– Я была у алтаря, там был трехдневный снег и никаких следов! – заявила она.

– У какого именно алтаря ты была? – Смирнов болезненно потер запястье с отпечатавшимися на коже следами пластиковых наручников. – Их двенадцать.

– Что?.. – опешила Марина. – Двенадцать алтарей?!

– Они расставлены по всей долине в виде окружности, – объяснил Макс. – Алтари очень древние, они умеют не бросаться в глаза. Разве шаман тебе не сказал? Двенадцать алтарных камней зарыты среди деревьев согласно китайскому зодиаку. Заколка всегда лежит на том, который соответствует текущему созвездию.

– Я не говорила ни с какими шаманами! – Марина поняла, почему в ее видении алтарные камни казались такими разными. – Как ты ее спрятал?! Тебя же обыскивали!

– Когда я проснулся от шума приземляющегося вертолета и увидел тебя, то сразу поспешил к алтарю. Но до него пришлось долго добираться и еще искать сам камень, я ведь знал место только приблизительно… – Смирнова перестала бить дрожь, и он заговорил спокойнее: – Я нашел алтарь, взял заколку, пошел назад, а в долине полно военных! Несколько раз едва не попался. Попробовал выбраться из долины, а там твои головорезы… Они как-то замечали меня издалека, и приходилось возвращаться туда, где военные землю рыли. До вечера так и прятался. А потом солдаты собрались уезжать, и я понял, что теперь меня точно найдут. Поэтому я пробрался в твою палатку и спрятал заколку в чемодане, там их было три или четыре… Меня поймали, но заколки со мной уже не было. Когда палатку сорвало, и все начали выбираться, я дополз до чемоданов и забрал заколку. Чуть не попался этому Ворону, со связанными руками особо не развернешься, я едва успел сунуть ее в рукав! Повезло, что после этого меня не обыскивали…

Раздался звук удара металла о металл, лифтовая кабина дрогнула и остановилась. Макс отскочил подальше от распятого трупа и замахнулся на него заколкой. Марина испуганно попятилась к дверям, но труп не зашевелился, и все стихло.

– Лифт застрял?.. – неуверенно произнес Макс, прислушиваясь.

– Его остановил монстр! – внезапно поняла Марина. – Он продержит нас здесь, пока не убьет Сармата, а потом явится сюда!

– Надо выбираться отсюда! – Смирнов устремился к дверям.

Он протиснулся между Мариной и баррикадой и попытался раздвинуть плотно сомкнутые дверные створы. Но быстро понял, что не может даже пошевелить их, и в отчаянии отступил, упираясь в баррикаду.

– Надо чем-то открыть двери! – заявил он и принялся копаться в обломках составляющей баррикаду мебели. – Тут одни старые деревяшки!

– Попробуй заколкой! – Марина ощутила очередной всплеск ясновидения. – Проткни дверь!

– Она же совсем тонкая! – Макс с сомнением посмотрел на серебряный клинок. – Сломается!

– Давай быстрее! – нервно воскликнула Марина. – У нас мало времени!

Смирнов подошел к дверям и осторожно ткнул в них заколкой. Тонкое лезвие прошило металл, словно бумагу, и он удивленно отпрянул.

– Ни фига себе… – Макс принялся дырявить заколкой стальную дверь, стремясь выколоть полукруг, достаточно большой для того, чтобы пролезть.

Он возился минут десять, и с каждой новой минутой Марина нервничала все сильнее. Монстр не будет убивать Сармата вечно! Сколько времени у нее осталось?! Десять минут?! Пять?!

– Да быстрее же! – в тридцатый раз выдохнула она. – Чего ты возишься?! Он сейчас придет за нами!

– Это заколка, а не нож! – огрызнулся Макс. – Она колет, а не режет! Эту вырезку еще надо как-то выдавить! – Он налег на выколотый фрагмент двери всем телом и уперся ногами в пол. – Помоги!

Марина бросилась к нему и тоже уперлась в стальную пластину. Металл под руками повело, и выколотый фрагмент начал с тихим хрустом медленно отрываться от двери, лопаясь по дырочкам, словно туалетная бумага. Полностью выломать его не удалось, и Смирнов отогнул фрагмент куда-то вбок, словно распахнутую крышку люка.

– Там есть лестница! – Он выглянул через образовавшуюся дыру наружу. – Железные скобы идут вдоль всей лифтовой шахты! По ним можно вылезти наверх! Сможешь дотянуться?

– Отойди! – Марина оттолкнула Смирнова и высунулась в отверстие почти по пояс.

Она дотянется до чего угодно, лишь бы выжить! Но лестница из скоб оказалась совсем недалеко. Даже в таком положении Марина смогла достать руками до ближайших ступеней и немедленно выбралась из лифтовой кабины. Главное – не смотреть вниз! Это как сброшенный с вертолета штормтрап или как там его… короче, карабкаться вверх не так страшно, как вниз! Она энергично заработала конечностями, взбираясь все выше. Макс выполз из кабины и полез следом. Шахта оказалась глубокой и подниматься пришлось долго, но такая мелочь не сможет ее остановить! Она почти спаслась, и эти двадцать метров – ничто для нее! Марина, стиснув зубы и кряхтя от боли в налившихся свинцом мышцах, упрямо взбиралась все выше.

Наконец, последняя ступенька сменилась полом лифтовой площадки, и Марина в изнеможении выползла на стальной холодный пол. Она перевернулась на спину и принялась хватать ртом воздух, восстанавливая дыхание. Из шахты появился тяжело дышащий Макс, и ей пришлось подвинуться, чтобы он смог вылезти на пол. Едва она оказалась ближе к выходу, как где-то в глубине стен загудели электромоторы, и кусок мраморной стены уплыл внутрь каменной толщи, открывая выход. Снаружи в лицо ударил порыв холодного ветра, и Марина, пошатываясь, поднялась на ноги. Дожидаться Смирнова она не стала, если он собрался там тупить, то это его проблемы! Девушка выбралась из лифтового помещения в мраморную нишу и увидела дневной свет. Она спаслась! Она знала, что спасется, она сделала это! Марина, забыв об усталости, ринулась к выходу из пещеры, опрометью выбегая на улицу, и резко остановилась, замирая, словно вкопанная.

Она стояла на верхнем ярусе громадной ацтекской пирамиды, засыпанной свежим снегом. Мощные террасы из неизвестного багрового вещества были испещрены чужеродными символами, единственным известным из которых было схематичное изображение рыбы, и их кроваво-красная поверхность просвечивала через снежный покров. Тысячи и тысячи давно иссохших человеческих черепов и истлевших костей усеивали террасы, вертикальные стены которых несли на себе следы бесконечных потоков крови, ручьями стекавших по зловещему материалу в течение бесчисленных столетий. С каждой секундой красная поверхность пирамиды становилась все более багровой, словно накаляясь, и Марина увидела, как тают усыпающие ее снежные шапки. Талая вода растекалась по покрытой кровавой коркой поверхности, растворяя давно засохшую кровяную труху, и стекала вниз красными каплями, отчего казалось, что кровоточат бесчисленные россыпи костей и черепов.

– Впечатляет? – В десяти метрах перед Мариной стоял монстр. – Да уж, пришлось попотеть!

Марина онемела от ужаса, глядя в лишенные зрачков маслянисто-черные глаза, пылающие лютой ненавистью. Монстр поднял уродливые руки, демонстративно щелкнул мощными когтями и медленно двинулся к ней. Покрытая полусгнившими мышцами и кусками истлевшей кожи высокая скрюченная фигура роняла на багровеющий снег трупных червей, уродливо выпяченная верхняя челюсть кривилась в жестокой улыбке.