Наш быт скрашивало много милых мелочей: яркие занавески,салфеточки, вазочки, настенные панно, цветы в горшках, поэтому подруги, частозаглядывая к нам в гости, восклицали:

– Ой, как у вас здорово!

Но ни о каком уюте в этой квартире речи быть не могло.Грязные, никогда не мытые окна, пыльная рухлядь вместо мебели и некто,отдаленно напоминающий человека, лежащий на подобии дивана.

– Явилась? – прохрипел он, поднимая голову со спутанными вколтун волосами. – А ну налей отцу-то! Не гордись.

Я внимательно осматривала комнату. На колченогом столе безвсяких признаков скатерти или клеенки стояла батарея бутылок.

– Открой, – хрипел Леонид, – болею сильно!

Я стала отвинчивать пробку. Если пьяницу одолевает похмелье,с ним бесполезно вести любые разговоры, взаимопонимания не достичь никогда,нужно сначала дать индивидууму выпить. Правда, тут вы сильно рискуете, потомучто дальнейшие события могут развиваться двояко: либо алконавт воскреснет иобретет способность более или менее членораздельно отвечать на ваши вопросы,либо он моментально захрапит.

– Че так долго, налей скорей! – бубнил Леонид.

– Успеется.

– Трясет меня!

– Выпей чаю!

Пьяница внезапно сел.

– Че?

– Чай согреет лучше водки,. – попыталась я вразумитьЛеонида, – и съесть надо кусок хлеба с маслом, посмотри, ты весь высох,настоящий скелет!

– Жизнь моя горькая, – завел алкаш, раскачиваясь из стороныв сторону, – детей родил…

– Сам? – усмехнулась я.

Фомин на секунду заткнулся, потом вдруг вполне трезвоудивился:

– Че сам?

– Родил деток самостоятельно или жена помогла? – уточнила я.

– Была баба, – согласился Леонид, – Тоня! Нет, Маня. Опятьне то, имя такое простенькое, Таня, Кланя… ну и фиг с ней, ушла от меня! Детейувела, я ночей не спал, недоедал, все в семью нес, и вот она, благодарность…Уехали, забыли папку, погибай, Леня, в холоде…

– Май на дворе, – напомнила я, – дождь, правда, ноотносительно тепло, не замерзнешь, даже если в луже заснешь.

– Пока я работал, – не обращая на меня внимания, ныл Леонид,– нужен был, гонорары таскал…

– Гонорары? – изумилась я.

– Эхма, – закряхтел Фомин, – ну-кась, слазай за буфет, тампачка лежит, глянь, не вру, доченька.

Очень заинтересованная, я заглянула за то, что в годы моегодетства называлось «Хельга», полированный гроб, помесь гардероба с буфетом,заветная мечта многих советских женщин.

За полуразвалившимся сервантом нашлась стопка помятыхкнижек. Я взяла одну. Леонид Фомин, «Планета ста звезд», научно-фантастическийроман. Внезапно перед моими глазами развернулась яркая картина. Сижу, поджавпод себя ноги на диване, за окном бушует яростная метель, порывы ветрасотрясают стекла окон. Я кутаюсь в большой платок, мне очень, просто оченьхорошо. Раисы нет дома, проклиная снегопад, мачеха чистит двор. Обычно она суети мне в руки скребок и с воплем: «Хватит балбесничать, ишь, над уроками расселась!»выталкивает меня на улицу и велит сгребать снег в кучу. Но на этой неделе мнеповезло, я подцепила корь и теперь со спокойной душой нежусь в тепле. Болеетого, Раиса разжалобилась и сделала воспитаннице подарок, просто так, безповода. Получила зарплату, пришла, как всегда, навеселе, но вместо того, чтобызаставить меня стелить ей постель, сказала:

– Пойду снег сгребать, етить его в корень. На, держи!

В моих руках оказалась тряпочная сумка, с которой Раисашаталась по магазинам, а в ней лежали мандарины, немного любительской колбасы,нарезной батон, грамм сто конфет «Мишка на Севере» и книга «Планета ста звезд».

– Читай! – рявкнула Раиса. – Сказали, интересно. Я теперьбуду полы мыть в издательстве. Пришла сегодня первый раз. Люди там уважительные,пьют только много, да, с другой стороны, кто не квасит? Эту книжонку мне ихнийглавный редактор дал, когда узнал, что ты читать любишь. Предупредил, правда,вроде история не детская, но хорошая. Коли понравится, то продолжение получишь!

Я прочитала книжку раз пять, дала Томочке, а потомпотрепанный томик начал бродить по школе. Раиса, честно сдержав слово,притащила мне еще три повести, которые мы с Томочкой проглотили в один момент.

Поверьте, это были совершенно замечательные книги.

Правда, сейчас я не сумею пересказать вам их содержаниедетально, помню лишь, что речь в них шла о звездолете, который много-много летлетит к неизвестной планете. Люди находятся в замкнутом пространстве, у нихрождаются дети, внуки, правнуки, а корабль все движется и движется к цели,никто из простых членов экипажа не знает о конечной цели полета, она известналишь одному капитану. Оказавшись на смертном одре, он раскрывает тайну своемупреемнику. Но один молодой человек случайно узнает правду: их полет не имеетцели, много лет назад корабль запустили с Земли ради эксперимента, ученыедолжны знать: может ли человеческий организм долго функционировать вне роднойпланеты? Прошло слишком много времени, скорей всего, о подопытных людях забыли.На корабле начинается бунт, люди хотят вернуться на Землю, и в конце концовюноша, замутивший весь скандал, убивает главного пилота. С торжеством ондостает из сейфа шкатулку, в которой, по преданию, хранится карта пути, новместо нее находит в ящике ключ и письмо…

Не стану утомлять вас дальнейшим повествованием, на самомконце выясняется, что корабль никуда не улетал. Просто на Земле случиласьядерная война, спасенные люди укрылись в специальном месте, да и не звездолетэто вовсе, а автономное убежище в недрах родной планеты. Автор обещалчитателям, что следующие книги будут повествовать о том, как люди, приученныежить без забот и трудностей в искусственном мире, станут выживать вестественных условиях.

Но потом Раису за пьянку вышибли из издательства, книгбольше она не носила. Мы с Томочкой безуспешно искали в магазинах произведенияФомина, впрочем, в советские времена интересные романы и повести всегданаходились не на прилавке, а под ним, поэтому мы так никогда и не узналипродолжения истории. Ну а потом я напрочь забыла про прозаика Леонида Фомина,меня захлестнули другие, совсем не детские проблемы, в которых не осталосьместа для фантастических рассказов. И вот сейчас, страшно изумленная, я держу вруках любимую книгу времен своей юности.