя одну загадку — причину засекречивания первых двух пост-воскресных месяцев, — версия «естественной реанимации», вместе с тем, так и не позволяет обнаружить какой бы то ни было смысл в последующем таинственном исчезновении Иисуса. К тому же и проблема того, как все-таки смог неожиданно пришедший в себя в гробнице и явно находившийся в полуобморочном состоянии человек выбраться-таки наружу,