– Отлично, я тоже там буду. Когда встреча закончится, найди способ ускользнуть. Просто жди меня у стены поместья, я сама тебя найду и, в зависимости от того, что выяснит Леандра, либо поговорю с ней, либо посмотрю, может, она каким-то чудом сумеет выпутаться. Если случится что-нибудь неожиданное, и вам придётся покинуть город, я отправлю гонца в порт. Узнаешь его по ветке плюмерии в руке. Принесёшь мне новости до утра, иначе я решу, что ты не оправдал доверия. Всё понял?

– Да. А что с моим сыном?

Франческа посмотрела вниз, на озеро. Лоло и Тэм вернулись в плавучий павильон. Мальчик устроился в тени, положив голову на колени Кенны. Он, похоже, спал, а близнецы тихонько беседовали.

– Я заберу его в поместье. Держи меня в курсе, охраняй мою дочь, пока не исчезнет имперская угроза, и я верну тебе сына. Скажу ему, что долг не позволяет пока тебе прийти, но ты его любишь и хочешь забрать на родной остров, – Франческа улыбнулась. – Знаешь, не всё так уж плохо. Не могу назвать себя идеальной матерью, но пару-тройку вещей о том, как растить ребёнка с особенными возможностями, я усвоила.

– Только прежде разберись, Франческа, не вводишь ли в заблуждение саму себя, – бог-акула смерил её взглядом. – Потому что со стороны всё это выглядит как дерьмо в блестящей обёртке.

– То же самое касается и тебя, Холокаи. Вспомни о том, что случилось с матерью твоего сына.

– Я не обману твоего доверия, Франческа, – он поиграл мощными плечами. – Но хотел бы, чтобы и ты вспомнила истории, которые рассказывают о драконах. Все истории, которые ты слышала с детства. Хоть раз попадалась тебе сказка о милосердном и щедром драконе? Мне вот ни разу. Может быть, это заставит тебя немного поразмыслить над тем, так ли уж добры твои планы.

– Видишь ли, какое дело, – начала Франческа, закипая от гнева, – когда ты сам дракон, тебе нет дела до каких-то пошлых историек, просто потому что ты можешь написать собственную, Бог Богов тебя побери, историю. А теперь убирайся, пока я не переписала окончание твоей.

Его почерневшие глаза уставились на неё с ненавистью, но на её лице не дрогнул ни один мускул. Прояви она хоть тень слабости, и бог выйдет из подчинения. Холокаи скривился, развернулся и ушёл.

Чувствуя, что ноги её не держат, Франческа повернулась к озеру и тяжело оперлась о перила. «Леа, Леа, как же нам выбраться из этой передряги живыми?» Скорее всего, никак.

Дверь в каморку Таддеуса была уже починена. Она слегка приоткрылась, едва Леандра постучала по свежеструганной доске. Приближался вечер, тень вулкана почти накрыла город.

Из комнаты не донеслось ни звука. Леандра постучала громче. Живот ныл, дышать было больно, хотя и не так, как прежде. К её стыду, из-за усталости пришлось нанять паланкин от Плавучего Дворца в Наукаа.

Одна радость: где-то полчаса назад она почувствовала, что множество её будущих «я» испытывают удивление пополам с замешательством, и всё это сопровождается странной эйфорией с оттенком облегчения и удовлетворения. Леандра надеялась, что эти эмоции – провозвестники успеха Таддеуса.

С тех пор, как она уловила эту эйфорию, другие будущие эмоции поблёкли. Очевидно, вероятность их испытать уменьшилась. Или что-то изменило её способность переживать эмоции вообще. Поскольку целью будущего заклинания было избавление Леандры от чувства любви, она ставила на последнее.

– Входите, – послышался наконец голос Таддеуса.

Леандра распахнула дверь и вошла.

Таддеус никогда не отличался аккуратностью. Когда на него находило вдохновение, он устраивал вокруг себя полный ералаш. Но открывшаяся Леандре картина явно была новым достижением в чарословском хаосе. Повсюду – на столе, на кровати, на полу – лежали раскрытые книги и свитки. Всю обстановку, включая миску недоеденного карри, покрывал слой бумажных листков. Даже комод, где Таддеус хранил принадлежности для курения опиума, был завален книгами.

Сам хозяин восседал за столом и не оглянулся, только махнул им рукой.

– Один момент, мне нужно ещё кое-что проверить…

– Тад, я пришла… – начала, было, Леандра, но он перебил её:

– Да подожди ты.

Крайне удивлённая, Леандра захлопнула рот. Дрюн двинулась вперёд, аккуратно пробираясь между разбросанными вещами, Холокаи остался у двери.

– Та-ак… и… – бормотал Тад, водя пальцем по странице.

Дрюн застыла. Леандра посмотрела на богиню. Та указала взглядом на небольшой перевёрнутый томик в чёрной обложке. Он был чем-то испачкан. Приглядевшись, Леандра заметила отпечаток каблука. Никто из присутствующих сапог не носил. Дрюн пожала плечами.

– Готово! – объявил Таддеус и поднялся.

Ножки его стула скрипнули по половицам, сдвинув несколько книг. Взволнованный Таддеус так и лучился самонадеянным энтузиазмом. Воротник его рубахи был расстёгнут, и Леандра увидела подозрительное пятно на ключице. Свежий синяк? При одном взгляде на лицо Леандры Таддеус подувял.

– Ты чего, Леа?

– Ничего, всё в порядке. Ну, как? Справился?

Он моргнул.

– Тад! Твоё заклинание!

– А, ну да. Я ничего не обещаю, конечно, – он пробежался глазами по листу, – но, перечитав сегодня свои старые записи, обнаружил кучу ошибок, хотя прежде просматривал бумаги, наверное, сотню раз.

Улыбка Тада пробудила в Леандре множество воспоминаний. Она обожала эту его увлечённость работой, хотя терпеть не могла то, что он превращался в упёртого, нечуткого болвана. Впрочем, всё это ушло в прошлое.

– То есть заклинание сработает?

– Думаю, да. По крайней мере, в его безопасности я вполне уверен. Я добавил несколько размыкающих субзаклятий на случай, если что-то пойдёт не так.

– Говоришь, вполне уверен в его безопасности, Тад? Ну-ну. Ты всегда предпочитал опасные эксперименты.

– Есть такое дело, – он подмигнул. – У меня нет дурных привычек, лишь…

– …всепоглощающие страсти, – закончила за него Леандра. – И всё-таки, что с этим заклинанием? Оно действительно безопасно?

– Собственной головой я могу рискнуть, но другого никогда не подвергну опасности. Ты же знаешь.

Это было правдой.

Тад прижал правую руку к сердцу, а левую – ко лбу, – жест мольбы, принятый у Облачного народа.

– Клянусь могилой моей матери, что заклинание безопасно.

– Поклянись чем-нибудь, что тебе действительно дорого.

– Ну, хорошо, хорошо. Клянусь своим недельным запасом опиума.

Леандра хохотнула.

– И оно избавит меня от способности любить?

– Есть только один способ это проверить, – Таддеус улыбнулся, показав обворожительные ямочки на щеках, и оглядел раскиданные по комнате книги, словно видел их в первый раз. – Может, тебе лучше прилечь на кровать? – он принялся сбрасывать на пол всё, что там было навалено.