ретировался за черные стены. В поисках не тайника, а уединенного места для скорби о прошлом, — подумала Нина и не стала задерживать.

— Есть какие-нибудь идеи?

У Грейсона уже был готов ответ:

— Все самое ценное Эстель хранила в кабинете. Проверим там?

Перешагивая громоздившиеся обломки и битое стекло, они осторожно продвигались к сооружению из груды обваленных камней, некогда значившимся хозяйским кабинетом.

— Люциус не давал никаких подсказок? Может, вскользь? Он у нас тот еще затейник.

— Нужно искать под «Барнадетт», вот что он сказал.

Руками они принялись расчищать завалы в надежде обнаружить какую-нибудь примечательную щель или знак. Нине приходилось перетаскивать камни и головешки волоком. Кожа зудела от пыли и песка, легкие забились пеплом. Руки то и дело натыкались на острый мусор, не находя под ним ничего стоящего внимания, пока в глаза вдруг не бросилось металлическое кольцо. Как оказалось, впаянное в квадратный люк на полу.

— Нашла!

Нина опустилась на колени и смахнула с находки песок. Грейсон тут же поспешил на помощь. Засучив рукава, он постарался открыть люк, но дверца оказалась неподатливой. Он попробовал снова с большими усилиями, и крышка подвала отворилась, впуская искателей в черную дыру на полу. Снизу потянуло затхлостью и железом подвесной лестницы.

— Считаешь, это тайник? — с сомнением свел брови Грей. — Мне кажется здесь погреб с соленьями.

— Фонарик, пожалуйста, — Нина протянула руку, требуя исполнить просьбу, но вместо этого Грей уставился на нее глубоким и серьезным взглядом.

— Самая смелая, да? Жди здесь.

Он зажал в зубах карманный фонарик и ловко зацепился за лестницу. Нина нависла над проемом, с любопытством оценивая высоту шахты. Огонек фонаря ушел вглубь на три метра и дернулся в сторону, изучая достигшие окрестности.

— Дьявол, никаких солений! — послышался голос Грейсона. — Давай сюда!

Он подсветил лестницу, Нина схватилась за холодные металлические прутья и слезла во мрак. Чем ниже она спускалась, тем сквернее становился запах. Ко всему прочему примешивался заплесневелый душок. Нина спрыгнула на бетонный пол и, щурившись в непроглядной темени, попыталась осмотреться. Луч фонарика пополз по периметру тесного погреба. На стенах — пустые полки, опутанные густой паутиной; по углам — прохудившиеся бочки, истончающие запах кислого вина.

— У меня ощущение, что здесь была пыточная, — негромко произнес Грейсон, нагоняя ужаса. — Для чего еще нужен подвал в кабинете босса, м?

Нина натянуто улыбнулась. Ей было не по себе.

— Гляди сюда, — Грейсон направил свет на темное пятно, спрятанное под одной из полок, и пятно отозвалось тусклым блеском.

Грей передал Нине фонарик и, со скрежетом царапая пол, выволок тяжелый сундук, окованный железом.

— Пора узнать секрет семьи Стелманис, — оттряхивая руки, выпрямился он.

— Как бы не разочароваться.

Нина достала с шеи ключ и вложила в замок. Открывая, она ожидала каких-то объяснений, каких-то посланий и слов, предназначенных только ей. Что угодно, что соответствовало бы духу тайны. Но увиденное заставило забыть обо всех ожиданиях.

Сундук оказался доверху набит кучей золота и серебра, ювелирных украшений и редких камней; денег старинных и тех, что были в ходу и поныне. Грей присвистнул.

— Фамильный фонд? — в его руках замерцала горсть монет. — Это же копилось веками.

— Скорее, заначка на черный день, спрятанная от заядлых игроков, — Нина вспомнила семейные откровения Агнес и посчитала ответ логичным.

От разновидности богатств разбегались глаза. Радость от внезапного наследства, которую испытал бы любой другой человек, спряталась вдруг за испугом. А что если деньги прокляты? К негаданному состоянию Нина отнеслась предвзято, ей понадобилось время, чтобы оправиться от потрясения и сжиться с мыслью, что сундук целиком и полностью принадлежал ей.

— Знаешь, что я с этим сделаю?

— Вернешься в родной город, купишь роскошный пентхаус и утрешь нос всем обидчикам?

Нина взглянула на Грейсона, хмуро поджав губы.

— Только не говори, что займешься благотворительностью.

— Я построю здесь новый дом.

— Звучит отлично, — одобрительно кивнул Грей. — А теперь найди Джеймса. Понадобятся дополнительные руки, чтобы вытащить этот клад.

Нина выбралась из полутемного подвала, и глаза с непривычки опалило ярким дневным светом. Джеймса она обнаружила среди обломков гостиной. Он сидел в осыпавшемся оконном проеме и о чем-то размышлял, разглядывая зелень двора. Во рту торчала неизменная сигарета. Похоже, Джеймс тосковал по «Барнадетт» не меньше Нины. Ей не хотелось врываться в его покой, как не хотелось заставлять Грейсона ждать в заплесневелом погребе.

Джеймс почувствовал ее присутствие и обернулся.

— Нужна твоя помощь.

На что он отбросил сигарету и дьявольски ухмыльнулся:

— Серьезно? А что мне за это будет?

Нина показательно закатила глаза:

— Для тебя все, что хочешь.

Джеймс выжидающе смотрел на нее с хитрым прищуром, и от его взгляда в висках заколотил пульс. Понимая саркастические намеки, Нина сделала шаг, не веря своей смелости. Кровь шумела, как сумасшедшая. Демон соскочил на разбитый пол, двинулся навстречу, удовлетворенный податливостью подруги. Оказавшись почти вплотную к Нине, обхватил ее за талию и нахально притянул к себе. Попалась.

Робкой рукой Нина плавно провела пальцем по изгибу его бровей, по контуру губ. Она гладила шрам на щеке Джеймса, словно намеренно оттягивая время, чтобы решиться, и наконец, затаив дыхание, прильнула к демону в коротком поцелуе.

Он зарылся ладонью в ее волосы, ответил требовательно, почти насильно, не соглашаясь с мимолетными касаниями. Губами заглушил возмущенный вздох. Настойчивость кружила голову.

Целовать демона — волнительно. Целовать демона, который овладел сердцем — волнительно вдвойне.

Джеймс слегка отстранился и ответил с налетом небрежности:

— Ладно, так и быть, помогу.

Нина ощущала под пальцами его крепкие мышцы и бешеный ритм биения. Может, Джеймс и хотел прикинуться, что между ними только что ничего не произошло, но от сердца правды не утаишь.

Глава 23. Новый мир

Планирование дома полностью захватило будни Нины и Грейсона. Вместе они сошлись во мнении, что очередной загадочный особняк рода Стелманис в Порт-Рее ни к чему, и остановились на скромном коттедже.

Решение коснулось и расставания с холмом. «Проклятая земля» целиком была оставлена на растерзание «воинам света» (если фанатики еще имели храбрость существовать без куратора). Пускай сравняют холм с землей, выжгут дотла, — ни о каком соседстве с порталом в другие миры и речи быть не могло.

Грейсон разложил на столе в гостиной чертежи проекта, предоставленного нанятым архитектором, и весь вечер оживленно обсуждал с Ниной макеты. Единодушно соглашаясь с одними решениями и, обмениваясь дружескими колкостями по поводу других.

Джеймс держался замкнуто. Он молчаливо уставился в окно мутными глазами и изолировался от бурных дискуссий, пока в один момент резко не вскочил с места и не покинул дом.