Конечно же, голова Уэллена все это время гудела до звона вушах. Вовсе не нужны были сверхчувственные способности, чтобы предупредить овозможной опасности. Он и сам знал это с первой секунды.

Слева от ученого скакал мрачный Прентисс Асаальк. Он смотрелпрямо перед собой. Ученый решил, что северянин не простил им недоверия. Бытьможет, это переменится, если они добьются своего и карлик не только укажетспособ спасти Сумрака, но и избавит голубого человека от волшебного ошейникапод кожей? Сама мысль о подобном приспособлении заставляла ученого ежиться.Какая искусное и ужасное колдовство! Он удивлялся тому, что кто-то вообще можетжить с таким ошейником, но, возможно, в Драконьем царстве были вещи и похуже.

— Она должна быть впереди, совсем близко! — крикнула Забена.— Если пройдем дальше, то заберем слишком далеко на восток!

Пока что со стороны Пурпурного Дракона никаких действий непоследовало. Это и успокаивало, и настораживало. Правда, отвлекающие маневрыЗеленого Дракона уже начались, но, судя но тому, что Уэллен слышал о правителеэтих земель, его не так легко было одурачить.

А что, если он сам хочет, чтобы они нашли цитадель — длянего? Тогда как он собирается завладеть книгой? Если карлик вообще снизойдет доразговора, они наверняка будут находиться под какой-нибудь защитой. Как икнига, которую все столь откровенно желают заполучить. Ну а если они потерпятпоражение, Пурпурный останется с тем же, с чего начинал…

Возможно, Бентон Лор знал больше. Правитель Дагорского лесавполне мог скрыть от Уэллена кое-какие подробности своего замысла. В этом небыло предательства — как наверняка решили бы Забена с Асаальком, — скорееосторожность. Ведь если они не знают этих планов, то не узнает и тот, кому вздумаетсянаблюдать за ними.

Подняв руку и осадив лошадь, чародейка воскликнула:

— Вот! Мы — на месте!

— Ты уверена? — Голубокожий, натянув поводья и остановивсвою лошадь, осмотрелся. — Кажется, все то же самое. Я ничего не чувствую.

— Сейчас посмотрим.

Она развернула гобелен. Теперь Уэллен понял, что она сделалаузор маленьким не только из-за нехватки времени: будь полотно больше, егоневозможно было бы рассматривать, сидя в седле. Забена несколько разотвлекалась от узора, изучая местность, и наконец кивнула:

— Если я нрава, то мы — в какой-нибудь полусотне футов отнее.

— В какой она стороне?

Уэллен, подобно Асаальку, не видел и не чувствовал ничего,подсказавшего бы, где именно схоронилась цитадель. Да, не будь у них этогогобелена…

Она снова свернула волшебную ткань и спрятала ее в футляр,затем указала на юго-восток:

— В той. Где-то там, прямо впереди.

Они спешились, и Бедлам испытал ощущение dejavu — правда, наэтот раз он надеялся, что убежище карлика вернется.

— Понимаешь, — негромко, немного смущенно заговорилаволшебница, — в первый раз, когда она пропала, ты пришел сюда не совсем нособственной воле.

— Я так и думал.

— Мне приказали вложить в тебя это желание и не давать емуугаснуть. Будь у меня выбор, я предпочла бы не делать этого, но они настаивали.Ты, наверное, помнишь, как хорошо сработало.

— Предполагаешь, что на меня снова повлияли?

Ты о драконе, притворявшимся твоим другом? — Забена пожалаплечами. — Уэллен, я бы не удивилась, хотя и уверена, что ты понравился ему.Если я не ошибаюсь, это может спасти твою жизнь.

— Или нет. Я уже думал над тем, что ты сейчас сказала.Пожалуй, я все равно пошел бы сюда. Я обязан сделать это ради Сумрака. Или хотябы ради того, чтобы доставить обратно его тело.

Она печально улыбнулась:

— Идеалист!

— Хуже! Мечтатель.

Ученый не стал и пытаться объяснять разницу.

— Мы уже на месте? — спросил Асаальк, все это времяпытавшийся найти хоть какое-то подтверждение достоверности того, что показывалгобелен.

Пройдя еще несколько шагов, Забена остановилась.

— Вот здесь, пожалуй, подходящее место. — Я стою к нейлицом?

Вопреки опасности своего положения, Уэллен больше всегобоялся оскорбить карлика, встав к нему спиной. Первым долгом следовалозарекомендовать себя наилучшим образом, иначе не будет ни единого шанса убедитьумудренного колдуна выслушать пришельца.

— Должно быть, да. К сожалению, мне пришлось ткать гобеленнаскоро. Как я уже говорила, будь у меня время, сделала бы аккуратнее иподробнее.

— Ладно, сойдет и так.

— Ты собираешься просто говорить! — недоверчиво спросилПрентисс Асаальк. — Это и ес-с-сть твой хитроумный план? Именно он поможетдобиться успеха там, где не помогло ничто другое?

Уэллен взглянул на него, стараясь не думать, как вспыхнулиего щеки от презрительного тона северянина.

— Ты же знал, что я собираюсь делать. — Да, но я ожидал,что…

Голубокожий оборвал фразу, но его вспышка дала ученомупонять, что именно осталось невысказанным. Учитывая окружавшее его недоверие,Асаальк предположил, что ему рассказали далеко не все. И был прав.

— Прекратите! — рявкнула Забена. — Чем дольше ждем, темменьше у нас шансов!

Бедлам кивнул и снял меч вместе с ножнами, надеясь, что этобудет достаточно очевидным свидетельством его мирных намерений. Забена, шагнувк нему, приняла оружие и отступила снова. Глубоко вздохнув, он привел в порядокмысли и заговорил:

— Хозяин цитадели! Я не знаю, как называть тебя, разве что«гномсом», но надеюсь, что на этот раз ты выслушаешь меня. Я пришел с простым иясным предложением — предложением обмена. Мне нужна твоя помощь и твои знания,чтобы спасти одну жизнь и освободить товарища. Больше я от тебя не хочу ничего.Твоя драгоценная книга, которую Пурпурный Король-Дракон и многие другие напротяжении столетий пытались заполучить, мне не нужна.

Вообще-то рядом, с горькой миной на лице, стояла чародейка,которая, служа Повелителям Мертвых, много лет пыталась добраться до предмета,который, по словам Уэллена, его самого совершенно не интересовал.