Когда подобный эпизод случился в первый раз, Ириназабеспокоилась, но Арина мгновенно расставила все на свои места.

– Мигрень у меня, – сказала она Ире, –приступ пять дней длится, потом еще столько же в себя прихожу, жуткая вещь,кстати, из-за болячки работу отыскать трудно, ну какой начальник согласитсяменя держать, если постоянно бюллетенить буду?

Еще в Арине поражала какая-то смесь истеричности и полногоравнодушия. Она могла начать рыдать при виде сломанного цветка и была способнаоттолкнуть в метро женщину с ребенком, чтобы сесть на свободное место. Ираочень хорошо запомнила момент, когда по телевизору показывали последствияочередной авиакатастрофы: поле, покрытое обломками, спасателей, складывающих впластиковые мешки человеческие останки, потом в кадре возникли лица обезумевшихродственников. И тут Ира не выдержала, слезы градом хлынули у нее по щекам.

– Бедные люди, – прошептала врач, – ну за чтоим это горе?

– Судьба такая, – абсолютно равнодушно ответилаАрина, откусывая пирожок с капустой, – давай, переключись на музыкальныйканал, не фиг всякую дрянь смотреть!

Ирина вздохнула, ей-богу, она порой терялась, общаясь сГофмайстер. Но потом случилось событие, разом открывшее врачу глаза.

В тот день Арина пришла к подруге в крайне неудобное для Иринывремя, около полудня. У доктора был выходной, и она собиралась посвятить егодомашним делам, в частности, хотела сварить обед. Поэтому никакой радости привиде Гофмайстер Ира не испытала, но, старательно навесив на лицо улыбку,сказала:

– Входи, хочешь чаю?

Арина медленно сняла уличные туфли.

– Нет, очень голова болит, просто раскалывается.

– У меня в спальне на тумбочке лежит цитрамон, –ответила Ира, – прими таблетку и ложись, может, соснешь часочек ивыздоровеешь.

– Ладно, – прошептала Арина и пошла по коридору.

Ира смотрела вслед подруге, похоже, той и в самом делеплохо, вон, вся ежится от озноба, вздрагивает, пошатывается, пусть ужповаляется в постели, а она пока суп приготовит.

Но не успела Ирина почистить овощи, как из глубины квартирыдонесся дикий вопль:

– Папа! Ключи! Нет! Нет! Не я! Папа! Уйди!

Испуганная Ира бросилась на звук, вбежала в спальню ипопятилась. Арина сидела на кровати, вытянув руки вперед, вид у нее былбезумнее некуда: волосы стоят дыбом, глаза выкатились из орбит, лицопобледнело, губы трясутся.

– Арина, успокойся, – бросилась врач к подруге.

– Попроси его уйти, – завизжала та.

– Кого? – растерялась Ира.

– Отца!

– Мы тут одни, – попыталась вразумить подругудоктор.

– Вон стоит! У шкафа, трясет ключами!

Ира невольно взглянула на старинный гардероб, но,естественно, никакого мужчины возле резных створок не было.

– Уйди! – еще сильней заорала Арина. – Ключи!О! Нет! Он их прячет! Внутри!

Ирина в полной растерянности распахнула дверки шифоньера, изглубин памяти всплыла страничка учебника, где черным по белому было написано:спорить с человеком, которого внезапно охватило безумие, дело бесполезное,следует постараться успокоить его, а для достижения цели нужно сделать вид,будто соглашаешься с психопатом, иначе он только больше впадает в раж.

– Не волнуйся, Арина, – бодро воскликнулаИра, – сейчас прогоню твоего папу!

– Он в шкаф вошел, – прошептала психопатка.

– Без проблем, сейчас отправим его прочь, –заверила Ирина и вошла внутрь огромного гардероба.

– Отними у него ключи, – прошептала Арина.

– Ага, в момент! Уже выхватила!

– Покажи мне их, – еле слышно пробормоталаАрина, – хочу видеть связку.

– Ерунда, она у меня!

– Нет, я желаю знать, что ключи отобрали, –взвизгнула Арина. – А-а-а! Боюсь! Меня расстреляют, да, убьют! В тюрьме!

Ирина опять растерялась, но потом сообразила, как поступить.В шкафу хранилась летняя куртка, именно в ней врач последний раз ездила надачу, в кармане должны были остаться ключи от фазенды, может, их вид приведетАрину в чувство?

Вытащив колечко с блестящим брелоком, Ирина вышла из шкафа ипотрясла связкой.

– Он ушел, а ключи потерял, успокойся.

Арина широко раскрыла глаза, всхлипнула и упала в подушки,она явно потеряла сознание. Ирина бросилась к ней и вздрогнула. Короткаякофточка Арины задралась, Ира увидела пупок подруги, вокруг которого отчего-торазливалось синее пятно. Какая-то смутная догадка закопошилась в голове уврача, но Арине требовалась срочная помощь. Ира быстро открыла своюприкроватную тумбочку, там хранилась аптечка, в частности, всякие ампулы,шприцы и аппарат для измерения давления.

Не успела врач рвануть на себя дверцу, как на пол выпалапустая стекляшка и использованный шприц. Ира машинально подняла и то, и другое,потом прочитала название лекарства – «Нодефарм»[9]– и все поняла. Арина – наркоманка, вот откуда перепады настроения и приступысентиментальности, сменяющиеся редкостной жестокостью, вот почему подружка тожадно съедает по десять котлет сразу, то упорно отказывается от пищи, вототчего у нее никогда нет денег, скорей всего, она тратит их на дурь. Похоже,сегодня у Арины случился облом, она не достала необходимую порцию наркотика ипришла к Ирине в состоянии начинающейся ломки. Добравшись до спальни подруги,Арина влезла в тумбочку, может, она и правда хотела взять простой цитрамон, нотут ей на глаза попались ампулы нодефарма, этот препарат Ира колола мужу,который страдает хроническим бронхитом.

Как все наркоманы, Арина великолепно знает названиелекарств, которые могут принести ей временный кайф, не такой острый ипродолжительный, как тот, что дарит героин, но все же вполне достаточный, чтобыотравленный организм перестало «ломать». Нодефарм относится к их числу, и Аринаничтоже сумняшеся сделала себе укол в пупок. Наркоманы, пытающиеся внешневыглядеть нормальными людьми, часто используют живот в качестве поля дляинъекций, руки и ноги тогда не имеют предательских следов.