мы назначили свидание судьбе, и теперь приходит время, когда мы выполним наше обещание – не в полной мере, но в значительной мере. В полночь, когда мир уснет, Индия проснется навстречу жизни и свободе… Знаменательно, что в этот торжественный момент мы даем клятву преданного служения Индии, ее народу и еще большему делу человечества…

…До рождения свободы мы пережили все родовые муки, и наши сердца отягощены воспоминаниями об этой печали. Какие-то муки терзают нас и по сей день. Тем не менее прошлое позади, а сейчас нас манит будущее.

Но это не легкое и беззаботное будущее, а будущее непрерывного стремления к тому, чтобы выполнить клятву, которую мы так часто приносили и вновь принесем сегодня. Служить Индии – значит служить миллионам страдающих. Это означает конец бедности, невежеству, болезням и неравным возможностям. Цель величайшего человека нашего времени состояла в том, чтобы утереть каждую слезинку с глаз каждого. Это может быть выше наших сил, но наша работа не закончится до тех пор, пока будут слезы и страдания.

И поэтому мы должны трудиться и работать, усердно работать, чтобы воплотить в жизнь наши мечты. Эти мечты для Индии, но они в то же время для всего мира, поскольку сегодня все нации и народы слишком тесно переплетены между собой, чтобы кто-либо из них мог представить, что может существовать обособленно. Говорят, что мирная жизнь неделима, но также неделимы и свобода, и процветание, как неделима сегодня и катастрофа в этом единственном мире, который больше нельзя расколоть на изолированные фрагменты…

Когда слушаешь запись этой великой речи, сразу обращаешь внимание на отсутствие аплодисментов. Раздаются восторженные возгласы на словах «проснется навстречу жизни и свободе», но затем они умолкают, аудитория пребывает в тишине до конца речи, а голос Неру, как всегда, серьезен и торжественен. Это особенно примечательно для празднования рождения новой нации. (Даже Геттисбергская речь по случаю поминовения часто прерывалась аплодисментами[381].) При подготовке этой речи Неру принял решение изобразить независимость как вызов, а не как достижение. И поэтому лейтмотивом речи являются серьезные размышления о предстоящей работе, а не празднование.

Независимость, по мере того как Неру конструирует историю новой нации, также не становится поводом для воинственного самоутверждения. Образ исключающей и воинственной Индии, который лелеют многие его соотечественники, Неру заменяет образом Индии за работой, непрерывно трудящейся и стремящейся к искоренению человеческих страданий – не только в Индии, но повсюду. Он ссылается на сочувственное желание Ганди утереть каждую слезинку с глаз каждого и превращает это в задачу Индии будущего. Вместо героизма эпических сражений у нас есть новая концепция героизма, разработанная Ганди: старание и жертвы в знак солидарности с беднейшими. Речь, безусловно, эмоциональна, но эмоции, которые она формирует, не включают в себя негодование (по поводу Британского владычества), ненависть (к европейским империалистам) или даже страх (быть снова угнетенными). Главными темами являются сострадание и решимость, поскольку всех индийцев просят взглянуть изнутри своего собственного эго на страдания тех, кто больше всего испытывает нужду, и объединиться в решимости искоренить бедность. В речи слышны как надежда, так и вызов, но эта надежда разумно ограничена осознанием масштаба задач. Надежда реальна, только если люди работают очень усердно и с большой преданностью делу.

Нарратив Неру о нации включает в себя как прошлое, так и будущее. Он с грустью говорит о насильственном Разделе Индии[382], сравнивая общую травму от Раздела и борьбы за независимость с муками родов, которые подарили жизнь новой нации, отмечая, что схватки все еще продолжаются. И все же, как Линкольн, он настаивает на том, что время внутренней борьбы позади. Нация существует, и ее манит будущее – будущее, которое объединяет всех индийцев, независимо от религии, касты или класса. Говоря об Индии как о чем-то целом и отказываясь различать религиозные группы, Неру ясно заявляет о своем неприятии сектантского патриотизма индуистских правых. И – что особенно важно – как в начале, так и в конце речи он определяет Индию как часть движения за искоренение нищеты, которое объемлет весь мир.

Литературный и риторический стиль Неру[383] выдает в нем образованного и богатого представителя высшей касты. Он умеет выражать сильные эмоции в своем голосе и своих словах – не в последнюю очередь это проявляется в выразительной речи после смерти Ганди, где в его голосе слышны слезы. Но он все еще говорит как привилегированный человек, получивший британское образование, и говорит он по-английски. Эти качества, ценные для утверждения Индии на мировой арене, нуждались в идущих с ними в тандеме навыках Ганди, который родился в более скромных условиях (в семье банья, или торговца), обычно писал на гуджарати, а не на английском, и подобно хамелеону умел выставлять себя самым бедным человеком с самых низов. Но, несмотря на свое элитарное происхождение, Неру и сам был страстным борцом за равенство, и его настойчивое внимание к экономии и простоте проявлялось во всех его решениях как первого лидера Индии – или, как он выразился в одной знаменитой речи, «первого слуги индийского народа». Как и Джордж Вашингтон, Неру демонстрировал приверженность равенству своим образом жизни, создав «нас», которые объединяли лидеров и граждан в единый круг интересов. Его дом, Тин Мурти (сохранившийся как национальный музей), показывает вкус к простоте, который он проявлял на протяжении всей своей жизни в своей одежде, вдохновленный движением кхади Ганди. Неру предпочел бы еще большую простоту небольшого частного дома, но по соображениям безопасности коллеги побудили его переехать в более крупное здание. Тем не менее для посетителя Тин Мурти – образец простоты, без вычурности и замысловатой отделки, окруженный просторными, но простыми садами. Неру настаивал на оплате всех расходов своей семьи и его личных гостей, хотя правительство покрывало официальные гостевые визиты. Он даже отказался от пособия на развлечения, предоставляемого всему кабинету министров[384]. В целях экономии он отказался от кондиционера[385], а также сделал территорию своей резиденции публичной. Как пишет историк Джудит Браун: «Весь его образ жизни был в некотором смысле символом новой нации, а также новых отношений между правительством и народом. Этим его поведение разительно отличалось от напускного хвастовства имперского режима и британской озабоченности соблюдением социального разделения и обеспечением безопасности, поскольку британцы в Индии были жалкой кучкой иностранцев»[386].

Эти примеры показывают нам, что патриотизм может быть вдохновляющим, когда делает нацию объектом любви и культивирует расширение круга сострадания, приводя в действие, а не подавляя критические способности. Такие достижения всегда нестабильны, поскольку любовь нужно культивировать вновь и вновь в каждом новом поколении и поддерживать ее на протяжении всей жизни людей. Давайте теперь посмотрим, какую роль в этом деле могут сыграть школы.

VII. ПАТРИОТИЗМ В ШКОЛАХ: СОДЕРЖАНИЕ И МЕТОДЫ ПРЕПОДАВАНИЯ

Тема патриотизма в школах является частью гораздо более широкого раздела о том, как школы формируют граждан, – раздела, который требует от нас говорить о важности гуманитарных наук и искусства для создания достойной общественной культуры[387]. Этот более широкий вопрос о формировании любящего гражданина, который в то же время обладает критическим мышлением, требует полного описания того, как обучают критическому мышлению в разном возрасте, как сократическая педагогика может дополнить это обучение и как творческая способность принимать точки зрения других людей, отличных от себя, может быть усовершенствована и воспитана на разных этапах жизни. Обо всем этом уже было сказано в других моих работах[388], поэтому здесь я ограничусь очень узким пониманием моей темы, говоря только о формировании эмоций, направленных непосредственно на нацию и ее историю. Вместо обобщенного изложения я привожу список принципов, которыми следует руководствоваться в обучении патриотизму. Эти максимы являются лишь дополнением к приведенным выше историческим примерам, которые дают хорошее представление о том, как работает критический, но при этом любящий патриотизм. Примеры выше имеют большое значение для любой образовательной программы патриотического воспитания в школах Индии и Америки.

1. Начните с любви. Дети не станут достойными несогласными или критиками нации, если они в первую