— Позволь представить тебе, моя милая, Даму Жанну, которую мы так долго ждали! — отрекомендовал гостью Рене Анжуйский. — Моя жена, Изабелла.

Жанна поклонилась:

— Доброго вам вечера, герцогиня.

Та ответила поклоном, но куда более изящным. Жанна попыталась скрыть неожиданно родившееся в ее сердце щемящее чувство. Она все же была не истуканом и в полной мере могла оценить мужскую красоту. И даже могла позавидовать женщине, которой достался такой избранник!

— Мы очень рады, что вы согласились навестить нас, Дама Жанна, — сказала герцогиня. — Мой батюшка тоже с нетерпением ждет этой встречи.

— Прежде, чем мы представим гостям Даму Жанну, я бы хотел внести небольшие изменения в ее туалет, — сказал он Изабелле. — Составь нам компанию, прошу тебя. Для этого нам придется пройти в твои покои.

— Как скажете, герцог, — с улыбкой ответила та.

Они прошли в женскую половину молодых супругов, и тут же в руках Рене и Изабеллы стали появляться шарфы и платки, сверкающие драгоценности, перчатки и береты.

— Думаю, вот этот! — воскликнул Рене Анжуйский, вытащив из прочих тряпок легкий шелковый черный шарф, прозрачный на фоне горевшего камина. — И вот этот берет! — он уже держал в руках головной убор из парчи, с золотой пряжкой. — Вы разрешите, Жанна?

— Делайте со мной все, что считаете нужным, — вздохнула гостья, понимая, что ей не тягаться с этой парочкой счастливчиков, никогда и ни в чем не знавших беды.

— А к берету — вот этот черный жакет! — не унимался Рене.

— В этом случае мы должны предложить Даме Жанне и вон то платье из черного бархата, — добавила его жена. — Пусть все будет под стать одно другому. А к нему хорошо подойдет ожерелье, которое ты подарил мне на именины. — Она переглянулась с супругом. — Я с удовольствием одолжу его Даме Жанне. Сегодня она покорит сердца всех рыцарей герцогства!

— И не только! — кивнул Рене. — Даже чертовых бургундцев, будь они прокляты!

— А посему — выйди, милый, — подтолкнула мужа к выходу юная Изабелла. — Здесь уж мы разберемся сами!

Молодая герцогиня отрывисто и звонко похлопала в ладоши — на зов явилась прислуга.

— Начнем, милая Жанна, — сказала Изабелла. — Позволите вас так называть?

— Конечно, — откликнулась гостья.

Через четверть часа Жанна посмотрела в зеркало и не узнала себя — светская красавица была в отражении. Настоящая львица! Истинная принцесса…

— Вы прекрасны, Жанна! — очень тепло сказала Изабелла.

Поддавшись порыву, она поцеловала девушку в щеку — и тем растопила сердце гостьи. Заждавшийся Рене, которого пригласила жена, был приятно удивлен, да что там — очарован!

— Я ожидал чего-то подобного, но вы, Жанна, превзошли все мои ожидания! Теперь мы представим вас нашему двору. Пусть удивляются!

Втроем они проследовали по коридорам, проходя мимо молчаливой стражи, минули несколько зал, украшенных росписями и оружием. Потом прислуга распахнула двери, и хозяевам и гостье открылась огромная зала, шумная и веселая, где пировала добрая сотня дворян. Жанна вошла во всем черном — в роскошном платье и дорогом сюрко с пышными рукавами, узкими на запястьях, в заломленном набок берете, с воздушным шелковым шарфом на шее и сверкающем в неровном свете факелов ожерелье.

Жанна знала, что так будет — она войдет, и все они затихнут. Но все оказалось куда страшнее, чем она предполагала. Хотя она строго-настрого запретила себе бояться! Тишина была гробовая. На нее смотрели — внимательно, жадно, лукаво, восторженно. Кто-то от неожиданности охнул. Но она не видела глаз собравшихся, вся пестрота их одежд и лиц, павлиньих перьев и драгоценностей смешалась перед ее глазами.

— Дама Жанна! — громко представил ее сам Рене и взял за локоть. — Прошу любить и жаловать, дамы и господа!

Вот прошел по столам шепоток, потом заговорили громче. А Рене Анжуйский уже вел ее к креслу своего тестя, герцога Лотарингского, чтобы представить гостью Нанси. Только бы не споткнуться, думала она. Господи, вот будет позор! Но все обошлось — ее подвели к пожилому герцогу, краснощекому, с седой бородкой и усами. Он поцеловал руку гостье.

— Мы рады вам, Дама Жанна, — сказал старый герцог. — Воистину, вы — цветок лилии! — громко добавил он, обведя взглядом собравшихся, и благодушно рассмеялся.

Многие одобрительно закивали. Жанну усадили рядом с хозяевами замка. Девушка понимала, что здесь ни для кого нет секрета, кто она. Принцесса, бастардка. Нежданно-негаданно явившаяся Дева, которая обещала освободить Францию от англичан. Хотя, она знала, здесь мало кто верил в ее миссию. Но она была благодарна Рене — он не позволил ей показаться перед всеми этими людьми в скромном платье госпожи де Бодрикур, в котором здесь она выглядела бы слишком бедно, но нарядил ее подобающим принцессе образом. Теперь она точно знала, что уже никогда не оденется в крестьянское платье. Никогда! Она будет всегда такой — блестящей, сверкающей, ослепительной.

— Не правда ли — прекрасная Лилия? — обратился старый герцог к роскошной молодой даме, сидевшей по-хозяйски рядом с Карлом Лотарингским и одетой так богато, как могла одеваться только королева.

Так, по крайней мере, решила Жанна.

— Не просто лилия — золотая Лилия! — открыто разглядывая ее, с явным почтением прибавила молодая красавица.

— Благодарю вас, герцог, — тихо сказала Жанна, — и вы, герцогиня…

Все, кто услышали последние слова Жанны, неожиданно замолчали и потупили глаза. Улыбки блуждали по лицам знати. А молодая красавица, чье лицо залил румянец, неожиданно и с вызовом рассмеялась:

— Это я благодарю вас, Дама Жанна! — Глаза ее блестели отчаянно лукаво. — Вы любезны, как никто другой!

Девушка поняла, что сказала нелепость. Она быстро взглянула на Рене и его жену, — юная Изабелла, по лицу которой пробежала тень, тоже смотрела в свою тарелку. А немного покрасневший Рене представил даму:

— Анизон дю Мэй, наша общая любимица.

— Моя — в особенности, — сказал старый герцог и вновь засмеялся, но его смех почти тотчас перешел в стариковский кашель.

На этот раз покраснела и Жанна.

— Простите меня, — прошептала она, но из-за вновь возрастающего застольного шума ее уже никто не услышал.

Рене склонился к уху Жанны.

— Последнее время герцог предпочитает проводить время в обществе дамы дю Мэй, — пока старик заливался кашлем, прошептал он. — Но вы не можете быть в курсе всех закулисных интриг лотарингского двора, поэтому вас это не должно волновать!

О маленькой оплошности гостьи уже все забыли. Что до Жанны, она — в первую очередь. Старый греховодник сказал: «Лилия», а его любовница прибавила: «Золотая». Неожиданное откровение тесно сжимало ее сердце. Да, она Лилия — с большой буквы — Лилия Валуа! И теперь этот цветок будет украшать ее гардероб и оружие, которым она обязательно скоро обзаведется.