– Думаете, Катерина способна на активные действия?

– Нет, – покачала головой Нина Сергеевна. – Она просто таккричит и говорит про вас жуткие гадости.

– Например?

– Не стоит повторять.

– Пожалуйста! – взмолилась я. – Что она болтает? Поймите,мне надо это знать!

Нина Сергеевна замялась, потом решилась.

– Ладно. Вот уже довольно длительное время Катя, выпив,начинает говорить, что вы спесивы, заносчивы и не желаете иметь с ней дело. Якобывашей дружбе много лет, но она лопнула, когда одна из подруг получила бешеныеденьги. Я, правда, один раз возразила:

«Катюша, ты несправедлива, обеспеченная знакомая тебепомогала, она дала немалую сумму на операцию Степана».

Но мое опрометчивое замечание вызвало у Сониной бурюнегодования, она закричала:

«Как же, можно подумать, хорошая такая! Коли повезло, пустьделится. К тому же у нее сынок в тюрьме сидел, и я одна знаю правду, да молчупока…»

Нина Сергеевна замолчала и склонила голову набок, а яразвела руками, спросив:

– Давайте не стану комментировать ситуацию?

Ефимова кивнула:

– Конечно. Не мое дело разбираться, что правда, а чтоклевета. Только, с какой стороны ни посмотреть, везде плохо. Либо она навралапро тюрьму, либо шантажировала вас. Извините, ее монологи часто были не слишкомразборчивы, но вот о юноше-уголовнике она повествовала отчетливо, далее шелбред, угрозы, пожелание вам смерти, сообщение о том, что вы обязаны упомянутьее в завещании. Можно еще один совет?

Если честно, у меня практически не осталось сил напродолжение разговора, очень хотелось побыстрее покинуть приветливую,гостеприимную Ефимову. Но ведь неудобно убежать, оборвав беседу на полуслове,поэтому я кивнула.

Медсестра оперлась локтями на стол.

– Некоторое время назад на Катю напали грабители, онавернулась домой совершенно трезвая, бледная и очень испуганная.

Я насторожилась, а Нина Сергеевна спокойно продолжаларассказ.

…Дама столкнулась с Катей на лестничной клетке. Вышла излифта и увидела, что соседка никак не может попасть ключом в замочную скважину.Решив, что Сонина пьяна, Ефимова, как всегда, собралась вмешаться в ситуацию,она приблизилась и сказала:

– Катюша, тебе помочь?

– Спасибо, Ниночка Сергеевна, – совершенно трезвым, нодрожащим голоском отозвалась Сонина, потом повернула голову, и Ефимова ахнула:на лице Кати начинали угрожающе наливаться синяки.

– Господи, – всплеснула руками медсестра, – что случилось?

– Какой-то подонок пытался отнять сумку, – пролепетала Катя,– ударил кулаком. Но я не отдала, там кошелек.

– Боже, – запричитала Нина Сергеевна, – в подобном случаенеобходимо выполнять требование грабителей! Иначе могут убить!

– Хорошо вам советовать, – неожиданно зло заговорила Катя, –а мне неоткуда рубли на жизнь брать, приходится за последние сражаться.

С этими словами она исчезла в квартире, Нина Сергеевна,укоризненно покачивая головой, отправилась к себе. Часа через два в квартируЕфимовых позвонил Степан.

– Мама опять напилася, – радостно сообщил он медсестре ипопросил: – Включи мне телик, не работает.

Ефимова пошла с парнем. Сначала она воткнула в розетку шнуртелевизора, невесть почему отключенного от электросети, потом заглянула накухню и обнаружила там Катю в обнимку с бутылкой. Синие пятна на лице Сонинойпроявились окончательно, и она выглядела ужасно.

– А-а-а, – протянула Катя, – не стая воронов слеталась… Вот,гляди, что со мной подруженька богатая сделала! Избила! Оболгала! Ну, ничего!Хоть теперь и не подойти к ней больше, зато я могу… Ну она меня плохо знает!Теперь точно утоплю! Но не сразу! Пусть еще бабок дает! А потом… весь счет…завещание… Никита… все разузнаю…

Дальше изо рта Катерины стали вырываться совсем ужнечленораздельные фразы. Нине Сергеевне удалось увести соседку в спальню иуложить на кровать.

В полдень следующего дня Ефимова вновь встретилась с Катейна лестнице, обе женщины одновременно понесли к мусоропроводу полные ведра.

– Болит? – сочувственно спросила медсестра. – Помажь мазью,быстрее гематома рассосется.

Катя помотала головой.

– Нормально, только выглядит жутко. Вот вчера и правдабольно было. Но я все равно кошелек не отдала!

Нина Сергеевна слегка растерялась.

– Портмоне?

– Ну да, – кивнула Катерина, – рассказывала же вам,грабитель напал.

– Верно, верно, – забормотала Ефимова и, быстро опустошивведро, ушла к себе.

Завершив рассказ, медсестра посмотрела на меня пристально испросила:

– Понимаете?

– Не совсем, – ответила я.

Нина Сергеевна нахмурилась.

– На Катю налетел мерзавец, желавший отнять сумку, но Сонинавцепилась в нее и не отдала. Тогда подонок ударил женщину, но тут его, посчастью, спугнули прохожие.

– Увы, распространенная ситуация, – кивнула я, – многонегодяев бродит по улицам.

– Но, напившись, Катерина сообщила иную версию, – вздернулаброви Нина Сергеевна, – она обвинила в нападении вас.

– Мало ли что взбредет на ум пьянице!

– Вот, верно подмечено! – менторски заявила дама. – Я, какблизкий к медицине человек, очень хорошо знаю: алкоголики частенько делаютсяневменяемыми, «под газом» им видятся всякие малореальные вещи – зеленые черти,красные мыши. Белая горячка, слышали о такой напасти?

– Конечно.

– И еще! Большинство одурманенных спиртным людей проявляютагрессию по отношению к своим ближним. Мужчина запросто может убить жену,детей, мать, а потом, протрезвев, совершенно не понимать, как это произошло. Явот что хочу сказать: вам, дорогая, грозит опасность!

– Мне?