Вахмистр самодовольно улыбнулся, глядя на исписанныестраницы своего рапорта, вынул из письменного стола секретный циркуляр Главногопражского жандармского управления с обычной надписью «совершенно секретно» иперечёл его ещё раз:

«Строжайше предписывается всем жандармским отделениям сособой бдительностью следить за проходящими через их районы лицами.Перегруппировка наших войск в Восточной Галиции дала возможность некоторымрусским воинским частям, перевалив через Карпаты, занять позиции в австрийскихземлях, следствием чего было изменение линии фронта, передвинувшегося далеко назапад от государственной границы. Эта новая ситуация позволила русскимразведчикам проникнуть глубоко в тыл страны, особенно в Силезию и Моравию,откуда, согласно секретным данным, большое количество русских разведчиковпроникло в Чехию. Установлено, что среди них есть много русских чехов, воспитанниковрусской академии Генерального штаба, которые, в совершенстве владея чешскимязыком, являются наиболее опасными разведчиками, ибо могут и, несомненно, будутвести изменническую пропаганду и среди чешского населения. Ввиду этого Главноежандармское управление предписывает задерживать всех подозрительных лиц иповысить бдительность особенно в тех местах, где поблизости находятсягарнизоны, военные пункты и железнодорожные станции, через которые проходятвоинские поезда. Задержанных подвергать немедленному обыску и отправлять поинстанции».

Жандармский вахмистр Фландерка опять самодовольно улыбнулсяи уложил секретный циркуляр в папку с надписью «Секретные распоряжения».

Таких распоряжений было много. Их составляло министерствовнутренних дел совместно с министерством обороны, в ведении которого находиласьжандармерия. В главном жандармском управлении в Праге их не успевали размножатьи рассылать.

В папке были:

приказ о наблюдении за настроениями местных жителей;

наставление о том, как из разговора с местными жителямиустановить, какое влияние на образ мыслей оказывают вести с театра военныхдействий;

анкета: как относится местное население к военным займам исборам пожертвований;

анкета о настроении среди призванных и имеющих бытьпризванными;

анкета о настроениях среди членов местного самоуправления иинтеллигенции;

распоряжение: безотлагательно установить, к какимполитическим партиям примыкает местное население; насколько сильны отдельныеполитические партии;

приказ о наблюдении за деятельностью лидеров местныхполитических партий и определение степени лояльности некоторых политическихпартий, к которым примыкает местное население;

анкета: какие газеты, журналы и брошюры получаются в районеданного жандармского отделения;

инструкция: как установить, с кем поддерживают связь лица,подозреваемые в нелояльности, и в чём их нелояльность проявляется;

инструкция: как вербовать из местного населения платныхдоносчиков и осведомителей;

инструкция для платных осведомителей из местного населения,зачисленных на службу при жандармском отделении.

Каждый день приносил новые инструкции, наставления, анкеты ираспоряжения.

Утопая в массе этих изобретений австрийского министерствавнутренних дел, вахмистр Фландерка имел огромное количество «хвостов» и наанкеты посылал стереотипные ответы: у него всё в порядке, и лояльность местногонаселения отвечает степени 1а.

Для оценки лояльности населения по отношению к монархииавстрийское министерство внутренних дел изобрело следующую лестницу категорий:

Iа Iв Iс

IIа IIв IIc

IIIa IIIв IIIc

IVa IVв IVc

Римская четвёрка в соединении с «а» обозначалагосударственного изменника и петлю, в соединении с «в» — концентрационныйлагерь, а с «с» — необходимость выследить и посадить.

В письменном столе жандармского вахмистра находилисьвсевозможные печатные распоряжения и реестры. Власти желали знать, что думает освоём правительстве каждый гражданин.

Вахмистр Фландерка не раз приходил в отчаяние от этойписанины, неумолимо прибывавшей с каждой почтой. Как только завидит, бывало,знакомый пакет со штемпелем «свободно от оплаты», «служебное», у негоначинается сердцебиение. Ночью после долгих размышлений он приходил кубеждению, что ему не дождаться конца войны, что краевое жандармское управлениеотнимет у него последние крохи разума и ему не придётся порадоваться победеавстрийского оружия, ибо к тому времени в его голове не будет хватать многихвинтиков.

А окружное жандармское управление ежедневно бомбардировалоего запросами: почему до сих пор не отвечено на анкету за № 72345/721a/f,как выполняется 88992/822gfeh z, каковы практические результаты наставления за№ 123456/1292b/r v и т. д.

Больше всего хлопот доставила ему инструкция о том, каквербовать среди местного населения платных доносчиков и осведомителей. Придя кзаключению, что невозможно завербовать кого-нибудь оттуда, где начинаетсяБлата, потому что там весь народ меднолобый, он наконец решил взять к себе наслужбу деревенского подпаска по прозванию Пепка-Прыгни. Это был кретин, которыйвсегда подпрыгивал, услыхав свою кличку, несчастное, обиженное природой илюдьми существо, калека, за несколько золотых в год и за жалкие харчи пасшийдеревенское стадо.

Вахмистр велел его призвать и сказал ему: — Знаешь,Пепка, кто такой «старик Прогулкин»?

— Ме-ме…

— Не мычи. Запомни: так называют государя императора.Знаешь, кто такой государь император?

— Это — гоцудаль импелатол…

— Молодец, Пепка. Так запомни: если услышишь, когдаходишь по избам обедать, кто-нибудь скажет, что государь император скотина иличто-нибудь в этом роде, то моментально приди ко мне и сообщи. За это получишьот меня двадцать геллеров. А если услышишь, как кто-нибудь скажет, будто мыпроиграем войну, опять приходи ко мне, понимаешь? Скажешь, кто это говорил, иснова получишь двадцать геллеров. Но если я узнаю, что ты что-нибудьскрыл, — плохо тебе придётся. Заберу и отправлю в Писек. А теперь, ну-ка,прыгни!

Пепка подпрыгнул, а вахмистр дал ему сорок геллеров и,довольный собой, написал рапорт в окружное жандармское управление, чтозавербовал осведомителя.

На следующий день к вахмистру пришёл священник и сообщил емупо секрету, что утром он встретил за деревней сельского пастуха Пепку-Прыгни итот ему сказал: «Батьюска, вчела пан вахмистл говолил, что гоцудаль импелатолскотина, а войну мы плоиглаем. Ме-е… Гоп!» После дальнейшего разговора сосвященником вахмистр велел арестовать сельского пастуха. Позднее градчанскийсуд приговорил его к двенадцати годам за государственную измену. Он был обвинёнв опасных и предательских злодеяниях, в подстрекательстве, оскорблении еговеличества и в целом ряде других преступлений и проступков.