так быстро помог?

– Помог, батюшка. Ой, помог! – запричитала Фрося. – Два раза в глазики покапал, и все прошло.

– Это после кипятка-то? Ну чудеса!

Кешка отлично знал, что Володя с Федей очень его ждут. Но к тринадцати часам к гимназии не пришел. Потому что понимал, что его тут же потащат в сыскное. И сперва сделал свои дела: обошел постоянных клиентов на Фурштатской, ровно в три, как обычно, наведался к Василию Павловичу и забрал у того кости. Потом быстрым шагом, несмотря на тяжесть, дошел до 5-й линии, где недавно снял сарай, сложил там добытое, зашел к мамке, забрал купленные у кухарки книги и, выйдя на улицу, попросил Африканыча поймать ему извозчика – Володя на это выделил полтинник. Конечно, хотелось бы его сэкономить, но тогда на Сергеевской Кешка оказался бы поздним вечером.

Володя велел ему зайти в дом через парадный вход, мол, предупредит о его визите швейцара. Но швейцар Пантелеич его не пустил – Володя, хоть и князь, ему не указ. Кешка попробовал зайти через двор, но ворота туда были уже закрыты. Он вернулся в парадную:

– Дяденька, дело у меня важное. Пустите.

– Не положено.

– Но вы хотя бы доложите, что я пришел.

– Да кто ты такой, чтоб о тебе докладывать?

– Кешка Соловьев, – представился мальчик и протянул вредному Пантелеичу гривенник.

– Ладно, схожу.

Швейцар запер входную дверь и поднялся на второй этаж. Открыла ему барыня.

– Внизу мальчишка, крючочник, к вашему сыну рвется.

– К какому из них? – уточнила Александра Ильинична.

– К младшему.

– Володя, Володя! – громко позвала княгиня.

Оба гимназиста тут же выскочили в коридор.

– Вы кого-то ждете? – спросила Александра Ильинична.

– Да! – выпалил Володя.

– Кешку! – уточнил Федя.

– Сына того каторжника? – припомнила княгиня.

– Да, его.

– Зачем?

– По очень важному делу.

– Но раз по важному, так и быть, пусти мальчонку, – разрешила швейцару княгиня.

Тот ушел довольный собой – и бдительность жильцам продемонстрировал, и гривенник на пустом месте заработал.

Когда Кешка вошел в квартиру, любопытная княгиня велела всем пройти в столовую и рассказать про «очень важное дело».

Выслушав и осмотрев вместе с Федей и Володей книги, Александра Ильинична велела гимназистам одеваться:

– Едем к Крутилину. Кешка, ты тоже.

* * *

Иван Дмитриевич принял их по-семейному (теперь ведь они, Крутилины с Тарусовыми, были кумовьями), в сером драповом халате. Внимательно выслушав, задал Кешке вопрос:

– А ты, часом, не врешь? Вдруг ты эти книги у букиниста купил?

– Зачем мне врать? Книги купил у кухарки на Малой Садовой. В этой квартире очень-очень много книг. Весь коридор ими завален.

– Это ничего не доказывает. Я таких домов, где уйма книг, много перевидал. Вон у Тарусовых в каждой из комнат по стеллажу, – напомнил он княгине.

– Но книг из Публичной библиотеки у нас нет, – парировала она. – И на дом их не выдают. Даже сотрудникам.

– Ах, вот оно что.

– Вам надо провести у Тыхлера обыск.

– У иностранного подданного, которого в Россию самолично император пригласил? Тут нужны серьезные основания, иначе следователь ордер не подпишет.

– Но я видел, как он книги из библиотеки выносил, – напомнил Володя.

– Увы, ты ребенок и Кешка тоже. Следователь вряд ли вам поверит. А без ордера меня Тыхлер в квартиру не пустит.

– Так что же делать? – спросила княгиня.

– Попробуем поймать его с поличным.

* * *

На следующий день в три пополудни Тыхлер, как обычно, кивнул библиотекарю, проверявшему на выходе посетителей.

Но вместо привычного «Всего доброго» услышал:

– Снимите-ка шубу, господин Тыхлер.

– Зачем? Что за глупость? – взвизгнул доктор богословия и, внезапно оттолкнув коллегу, бросился к выходу.

Но там ему путь неожиданно преградили два господина, до того мирно беседовавшие друг с другом у гардероба.

– Сыскная полиция, – представился один из них, с большими пышными бакенбардами.

– Снимите-ка шубу, – приказал другой, франтоватого вида молодой человек.

– Я русский не понимать.

– Все вы прекрасно понимать, – подошел к Тыхлеру сзади Петюня.

Немцу пришлось снять шубу.

– Ого! – сказал Крутилин, вытаскивая из потайных карманов три фолианта.

– Я вас давно в чем-то подобном подозревал, герр Теодор, – возмущенно сказал Петюня.

Через час сыскная полиция совместно со служащими Публичной библиотеки приступила к обыску в квартире Тыхлера. Там были обнаружены четыре тысячи восемьсот пятнадцать похищенных им книг. И среди них те две, шифры которых написал Крутилину на бумажке Володя. Закончив обыск, начальник сыскной поехал на Сергеевскую к Тарусовым. Там его давно уже ждали.

– Ну что, сыщики-карлики? – потрепал он мальчишек по стриженым головам. – Огромное вам спасибо. Библиотекари говорят, что книги Тыхлер крал самые ценные. А вот и те две, что вы искали.

Крутилин достал из портфеля два потрепанных томика и отдал ребятам.

– Какие-то они слишком легкие, – растерянно пробормотал Федя. – Вряд ли в них спрятаны бриллианты.

– Неужели опять ошиблись? – спросил друга Володя.

Запершись в своей комнате, мальчишки два часа осматривали книги в надежде найти какое-нибудь зашифрованное указание о местонахождении клада. Но ни в одной из них в тексте не было ни одной читательской пометки, а в картонный переплет при всем желании нельзя было засунуть драгоценности.

– Где же искать теперь? – спросил Володя.

– Погоди-ка… – вдруг сказал Федя и потянулся за лупой.

– Что ты нашел?

– Смотри, на титульном листе стоит штамп, и в нем надпись чернилами: «Форзац», – не без труда прочел Липов.

– И что это значит? – спросил Володя.

– Потом разберемся. Давай смотреть другую, – предложил Федя.

Во второй книжке на таком же месте было написано «Нахзац».

– Та же рука, те же чернила.

Мальчишки побежали к Евгению, который знал все на свете.

– Форзац и нахзац – это листы бумаги, которые соединяют книжную тетрадь с переплетом. Форзац – спереди, нахзац – сзади, – объяснил он.

Федя и Володей умчались обратно, даже не сказав «спасибо». Снова вооружившись лупой, они тщательно осмотрели переплет и обнаружили, что к форзацу одной из книг и к нахзацу другой приклеены дополнительные листы.

– Видишь, клей проступает? – указал на пожелтевшие кромки Федя. – Как бы отодрать эти дополнительные листы?

– Надо взять у Матрены острый нож и поддеть, – придумал Володя и бросился из комнаты на кухню, где столкнулся с родителями, которые провожали Крутилина.

– Ну что, сыщики-карлики? Нашли бриллианты? – спросил Иван Дмитриевич.

– Нет, но там в книгах что-то есть. Надо листы отодрать…

– А ну покажи, – велел начальник сыскной.

Через пять минут в столовой собрался консилиум во главе с Крутилиным. Участвовали все обитатели дома: князь со своим помощником Антоном Семеновичем Выговским, княгиня с сыновьями, Федя Липов, кухарка Матрена, камердинер Тертий, ну и конечно кот Обормот, куда ж без него.

Идея Володи поддеть