Глава XV. ВРЕМЕННЫЙ ТУПИК

Тупик — это отличный предлог, чтобы ломать стены.

Братья Стругацкие, «Далёкая радуга».

— Семье Ждановых, опаздывающих на рейс двести двадцать семь до Ванкувера, просьба поторопиться. Повторяю: посадка на рейс двести двадцать семь завершается, опаздывающим просьба поспешить на борт, — проговорили на весь аэропорт через общую систему оповещения.

Высадив Виолетту на «Войковской» и отправив девушку по собственным делам, Ярослав двинулся по напряжённому Ленинградскому шоссе в сторону Химок. Сейчас капитан находился среди гигантского терминала «Шереметьево» и переминался с ноги на ногу перед стойкой службы безопасности. Позади постоянно перемещались сотни людей, транспортный хаб походил на огромный муравейник. За громадными панорамными окнами виднелись грациозные авиалайнеры, как принимающие и высаживающие пассажиров, так и ожидающие или проходящие техническое обслуживание. Несколько их «собратьев» готовилось ко взлёту либо уже отрывалось от взлётно-посадочной полосы. Звукоизоляция внутри терминала работала превосходно, и внешний шум внутрь ни капельки не доходил.

Меняющаяся реклама на виртуальных экранах над головой рекомендовала то туры на Кубу, то интереснейшие экспресс-путешествия по Венгрии. На первом слайде темпераментная мулатка с прозрачным визором на глазу посылала воздушный поцелуй; надпись быстро менялась с русского на английский, а затем — даже на испанский.

Сотрудница службы безопасности колебалась, что-то сосредоточенно проверяя на компьютере. Иногда она виновато посматривала на Коломина, видя в нём занятого человека, не терпящего сильных промедлений. Ярослав сложил руки под мышками. Девушка дважды позвонила в разные вышестоящие инстанции, но не получила нужного ответа. Она ещё раз глянула на милиционера и беспомощно пожала плечами.

— Но у меня высшая виза… — Коломин даже несколько подрастерялся. В доступе государственные структуры ему практически никогда не отказывали. Напротив, это «частники» обычно «включали дурака», пытались запудрить мозги и лили крокодиловы слёзы о собственных чрезвычайных мерах безопасности. — Это запланированный визит, мне нужно провести расследование.

— Ярослав Леонидович, к большому сожалению, система отказывает вам в доступе в указанный сектор. Я звонила уточнить: никто не может ответить, почему так происходит… — отозвалась сотрудница.

— Так, а если попробовать напрямую связаться с руководством «Шереметьево»? — Ярослав решил идти напролом. Сюрреализм какой-то: у них убит на подведомственной территории сотрудник таможни, а они не могут должным образом выписать какой-то пропуск самому эффективному следователю.

— У меня нет прямого выхода на высшее руководство. — Девушка снова пожала плечами. — Только по предварительному запросу.

— И сколько он будет рассматриваться? Полмесяца? — Кровь вспыхнула в щеках Коломина, что вообще было несвойственно для него. Он глянул на мощный шлюз позади сотрудницы службы безопасности, который вёл в непассажирскую часть терминала. Несмотря на обилие камер и датчиков, явно превышающее число таковых в самой Москве в рамках программы «Око», Ярослав всё равно мог бы пробраться в недоступную часть аэропорта при помощи «Зевса». Вопрос возникал один: сколько бы всяких правил, писаных и неписаных, пришлось бы нарушить при подобном варианте? — Извините, мне пора идти.

«Света где-то здесь, недалеко. Вдруг она бы смогла мне как-то помочь? — Коломин вспомнил милую стюардессу, которую спас от слетевшего с катушек музыкального коллектива на борту Ту-144Э. — А ведь она предлагала встретиться…»

Слегка разочарованный и погрустневший, капитан плюхнулся на водительское сиденье «Метеора».

— За. Стоянку. Платить. Будете? — К «зилку» Коломина подлетел дрон-парковщик, уставившись линзой объектива в лицо мужчины. Ярослав недовольно тыкнул удостоверением в камеру робота, мол, мог бы и на номера машины глянуть. Дрон просканировал документ Коломина, извинился и улетел дальше выполнять свою работу.

Ярослав подбородком упёрся на ладонь, немного погонял в голове невесёлые мысли. Хоть он и прибыл в нужное место и мозг явно оказывался настроен на расследование, «Зевс» ничего не показал в «гражданской» части аэропорта. Попасть требовалось непосредственно на место гибели сотрудницы таможни, однако руководство «Шереметьево» мутило что-то нехорошее и однозначно препятствовало следствию. Вдруг они пытались замести какие-то следы, уничтожить улики? У каждого крупного транспортного узла, включая «Шарик», как и у предприятия, имелись неплохие ВОХРа и служба безопасности, которые были способны на такое. В общем, добро пожаловать в корпоративный Советский Союз!

— Антон Владимирович, короче, у нас «запара». — Коломин не стал особо тянуть время и быстро доложился руководителю.

— Да они там совсем оборзина объелись?! — прорычал на другом конце Боров. На миг могло показаться, что сам «Метеор» обрёл грозный голос и характер, готовясь излить из динамиков сотни ругательств. — Ты ещё там, капитан?

— Так точно, греюсь на солнышке на стоянке. — Ярослав наблюдал за семьёй с детьми, выгружавшей при помощи дрона-носильщика чемоданы из такси. Кто-то летел в долгожданный отпуск, которого некоторым оставалось дожидаться ух как нескоро.

— Подожди ещё чуть-чуть, сейчас наберу, куда надо. — Боровиков дал отбой.

«Чуть-чуть» превратились в полчаса. Антон Владимирович перезвонил сам и был не просто в своём привычном смурном настроении, а в полном клокотания гневе.

— Я не знаю, что происходит, Ярослав. Какие-то непонятные указания сверху, будь они неладны, — грозно выдохнул Боров. — Чушью собачьей они там маются, одним словом… Ладно, будем мыслить трезво. У нас остаются ещё химик и режиссёр. Заедь на Житную, если хочешь ознакомиться с делами. Или Таня сразу может перекинуть адреса и остальную информацию прямо на ЭВМ «Метеора».

— Я заеду на Житную, Антон Владимирович. У меня есть пара предположений, которыми я хочу поделиться лично, — заговорщически предложил Коломин. — Не по этой линии.

— А, вот оно что. Ну давай, жду. Боровиков — отбой. — Полковник стал завершать сеанс связи.

— Коломин — отбой! — Ярослав вкрутил ключ зажигания на полную.

ЗИЛ-113Л торжественно взревел, взлетая и приготавливая турбины к поездке.

***

Стеклянный параллелепипед проекта «Завеса» не являлся исключительным достоянием НИИ нейропсихомеханики и анализа времени, которым заведовал Градов. Сие удобное и полезное изобретение в разных масштабах и вариациях использовалось в любой организации, где имелась необходимость блюсти и хранить хоть какую-то государственную или коммерческую тайну. Обычно в «стекляшке» проходили переговоры — реальные или виртуальные — которые требовалось скрыть от посторонних ушей даже в рамках собственного коллектива.

Боров включил свет в малой переговорной, пропустив вперёд Ярослава. Коломин зашёл внутрь «Завесы» и активировал вентиляцию, чтобы немного разогнать застоявшуюся духоту. К овальному столу оказалось придвинуто двенадцать стульев, каждому участнику также полагался электронный планшет со стандартизированным набором функций. У председателя собрания имелись собственные ЭВМ с монитором и клавиатурой и уменьшенная версия «командирской» панели. За креслом председателя в потолке висел проектор, способный показывать изображение на опускающийся стенд. Также при желании происходящее внутри «стекляшки» можно было скрыть при помощи жалюзи, что висели отдельными блоками над каждой ячеистой секцией конструкции.