– Естественно, что сын Павла не мог статьматематиком, – засмеялась Ольга, – генетика страшная вещь, ее неперепрыгнуть. Спрашивайте, дружок, хотя пока я совершенно не понимаю, чем могубыть полезна, давно выпала из бурной столичной жизни, я уже много лет рязанскаятетушка.

– Я работаю в журнале «Дамское счастье».

– Наверное, замечательное издание, – тактичноотреагировала Ольга.

– В первых номерах, довольно давно, мы публиковалифотографию Арины, дочери Бориса Гофмайстера. Сейчас у главного редакторародилась идея пройтись, так сказать, по старым адресам, вспомнить наших прежнихгероев, ну, что с ними произошло? Понимаете?

– Очень даже хорошо, – без всякого волненияответила Ольга, – надо же, оказывается, еще живы люди, которые помнят пронас с Борисом! В свое время языки здорово работали, сплетники змеями шипели. Нопотом Боря трагически погиб, вы слышали про пожар?

– Да.

– Меня чудо спасло, – вздохнула Ольга, – я стех пор свято поверила в пословицу, ну, эту: не было бы счастья, да несчастьепомогло. Уж так в тот день у зубного намучилась, сил не нашлось до вокзаладобраться, приползла домой, на городскую квартиру, и уснула в слезах, очень ужхотелось к Борьке, на дачу, запланировала себе романтическое свидание. И чтовышло? Не дожить бы мне до седых волос, если бы не больные клыки. После смертиБори я поплакала какое-то время, а потом замуж вышла.

– Дайте мне, пожалуйста, телефон Арины, – попросиля.

Ольга зашуршала какими-то бумажками.

– Я с ней и не общалась совсем, – пробормоталаона, – никогда не встречались, лишь слышала о девушке от Бори. Вроде Аринаочень несдержанна была, чуть что, орать начинала, да и понятно почему. Борядевчонку избаловал до последней степени, любой каприз выполнял, стоилопринцессе ножкой топнуть, как папочка в зубах требуемое волок. Очень уж мне этоне нравилось, а Арина мне активной нелюбовью платила. У нас ведь с Борейсерьезное дело затевалось, он мне предложение сделал, я согласием ответила,наивно надеялась на счастье, но тут в дело вмешалась Арина.

Чего уж она наговорила отцу, осталось неизвестным, но Борисмрачнел с каждым днем, а потом сказал Ольге:

– Извини, давай отложим пока бракосочетание, только несомневайся, я люблю тебя по-прежнему.

– Твоя дочь против свадьбы, – догадаласьОльга, – конечно, ты ее послушаешь.

Гофмайстер обнял любовницу.

– Знаешь, я передумал! Все! Скоро свадьбу играем, Аринабольше не сможет мною управлять, хватит!

Свое обещание Борис сдержать не успел, погиб в огне.Погоревав, Ольга нашла себе другого жениха и укатила в Рязань. С Ариной Ольгане общалась, их ничто не связывало, кроме обоюдной неприязни.

– Вот беда, – пригорюнился я, – где же мне еенайти? Главный редактор голову оторвет, если я не принесу интервью.

– Уж и не знаю, чем помочь, – вздохнулаОльга, – могу, если хотите, назвать номер телефона квартиры Бориса, вдругАрина там по-прежнему живет?

Есть люди, которые благополучно всю жизнь живут в однойквартире, их принесли туда из родильного дома, они там и остались. Я сампрописан у Николетты, а маменька владеет апартаментами с незапамятных времен ине собирается менять жилплощадь. Поэтому во мне, пока рука набирала цифрыномера, полученного от Корякиной, теплился слабый огонек надежды.

– Это кто? – зазвенело из телефона. – Пап,ты, да? А когда приедешь?

– Нет, дружочек, – ласково перебил я ребенка,похоже, младшего школьника, – скажи, твоя мама дома?

– Она в больнице, на дежурстве, – бойкоотрапортовало дитя, – вернется завтра, а папа в командировке, не знаю,когда приедет.

– Тебя оставили дома одного? – удивился я.

– Не, с дедушкой, – словоохотливо отозвалсямалыш, – только с ним скучно, он глухой и все время спит, даже будильникане слышит.

Я улыбнулся. Недавно наблюдал на улице дивную картину:согбенная бабуся, еле-еле шаркая немощными ногами, вела за руку веселоподпрыгивающего ребенка. На носу у старушки сидели бифокальные очки, за ухомторчала пластмассовая коробочка, скорей всего престарелая дама была вдобавок кслепоте глуха.

– Лена, не скачи, – шамкала бабка, – идитихо, нам сюда!

– Эй, буся, стой! – заорала первоклассница.

Старуха вздрогнула.

– Лена, тише!

– Так красный свет, – резонно возразиладевочка, – а ты через шоссе понеслась.

– Где красный? – завертела головой бабушка.

– Вон.

– Не пойму никак, куда смотреть.

– На светофор.

– А-а-а… все равно не вижу.

– Пошли, уже зеленый, – дернула школьница спутницуза рукав, – двигай, буся, живее, а то не успеем. Эй, осторожно, там лужа!Левей ступай!

– Куда?

– Сюда.

– Зачем?

– Так вымокнешь, – заорала девчонка, – тьфу,черт, опять красный! Стой, буся! Стой! Куда прешь!!!

Отчаянно взвизгнув, девочка схватила бабку, которая, незамечая ничего вокруг, попыталась пересечь оживленную дорогу.

– Лена, – сердито сказала престарелая дама, –что за выражения! И прекрати постоянно вертеться, я за тебя отвечаю, должнадоставить домой в целости и сохранности, изволь вести себя соответственно!

Лена тяжело вздохнула.

– Похоже, это я тебя должна дотащить до домаживой, – сердито заметила она, – сиди ты у телика, я бы быстрей изшколы добежала, а то плюхаем второй час! То ты в садике чуть не упала, то ногуподнять не сумела, и мы в обход двинулись, где ступенек нет, теперь светофор невидишь.

– Лена, – возразила бабушка, – детинеразумные существа, они не должны без взрослых разгуливать по проспектам.

Лена критично взглянула на бабушку.

– Ты не взрослая, ты древняя, – выпалилаона, – ладно, почапали, горе мое.

Я молча смотрел, как парочка идет на другую сторону дороги,и удивлялся странному поведению родителей первоклассницы. Неужели они непонимают, что такой пожилой женщине очень опасно доверять ребенка?