— Не заморачивайтесь, шеф. Я заеду за вами ровно в час.Оденьтесь по-человечески, причешитесь и ждите.

Причесаться Ника причесался — сделал аккуратный проборпосередине и даже волосы смазал для блеска. Но оделся не по-Валиному, а так,как одеваются снобы в Англии: темно-синий пиджак, белая рубашка с галстуком (нанем эмблема Итона), светлые брюки, вычищенные до блеска черные туфли, изкармашка чуть-чуть торчит голубой платочек. Майкл Кейн, фильм «Dirty RottenScoundrels». Тетя Синтия бы одобрила.

Ровно в час дня, с улицы Солянка, с трудом вписавшись вподворотню, въехал лимузин «бентли» цвета первого снега.

За рулем сидела Валентина: дамский брючный костюм,зеркальные очки, в ухе провод. На заднем сиденье виднелся силуэт Саши, но Никатак остолбенел, что туда даже не посмотрел.

— Класс! — одобрила ассистентка наряд шефа. —Реальный «бритиш».

— Ты что, с ума сошла? Я же сказал: неприметную! Ты быеще на «хаммере» приехала!

— «Хаммер» на Рублевке точно бы никто незаметил, — согласилась Валя. — Их там, как «жигулей» в городеТольятти. Нам не подходит. Зато эта тачка какая надо. У друга покататься взяла.Всё под контролем, шеф. Лучше на цыпу нашу посмотрите. Сашка, алле!

Из машины неловко вылезла Саша Морозова. Фандорин едва ееузнал.

Волосы — платинового цвета, распущены и расчесаны. Маечка,вся из бисера, фасоном и размером скорее напоминает лифчик. В пупке, непонятнона чем держась, сверкает огромный страз. Белая юбчонка едва прикрывает бедра,зато красные бархатные сапоги натянуты выше колен. Косметики наложено столько,что лица не видно.

— Вот уставился! — ревниво воскликнулаВалентина. — Эх, что я, дура, натворила!

А Саша виновато пролепетала:

— Она сказала, так для дела нужно.

И попробовала оттянуть юбку пониже.

— Время, господа, время! — поторопила Валя. —Щучка, она же акула, играет в теннис до двух. А нам еще через весь город гнать.

Свой «сценарий» ассистентка разъяснила уже за рулем.

— Пристраиваемся за ней у «Эмпориума». Чтоб наше автоприметила. Подкатываем в «Прибой» — это рядом, пятьсот метров. Будем надеяться,что интервью не врет и Марфуша обедает одна. Если не одна, придется вносить вплан коррективы. На ходу.

— Да что за план? Ты говорила, наша наживка — имидж.Что это будет?

— Не что, а кто. Шикарный джентльмен на белоснежном«бентли». Вы, шеф, вы, — пояснила помощница, когда Николас захлопалглазами. — Перед таким джентльменом ни одна рублевская фифа не устоит.Познакомитесь, заведете светский разговор, как вы умеете. Когда будетепредставляться, обязательно скажите, что вы баронет — это круто. Легкийанглийский акцент не помешает. Культурный разговор: Coelho-Murakami,Robsky-Dostoevsky. Сама вам про рукопись расскажет, вот увидите. Обязательнозахочет выпендриться.

— Погоди, Валя. Если я правильно понял, ты хочешь,чтобы я приударил за этой женщиной. Но ведь со мной две девушки. Не лучше ли,чтобы я был один?

— Ох, шеф, ничего вы не понимаете! Короля делает свита.Я — телохранительница, это последний рублевский писк. Видите, у меня очкизеркальные и провод в ухе. Вы с Сашкой сядете за один столик, я за соседний,так положено. Сосу кока-колу, верчу башкой, как заведенная. Сашка — вашалялька. В смысле, любовница. Знающему человеку понятно без слов: солидныйджентльмен с хорошим вкусом вывез свою девушку покушать и позагорать. Марфа вастакого прикинутого вмиг срисует, станет пялиться, соображать, что вы за шиш сгоры. Вы на нее тоже как бы западаете. Бросаете ляльку, подсаживаетесь. Ейприятно — весь «Прибой» видит. Да за такой пи-ар она вам что хотите расскажет.

План, пожалуй, был неплох. В самом деле, навести Марфу Захерна разговор о рукописи будет несложно. Можно намекнуть на знакомства в сределондонских издателей…

Валя позвонила в спорт-клуб, поворковала с администратором,называя ее «Верунчик». Доложила:

— Всё нормально, шеф. Марфуша играет в теннис. Полныйвперед!

Вырулила через сплошную черту и погнала прямо поразделительной полосе, со скоростью двести.

— Ты что?! Остановят!

— По Кутузовскому можно, — снисходительно обронилаассистентка. — Если, конечно, ты на «бентли» и в номере три буквы А. Иначеопоздаем.

Не опоздали. Даже раньше приехали.

Просторная парковка перед спорт-клубом была сплошь забитадорогими автомобилями, не воткнешься. Имелось, правда, одно-единственноеместечко, но туда уже нацелился въехать задом громоздкий черный джип.

Как бы не так!

Валя дала по газам и ввинтилась в просвет прямо перед носому конкурента.

— Что за хамство, — обругал ее Ника.

Того же мнения был и водитель джипа. Большой мужчина сквадратной физиономией не спеша вылез из своего катафалка, не спеша подошел.

— Алё, подруга, тебя где так ездить учили? Это моеместо. Ну-ка отъехала!

— Отвали, — лениво уронила невоспитаннаяассистентка.

Квадратный запыхтел:

— За хамство ответишь. Мне плевать, чья ты лялька.

Этого Валя стерпеть не могла.

— Мужчина, вы хотите проблем? — Она выскочила измашины. — Обеспечу.

— Я тебе сам обеспечу, сучка драная. Да ты знаешь, ктоя?

Объяснить, кто он, борец с хамством не успел — Валя ткнулаему железным пальцем в солнечное сплетение, и он согнулся пополам.

— Учти, урод, это еще не проблема. Проблемы будутвпереди. Исчез по-быстрому, ясно?

— Ясно, — прохрипел квадратный и заковылял прочь.

От этой отвратительной сцены Фандорина всего заколотило.

— Валентина, ты ведешь себя гнусно!

А помощница была сама безмятежность — инцидент нисколько неиспортил ей настроения, совсем наоборот.

— Николай Александрович, это же Рублевка. Тутпо-другому нельзя. Тонкий слой гламура, под ним джунгли. Если не показыватьзубы, в два счета затопчут.

Пока поджидали Марфу Захер, Валентина стояла, облокотясь одверцу, и развлекала слушателей антропологическими этюдами — сортировалапосетителей «Фитнес-эмпориума» по разрядам.